И все равно ничего.

Дрожащими руками он бережно отодрал скотч с ее рта. Прикоснулся к ее губам своими и снова взялся за массаж.

И вдруг дикая боль — она прокусила ему нижнюю губу. Да еще впилась пальцами в глаза, с такой силой, что казалось, вот-вот выдавит их из глазниц.

Он взвыл, на миг ослепленный, и замолотил по ней кулаками.

Зубы впились еще глубже, и Брайс ощутил вкус крови. Он ничего не видел. Извивался, корчился, но ее пальцы, с острыми, как гвозди, ногтями, зарывались все глубже. Она как-то ловко вывернулась, и вдруг он понял, что не чувствует ее больше.

Тишина.

В глазах адская боль.

Он ощупал их пальцами и почувствовал что-то влажное. Потом вдруг вспышки. Зеленые, желтые, синие, оранжевые, ярко-красные.

— Нееееееет! — завопил он. — Неееееет, гребаная ты сука!

Он зажал ладонью левый глаз, в котором жгло так, словно в него брызнули кислотой. Ничего, только лишь полоски света. Он обернулся в темноте.

— ВЕРНИСЬ! ИДИ СЮДА, РЭД!

Голова ударилась обо что-то твердое. Крыша фургона, понял он и уставился непострадавшим глазом на потолочную лампу, которая пылала ярче лазера и бросала ярко-белые осколки лучей.

— Рэд! — заревел он. — Рэд!

Брайс схватил арбалет с переднего сиденья. Рядом с ним лежал прицел ночного видения. Он поднес его к правому, здоровому глазу. И увидел ее.

Она бежала через поле.

Брайс отщелкнул дневной прицел и поставил ночной. Теперь он видел ее отчетливо — зеленую на зеленом же фоне. Тщательно прицелился. Она была уже довольно-таки далеко. Ярдов восемьдесят, не меньше.

Именно с восьмидесяти ярдов он практиковался в стрельбе по тыквам, готовясь к шоу у роттингдинской церкви.

Неспешно и спокойно, хотя внутри все кипело, Брайс поймал в перекрестье ее спину. И спустил курок.

99

Понедельник, 4 ноября

Рой Грейс посмотрел на часы. Черт бы их побрал с их чертовой «бюджетной экономией». Полиции Суссекса, как и остальным сорока двум полицейским службам, было предписано сократить годовые расходы на двадцать процентов. В соответствии с указом правительства. Вследствие этой политики экономии графство лишилось вертолета «Отель-900», приписанного к Шорэмскому аэропорту и совместно использовавшегося как полицией, так и воздушной скорой помощью. Из Шорэма вертолет мог долететь до любой точки Брайтона и Хоува менее чем за три минуты. Теперь, с организацией Национальной полицейской авиационной службы, закрепленный за ней вертолет, НПАС-15, базировавшийся в Редхилле, приходилось делить с графствами Суррей, Кент и Гэмпшир. До Брайтона НПАС-15 было как минимум четверть часа лету — при условии, что он свободен. К счастью, в этот вечер вертолет был свободен.

Решив не возвращаться в офис, Грейс остался на рабочем месте в ОШ-1, глядя на часы с возрастающим с каждой минутой отчаянием. До прибытия вертолета оставалось десять минут. Уверенности в том, что Брайс Лорен находится в одной из сельскохозяйственных построек к югу от гольф-клуба «Дайк», у них не было, как не было на данный момент и иной версии. С другой стороны, почему ему и не быть там. Если Лорен похитил Рэд Уэствуд, ему нужно было увезти ее в какое-то отдаленное и уединенное место. Вариант с фермой представлялся вполне подходящим, и Лорен о ней знал.

