Китаец, сложив руки возле груди, ладошка к ладошке, сказал, кивнув головой:
– Будет исполнено, – и исчез так же неожиданно, как и появился.
В ожидании коктейлей я подошла к борту яхты и взглянула на берег, где совсем недавно произошла перестрелка, хотя и Арсений, и Баринов чуть ли не пытались меня убедить, что никакой опасности больше не существует. Ну, ладно, Арсений, он мог и не знать обо всех делах Баринова, которые вполне могли привести к такому развитию событий. Но сам банкир должен был иметь хоть какое-то представление о надвигающейся опасности. Ведь покушения не рождаются сами по себе, они являются следствием какой-то причины, о которой он должен был догадываться. А может, он все знал, просто не хотел мне говорить, ведь, когда мы с ним ехали сюда, он мне четко дал понять, что я должна буду охранять его жену, а со своими проблемами он разберется сам… Поэтому не буду я ломать себе голову – что да как? Есть охраняемый объект в виде жены банкира, есть яхта, и на ней находиться намного приятнее, чем сидеть в каменных зданиях офисов в середине лета. И, наконец, есть ее муж, готовый заплатить за ее охрану в два раза больше обычного. Мои размышления прервал голос Баринова:
– Как вы думаете, Евгения, антикризисная программа правительства поможет нашей стране остаться на прежних позициях, а не скатиться до всеобщей нищеты?
«Кто о чем, а вшивый про баню», – подумала я про банкира, который, как все олигархи, сейчас думал только о том, как спасти свой капитал. Но ответила я ему так:
– Думаю, если в нашей стране все бездельники постараются найти себе хоть какое-то применение и начнут работать, а не ваньку валять, то никакая нищета нам не грозит, – сказала я, поворачиваясь к Баринову.
В это время из каюты на палубу поднялся китаец с подносом в руках, на котором стояли три высоких стакана. Почти прозрачная жидкость апельсинового цвета переливалась в них, играя на солнце. Из стаканов торчали вычурные зонтики, сделанные из всевозможных тропических фруктов. Поневоле захотелось попробовать содержимое стаканов. Увидев китайца, Баринов оживился:
– Вот за что я тебя люблю, Ван Мо, так это за то, что ты всегда знаешь, что нужно твоему хозяину, – он похлопал его по плечу.
Раздав всем стаканы с коктейлями, Ван Мо, отойдя к борту яхты, встал, ожидая дальнейших распоряжений. Он был невысокого роста и издалека походил на подростка. Его короткая стрижка и взъерошенные волосы напомнили мне соседского мальчишку, которого я часто встречала в нашем дворе. Но я знала, что это обманчивое впечатление, так как китайцу Ван Мо было не меньше тридцати лет. У него было очень доброе лицо, в глазах читался интеллект. «Если представится возможность, я могла бы потренировать с ним свой китайский», – подумала я. Минутное молчание прервала мелодия телефонного звонка Баринова.
– Да, я слушаю, – сказал он. – Через час я провожу совещание и хочу, чтобы на нем присутствовали директора кредитных и депозитных отделов, нам необходимо обсудить антикризисную программу, – закончив говорить по телефону, он посмотрел сначала на Диану, потом на меня и сказал, разводя руками: – Я вынужден вас покинуть, дорогие дамы, дела, знаете ли! Если вам что-нибудь понадобится, звоните, постараюсь вам помочь, – взглянув на меня, проговорил банкир и покинул яхту.
В стиле общения Баринова со своей женой чувствовалась какая-то напряженность, но после того, как он уехал, Диана расслабилась и даже предложила мне посмотреть каюту, где мне предстояло не только спать, но и проводить какое-то время.
– Пойдемте, Евгения, я покажу вам каюту и познакомлю вас с членами экипажа.
Диана поднялась с шезлонга и пошла в сторону лестницы, ведущей на нижнюю палубу яхты, где, по всей вероятности, находились каюты и остальные помещения. Спустившись, мы сразу оказались в большом полукруглом помещении, отделанном светлым деревом. Сам интерьер этого помещения на первый взгляд напоминал офис, но при дальнейшем рассмотрении становилось понятно, что здесь присутствует четкое разделение на рабочую зону и зону отдыха.
В правом углу от меня находился большой компьютерный стол, на котором, кроме мощнейшего компьютера последнего поколения, разместились вся оргтехника. Я обратила внимание на подключенный ко всей этой системе мощный беспроводной Интернет, так что получить любую информацию можно было бы за считаные секунды. Посредине этой «овальной комнаты», как я ее назвала про себя, стоял стеклянный столик средних размеров, на котором в хаотичном порядке лежали всевозможные глянцевые журналы. Вдоль стены были расставлены мягкие кресла и покоился широкий кожаный диван. В противоположной стене от дивана была сделана ниша, в ней расположился домашний кинотеатр. Внизу на стеклянной полке лежало несколько коробок с дисками, на их обложках были изображены известные герои боевиков.
Постояв несколько минут в овальной комнате, как бы давая мне осмотреться, Диана сказала, поправляя локоны волос у виска:
– Здесь я провожу все свое свободное время, за исключением, конечно, того периода, когда я принимаю солнечные ванны. А здесь находится ваша каюта, – показала Диана на маленькую узкую дверь, спрятанную между мебелью. – Она хотя и не такая большая, но зато очень удобная, – сказала Диана, открывая потайную дверь.
Небольшая каюта и правда оказалась очень уютной. Возле стены стояла полутораспальная кровать, около нее примостилась небольшая тумбочка с тремя ящичками, а в углу находился довольно вместительный шкаф-купе. Каюта была отделана белой сосной и, хотя в ней не было ни одного окна, казалась очень светлой. Оставив сумку с вещами в каюте, я продолжила знакомство с яхтой. Пройдя по коридору, мы с Дианой оказались перед дверью, за ней что-то шкворчало, доносились запахи пищи. Было понятно, что там – кухня, или, как ее называют моряки, камбуз. Диана открыла дверь, и я увидела уже знакомого мне китайца, который что-то готовил, стоя у плиты. Сама кухня была небольшой и даже, честно сказать, маленькой, поэтому здесь из мебели имелось только самое необходимое. Плита, мойка и разделочный стол располагались внизу, а все продукты и специи были спрятаны в верхних шкафчиках, висевших под потолком. Обведя кухню рукой, Диана сказала мне:
– Здесь – владения нашего Ван Мо. Вы его уже видели наверху, он приносил нам напитки. Он очень хорошо готовит, но в основном я предпочитаю китайскую кухню. Вы любите китайскую кухню, Евгения? – спросила меня Диана, с интересом заглядывая мне в глаза.
– Знаете, Диана, мне нравятся некоторые восточные блюда, но в основном я предпочитаю кухню своей тетушки Милы. Нисколько не сомневаюсь в способностях вашего повара и думаю, что ему было бы о чем поговорить с моей тетей, – ответила я Диане и по-китайски обратилась к Ван Мо: – Корэва ску и дэиска, ие содзя аримасэн – рашени?
Повар никак не ожидал услышать свою родную речь и, наверное, поэтому ответил автоматически:
– Синьтягуа.
Диана тоже не сумела скрыть свое удивление и, стоя в дверях, посмотрела на меня с открытым ртом.
– Что это было? – после некоторой паузы спросила Диана. – Вы знаете китайский? – растягивая слова, задала она еще один вопрос.