Втащив наконец установку «Град» наверх, ее замаскировали под козырьком. Теперь с воздуха ее не было видно – вроде обычная бетонная плита-козырек. Осматривая с земли проделанную работу, Омар удовлетворенно потирал руки, довольный собой. Поднявшись на крышу, он посмотрел на то, что получилось, сверху.
– Вы двое останетесь здесь, охранять! – распорядился Абуиси, указывая поочередно пальцем на стоявших рядом боевиков. – Смотрите в оба…
Все остальные спустились с крыши. Задерживаться там никому не хотелось – внезапный налет израильских вертолетов мог оказаться неприятным сюрпризом. Приказав отогнать автомобили, Абуиси отрядил оставшихся боевиков на охрану прилегающих территорий. В результате весь квартал оказался оцеплен.
А наверху кипели страсти.
– Нужно вызывать авиацию, чтобы уничтожить эту установку, пока еще не поздно! – подала голос Гоц.
– Ты хочешь сказать, что зря погибли все мои друзья и твой напарник? – как-то странно взглянув на нее, спросил Локис.
– Мы не сможем пробраться в здание незамеченными. Ты же видишь, сколько их здесь собралось! – Привыкшей командовать Суламифи было не очень приятно слушать возражения. – А нового обстрела я допустить не могу. Прости, но жизни мирных израильтян не стоят того, чтобы ими можно было рисковать! Пускай даже во имя репутации целой страны, даже такой, как Россия…
– Не горячись, – протянул Владимир. – У нас еще есть время до утра. К тому же я кое-что придумал…
– Интересно, что же?
– А вот послушай…
Безлунная ночь лежала темным покрывалом над морем и землей. На плоской крыше заброшенного высотного здания, выделявшегося белым цветом на фоне звездного неба, сидели двое боевиков, охранявших установку «Град». Надежно укрытая, она ожидала завтрашний день, на который был запланирован обстрел.
– Слышал, Гарана освободили? – спросил один из террористов.
– Нет, а кто это?
– Ну, как же, известная личность. Герой, можно сказать. Сидел в израильской тюрьме двадцать шесть лет.
– Двадцать шесть?! – изумился «коллега». – Не может быть!
– Может, – отрезал собеседник, – он тогда был участником «Фронта освобождения». Вместе с группой уничтожал этих поселенцев, что пришли на наши земли, чтобы выжить нас. Он тогда положил семерых.
– А как же его освободили-то?
– Сделку заключили с «Хезболла», в обмен на двух важных еврейских заложников.
– И сколько же ему сейчас?
– Сорок пять. И ничего, крепкий мужик. Заявил, что продолжит борьбу. Вот это человек! Говорит, готов встретиться с врагом на поле боя!
– Ну, не знаю, – пожал плечами второй хамасовец, – по мне так лучше пулю в голову, чем гнить за решеткой.
– Пуля тебя сама найдет…
– Скажешь тоже!
Оба помолчали.
– Покурим? – предложил рассказчик, доставая косячок, набитый гашишем.
Второй согласно кивнул, принимая предложение напарника. Тот уже успел затянуться, блаженно закатив глаза. Хихикая и подначивая друг дружку, оба курили «паровозиком» дурь.
Внезапно в воздухе послышался тихий то ли шелест, то ли свист. Один из охранников схватился за горло, в которое вонзилась короткая стрела. Прохрипев что-то невнятное, он упал лицом вниз. Второй охранник даже не успел среагировать на изменения, произошедшие с товарищем, как вторая стрела свалила с ног и его.
Над крышей показался еле различимый в темноте контур крыла-парашюта. Регулируя клевантами посадку, Локис и Гоц в сцепке приземлились на здание. Девушка держала в руке арбалет, лицо украшал прибор ночного видения.
Сев на крышу, они отцепили парашют. Сложив, Локис спрятал его в вентиляционный короб. После этого спецназовцы занялись хамасовцами, сняли с каждого трупа одежду и обыскали карманы. Найденные мелкие личные вещи, мобильные телефоны Владимир аккуратно положил в свои карманы.
Гоц и Локис переоделись в одежду террористов. Суламифь завязала арафатку, помогла сделать то же самое Локису – до этого Владимир никогда не пользовался такой деталью гардероба. Тела убитых трогать не стали, поскольку их все равно не было видно, и, отойдя в сторону, присели у установки. Теперь оставалось ждать рассвета. Пока все шло как нужно.
Сидя рядом с Суламифью, сержант не беспокоился о том, что может произойти завтра. У него не было страха перед неизвестностью. Да, через многое пришлось пройти, чтобы научиться не бояться. Локис действительно особо не забивал голову на тему того, что будет завтра – он думал о матери.
«Нужно будет позвонить все-таки ей завтра. Наверно, уже думает бог весть что. Конечно – собрался ночью и уехал. Ни ответа, ни привета».
Затем его мысли плавно перетекли в другое русло, и он задумался о своем будущем. О том, как много нового и интересного еще будет у него в жизни…
Гоц же, погрузившись в свои мысли, думала о дедушке. Он остался единственным для нее родным человеком. Родители Суламифи погибли в авиакатастрофе, возвращаясь из Испании. У самолета, на котором они летели, вдруг отказал двигатель, и пилот принял единственно верное решение – сажать его на ближайшем маленьком аэродроме в Египте. И, может быть, они бы сели, да только при вынужденной посадке шасси по непонятным причинам застопорились, и самолет, упав на брюхо, раскололся на две части. Еще можно было спасти людей, если бы на аэродроме имелись пожарные машины, которых там тогда не оказалось. И начавшийся пожар охватил пассажиров, спалив всех дотла…
Из родственников у десятилетней Суламифи остался тогда только дедушка, который и вырастил внучку. Конечно, обоих родителей он заменить не мог, но очень старался, чтобы внучке было хорошо.
А сейчас ей подчас приходится обманывать старика. Но ничего не поделаешь… Знал бы он, кем она действительно в армии служит, – волновался бы тогда по-настоящему.
«Все мы родных людей бережем от волнений и тревог, многого не говоря, что-то умалчивая», – подумала Суламифь.
А еще она вдруг подумала о Владимире. И, незаметно для него чуть пододвинувшись, коснулась его плеча, немного прижавшись к нему. Она размышляла о том, как иногда невероятно складываются судьбы людей. Так и сейчас – жизнь свела их вместе, причем таким странным образом.
«Интересно, а я ему нравлюсь?» – подумала девушка, искоса поглядев на Владимира – сильного, мужественного.
– Смотри, вот и рассвет, – произнес Локис, глядя вдаль, где небо, начиная от горизонта, начинало светлеть.
Посмотрев на часы, он добавил:
– Скоро наши клиенты должны появиться.
Дребезжа по ухабам, по пыльной дороге, маневрируя между руинами зданий, к высотному зданию приближался автомобиль, везший Омара Абуиси и трех людей Карвана.
Утреннее небо едва начинало светлеть, провожая ночь. На крышу высотки, где под козырьком находилась установка «Град», поднялся Абуиси. Его сопровождали двое хамасовцев, лица которых закрывали черные маски. Малое количество действующих лиц было вполне объяснимо – террористы боялись атаки израильских вертолетов, а посему не очень-то хотели подставляться. Да и это были люди Карвана, а не Омара, они в основном отсиживались внизу, патрулируя подступы к зданию. У этих же двоих имелся приказ Карвана дать залп по Израилю и помочь спустить установку с крыши.