– Риордан? Что за Риордан?
– Энтони К. Риордан – парень, чью жизнь вы, возможно, спасли в понедельник утром, когда «мини» сбил его.
– Так фамилия этого бегуна была Риордан?
– О Господи. – Паркинс тоже расслабился в кресле; еще минуту оба делали вид, что наслаждаются обществом друг друга. Наконец Паркинс прокашлялся – тихо, но с выражением внутренней силы.
Это напомнило Неду о том, как продавец в автомагазине уговаривал его купить «мерседес»: «Запомните, только действительно мощная машина может ехать по-настоящему тихо».
– Господи, – повторил Паркинс. У него был такой же спокойный вид, как и у Неда. Как будто два мастера пантомимы соревновались между собой.
– Если позволите, я отвлекусь от темы, – начал Паркинс. – Нет нужды говорить о том, что у нас в городе есть все разновидности злодеев. Конечно, Нью-Йорк, может, и ставит рекорды по преступности, но у нас тоже есть бандюги, ого-го. Особенно тянет сюда финансовых аферистов со всего света. Они являются в наш город с оскаленными зубами, как вампиры, и готовы высосать жизненные соки из любого предприятия. Пару историй я мог бы вам рассказать.
Он остановился и уселся поудобней.
– Мы считаем, что этот парень, Риордан, как раз из этой породы – ищет доходные дела, чтобы влезть в них и обескровить. Вы не поверите в то, что они вытворяют. Один такой орел подольстился к ирландцам из «Шин-Фейн» [50] и подчинил себе одну из их групп, которая специализируется на прибыльных похищениях.
– Все, что угодно, лишь бы заработать лишний соверен, – заметил Нед.
– Именно так. Ничего общего с политикой или свободой Изумрудного острова. Самая обыкновенная жадность. Поскольку Риордан ирландская фамилия, у нас эти факты стали сразу складываться в картину, понимаете?
Нед глубокомысленно кивнул.
– Конечно, понимаю.
– Правда? Мне очень приятно слышать это, полковник. Любая подобная ситуация, если с ней связано посольство, очень нас беспокоит. Даже если под этим ничего нет, уж одно то, что сообщения об этой истории попадут в газеты, вполне может добавить седых волос. – Паркинс дотронулся до своей головы.
– Вы абсолютно правы, – согласился Нед. Мужчины настороженно наблюдали друг за другом, но уже без открытой неприязни. Трудно сказать, благодаря кому из них наметился этот перелом.
– Я хочу вас предупредить, полковник. Если вы не возражаете, я на несколько дней исчезну из канцелярии, а все технические проблемы будет решать мой помощник Лавэпл.
– Лавэпл? Я его не знаю.
– Невысокий коренастый йоркширец. Лысоватый.
– Он хороший специалист?
– Вполне, – уверил его Паркинс.
Нед хотел спросить, почему «дело» Риордана заставило Паркинса взять «отгул». Но он не стал рассеивать тот туман, который они оба напустили.
– Если вы полагаете, что Лавэпл подходит, считайте, что мое согласие вы тоже получили, – произнес Нед торжественно.
Паркинс добродушно улыбнулся. Хотя его задубевшее лицо было почти неподвижным, оно непостижимым образом выражало благодарность, хорошее расположение и, главное, доверие.
– Полковник, – сказал он наконец, – мы с вами всегда ладили. За этот год, что вы здесь, у нас с вами не было никаких стычек. Верно?
– Вы хотите сказать, что сейчас у нас возникли какие-то проблемы?
– Что-то не так с этим типом, Риорданом. «Шин-Фейн» или что-то там еще – просто догадка. Но после его исчезновения в этом деле появились настораживающие моменты. А единственный человек, связанный с ним, – вы.
На языке у Неда вертелся вопрос о том, почему сотрудник посольства, отвечающий за электрические и другие сети, ищет «связи» в «деле» Риордана. Но он дал Паркинсу продолжить.
– Нет нужды враждовать из-за этого; следует разобраться во всем, не поднимая лишнего шума. Я уверен, что вы согласны?
– Конечно.
– Тогда не могли бы вы мне объяснить, какого черта вы бежали следом за этим типом утром в понедельник?
– А, вот вы о чем! – Нед подался вперед, в его взгляде отразилось прямодушие и стремление помочь. – Я это обязательно объясню, только вы мне сначала скажите, кто был за рулем «мини» и что с ним стало потом.
– Это мелкая сошка по фамилии Феттерс. Чоки Феттерс. За ним тянутся разные дела. Он из тех типов, которых нанимают, чтобы кого-нибудь попугать, а может быть, сделать… и что-нибудь похуже. Естественно, его выпустили под залог. Но если дойдет до суда, а дело Риордана кажется серьезным, мы сможем обвинить его и в покушении на убийство.
– А Риордан на самом деле пропал? Сбежал из госпиталя?
– Сам или с чьей-то помощью. По своей воле или по принуждению. Мы, к сожалению, не знаем. Ну а теперь хватит слушать меня. Ваша очередь, полковник.
– Хорошо. Только позвольте вас сразу предупредить, мистер Паркинс, что в большую часть из того, что я скажу, трудно поверить.
* * *
Два фургона, большой и маленький, подкатили к воротам Уинфилд-Хауза. Охранник вышел из привратницкой взглянуть на них.
– Ну что там еще? – проворчал он.
– «Альбион», – произнес водитель первого фургона. Он сунул руку в бардачок и вылез из кабины с пачкой бумажек.
– Что значит «Альбион»? – неприветливо спросил охранник. Он нехотя взял бумаги и начал их просматривать. – Прокат? Прокат чего?
– Телевизионного оборудования, приятель.
– Ничего об этом не знаю, – упрямо ответил охранник. – Подождите здесь. – Он исчез в привратницкой, но и вернувшись, не проявил ни малейшего интереса. В каждой черточке его лица, казалось, сквозило раздражение. Тем не менее он ткнул большим пальцем налево: – Тащите все это барахло в заднюю часть дома. Аккуратно и без шума.
Фургоны скрылись за углом. В эту минуту маленький белый «метро» остановился у ворот. За рулем сидела Джилиан Лэм в белоснежном костюме, свежая и сияющая.
– Боже, это вы, дорогуша! – воскликнул охранник.
– Это я, дорогуша, – ответила она.
– Вам надо было приехать до фургонов. – Он подмигнул и пропустил белую машину. – Дорогуша, вы меня по телеку не покажете?
– Как же я могу не показать такого красавчика, как вы?
Он крякнул и проводил взглядом машину, которая повернула налево за угол и скрылась следом за фургонами. Охранник присвистнул и вернулся в привратницкую.
* * *
Пандора Фулмер приняла мисс Лэм в одной из роскошно обставленных комнат на первом этаже, конечно, слишком большой для двух женщин. Хотя Пандора все еще злилась из-за того, что казалось ей заговором, предполагавшим сорвать ее прием Четвертого июля, она, как обычно, хорошо подготовилась к встрече с журналисткой.