— Да здравствует папа! — закричала Джерри. — Ур-ра!
— Утихомирься, — только и нашел что сказать Палмер.
Он изучал открывшийся перед ними дивный ландшафт. Внезапно над их головой туча закрыла солнце. Пронесся порыв ветра. Тепло и радость растворились. Сочные темные цвета, яркая белизна, нежная зелень превратились в грязно-серые подтеки. Стало нестерпимо холодно.
Палмер поежился.
Бен Фискетти сидел в своей гостиной, поджав ноги, на ковре буро-красного цвета. На нем были хлопчатобумажные узкие брюки, толстый белый свитер крупной вязки и темно-коричневые закрытые туфли. В огромное окно во всю стену светило яркое солнце, и его лучи падали прямо на коротко остриженные, блестящие черные волосы Фискетти. В двадцать восемь лет у него появились первые седые волосы, но он успокоил себя — для брюнета это нормально. Мартовское солнце субботнего дня переливалось искрами в щетке его волос.
Он подмигнул сыну Барни, который сидел, также поджав ноги, рядом с ним на полу. («Барни? — спросил тогда папаша Фискетти. — Это что еще за имя такое, Барни?» Но в свидетельстве о крещении он был записан как Бартоломео Гаэтано Фискетти, Гаэтано — в честь деда. Фискетти надеялся, что со временем сын придумает какое-нибудь удачное имя, сокращенное от Бартоломео, ведь он свое переиначил. Его-то окрестили Бенедетто, но с первого курса в Вест-Пойнте он стал Беном.)
— Все готово, малыш? — спросил Фискетти у Барни.
— Все готово, папа.
Фискетти подвел провода от трансформатора к краю миниатюрного автотрека. Он осторожно установил свою машинку модели «Шелби Джи-Ти-350» размером не больше спичечного коробка. Крошечная проволочная щетка под носовой частью машинки сквозь отверстие в треке подключилась к проводам, спрятанным под площадкой автотрека.
— Какую машинку выбираешь, Барни, «ягуар»?
Для семилетнего ребенка у Барни были очень ловкие пальцы. Он подключил изящный, длинный «ягуар Экс-Кей-И» к электросети, схватил пульт управления, и машинка помчалась вперед, лихо беря повороты и летя стрелой по прямой части трассы.
— Нечестно, — сказал Фискетти. Он включил полный газ «шелби» и отправил ее вдогонку «ягуару».
Обе машинки носились по кругу минут пятнадцать, то и дело обгоняя друг друга. Наконец, когда машинка Барни вырвалась вперед, Фискетти крикнул: «Последний круг!» Два крошечных автомобиля пронеслись еще раз по кругу. Фискетти незаметно сбросил скорость на своем пульте, совсем на немного. Барни любил выигрывать, но он угадывал, что ему поддались.
Бен Фискетти задумался, правильно ли он поступил, поддавшись сыну. Его отец ни разу в жизни не проиграл умышленно в карты или в «boccie» [1] своему сыну. Фискетти очень хорошо помнил, как радовался его отец, когда его сынишка Бен выиграл у него в первый раз. Он проигрывал ему почти до семнадцати лет, прежде чем научиться хорошо играть и выигрывать у папаши, вспоминал Бен теперь. И это событие было потрясающим — ведь его пришлось ждать так долго!
Фискетти выпрямился и оглядел гостиную. Яркое мартовское солнце затопило комнату бледно-желтым светом, заставив ковер цвета этрусских ваз загореться огнем, а мебельную обивку цвета сомон вспыхнуть ярким апельсином.
В типичном вкусе итальяшек, подумал Фискетти, — цвета сомон и терракоты. На минуту он задумался, почему Розали не пошла до конца и не оклеила стены обоями ярко-зеленого цвета.
Он тут же почувствовал раскаяние, хотя знал, что не сам выбрал Розали, не совсем так. Это дядя Винченцо выбрал ее для Бена. Розали и Селия были его единственными детьми, поздними, от второй жены. И то, что он отдал свое чадо юноше, было равносильно пожалованию его в рыцари. И плевать было дяде на всю эту чушь о кровосмешении и сплетни, что он инородцев на дух не переносит, как все макароне.
И вовсе не был дядя Винченцо родным дядей Бена, а Розали — двоюродной сестрой. Правда, в Палермо или Катании они считались бы близкими родственниками, но Винченцо Бийиото приходился его отцу троюродным братом, вообще родней на седьмом киселе. Конечно, родня, — примирительно думал теперь Фискетти.
Бред все это. Он помог Барни упаковать машинки и разобрать автотрек.
Только подумать — смазливая Розали Бийиото, получив после школы при церкви Святого сердца аттестат, тут же очертя голову выскочила замуж и, представьте себе, — окрутила Бена Фискетти! И впрямь бред какой-то. Выкинь это из головы! А какие козни приготовила им судьба на их пути под венец! Или вот этот зигзаг его биографии — много ли выпускников Вест-Пойнта вышли в отставку лишь год спустя после окончания колледжа, решив защитить диплом магистра экономики в Школе делового администрирования при Чикагском университете?
(«Чикаго? — спросил папа. — Это что еще за школа такая, Чикаго?» Позднее папе Гаэтано, конечно, рассказали об этой школе. Он попросил друзей навести о ней справки, или как-то еще выяснить все. «Мой Бенни учится в школе для гениев, вот. Чтобы поступить туда, нужно быть гением. Это мой Бенни». Этот факт маленько смягчил его гнев на сына за то, что тот подал в отставку, покинув военно-инженерную службу. Он никогда не мог понять, почему Гаэтано Фискетти наметил, чтобы его сын поступил в Вест-Пойнт, и заставил его поступить. Не желал он задумываться и над тем, какие пришлось задействовать пружины, чтобы мальчишка из Нью-Джерси получил назначение с помощью какого-то там сенатора из штата Невада. Он лишь понял, что самое идиотское место для получения диплома инженера — Вест-Пойнт.)
Бен взглянул на часы. До ланча осталось совсем немного времени. Он обещал отвезти Барни в город. Розали уехала с девочками раньше, и они договорились встретиться в ресторане «Каза Коппола». Это будет замечательная семейная трапеза. И он, и Розали выглядели все еще отлично, а дети были просто очаровательными. Пожилые итальянцы у стойки бара и за столиками расплывутся в улыбке при виде пятерых Фискетти и забубнят: «Это внуки Дона Винченцо». Они редко называли их внуками Тано Фискетти. Или для такого случая могли бы назвать их детьми Бена Фискетти.
(Бен Фискетти? Что это еще за Фискетти? Кто таков? Что он такого совершил в жизни, кроме того, что пробежал тридцать семь ярдов и забросил гол, когда они играли в рэгби против команды Военно-морского флота, они тогда победили 7:0? Вот и все, просто он в одиночку победил команду Военно-морского флота. Что он такого сделал в жизни, кроме того, что защитил диплом магистра в Чикагском университете, проучившись полтора года, правда, защитил с отличием? И стал самым молодым вице-президентом банка в округе Вестчестер.)
Они с Барни убрали автотрек, переоделись в подходящую для города одежду и вышли через боковую дверь, которая вела из кухни в гараж. Розали уехала на «бьюике-ривьера». Фискетти с сыном сели в «карманн-гия» (она ему больше нравилась), опустили верх машины и помчались по улочкам Скарсдейла по направлению к автостраде Со-Милл-Ривер.