Первым делом, подумал Грейс, нужно определить их местонахождение. Но еще важнее вырвать Рэд из лап Лорена — целой и невредимой. Это уже труднее. Грейс переговорил с «серебряным» старшим офицером, который хотел облететь на вертолете те сельскохозяйственные постройки, где, по его мнению, Брайс Лорен мог укрывать Рэд Уэствуд, и с помощью тепловизионной камеры установить, есть ли в них люди. Чтобы они могли остаться незамеченными, Грейс предложил совершить облет на максимально большей высоте, чтобы не спугнуть Брайса Лорена, и теперь ждал ответного звонка.

Он повернулся к криминалисту-психологу доктору Джулиусу Праудфуту, копавшемуся в эту самую секунду в своей рыжеватой сумочке. Найдя пузырек назальных капель «Ферст дефенс», доктор открутил крышку.

— Если наше предположение верно и Брайс Лорен действительно похитил Рэд Уэствуд и насильно удерживает ее где-то, каким, по-вашему, может быть его следующий шаг? — спросил Грейс.

Праудфут закапал по две капли в каждую ноздрю, пошмыгал носом и убрал пузырек обратно в сумку.

— Извините, — прогнусавил он. — Подхватил насморк.

Грейс инстинктивно подался чуть назад.

Праудфут поставил локти на стол, сложил домиком пухлые пальцы и какое-то время смотрел через них на пустой стул, стоявший с другой стороны стола.

— Что мне не нравится, Рой, так это то, что Лорен, как мы выяснили в пятницу, снял в банке наличные. Выбрал все подчистую. Люди в наши дни пользуются наличными, лишь когда хотят, чтобы их не смогли отследить. Так что прежде всего я бы задался таким вопросом: почему Лорен хочет, чтобы его не отследили?

— Может, потому, что совершил убийство и несколько поджогов и теперь думает залечь на дно, чтобы избежать ареста?

— Он — игрок. Та картинка с яхтой родителей мисс Уэствуд, помните? Он расчетлив и самоуверен. Считает себя слишком умным, чтобы попасться. Не думаю, что мы должны сейчас строить предположения относительно его дальнейших шагов, нам нужно попытаться предугадать эндшпиль. Тогда мы будем знать и остальное.

— И каким, по-вашему, будет эндшпиль?

— Убить Рэд Уэствуд, вдоволь поиздевавшись над ней морально или физически — не исключены и оба варианта, — а затем покончить с собой или исчезнуть. Однако тот факт, что он закрыл банковский счет, указывает на то, что, помимо мести Рэд, у него есть и другие планы: убраться из страны — либо по уже опробованным документам, либо по совершенно новым.

— Но сначала вдоволь над ней поизмывавшись?

— О да. Он систематически уничтожал ее мир, предавая огню все, что ей дорого. Он похитил ее отнюдь не для того, чтобы сразу же убить. Для него это игра. Им движет эго; он хочет, чтобы она унижалась, просила прощения, возможно, умоляла его дать ей еще один шанс. Он хочет абсолютной власти над ней.

— Она сообразительная, — сказал Рой Грейс. — Уверен, она сыграет в любую игру, какая только потребуется. Даже притворится, что готова вернуться к нему, если это потребуется.

— Проблема в том, полагаю, что он вряд ли примет ее предложение вернуться. Думаю, он этого уже не хочет. Она и ее родители унизили его. Я видел эсэмэски, которыми они, он и Рэд, обменивались. Она была без ума от него, но потом, внезапно, все переменилось.

— У нее были на то причины, — сказал Грейс. — Она узнала, что он лгал о своем прошлом и что его судили за насильственное преступление.

— Да, но ему все это видится под другим углом, можете не сомневаться. Он не способен признать, что делал что-то дурное. В его представлении именно он — пострадавшая сторона, и теперь она в его власти. Не могу предсказать исход, но ничего хорошего не жду. Единственный позитив в том, что у вас еще есть немного времени. Несколько часов — наверняка, но возможно — даже пара-тройка дней. Быстро он убивать ее не станет, в этом я уверен. Сначала устроит себе большой праздник.