– Немедленно свяжись с ними и постарайся приблизить дату прилета. Было бы гораздо безопаснее, если бы они смогли прилететь в субботу, гораздо безопаснее. Что еще?
– «Импириал Эйр» предложила перекупить наш заказ на наши новые Х6З-и.
– Скажи им, чтобы шли к черту. Дальше?
– «ЭксТекс» пересмотрела свое предложение по новым контрактам в Саудовской Аравии, Сингапуре и Нигерии, понизив его на десять процентов.
– Пошли им телекс, что их предложение принято. Договорись для меня об обеде с их руководством в Нью-Йорке во вторник. Дальше?
– Я получила список номеров деталей, который вы просили.
– Хорошо. Подожди минутку. – Гаваллан достал секретарскую записную книжку, которую всегда носил с собой, и нашел в ней нужную страницу. На ней были перечислены существующие иранские позывные их десяти оставшихся 212-х, все они начинались с латинских букв «ЕР», что означало Иран, потом следовала «Н» – вертолет, а за ней последние две буквы. – Готов. Диктуй.
– AB, RV, KI…
Она диктовала ему буквы, а он записывал их рядом с другой колонкой. Ради безопасности он не прописывал новые регистрационные номера полностью, включая буквы «G» – Великобритания и «H» – вертолет, просто отмечал две новые буквы. Он прочел ей получившийся список, и они еще раз сравнили его с тем, который им прислали.
– Спасибо, все сходится. Я позвоню тебе сегодня перед сном, Лиз. Набери Морин и скажи ей, что все в порядке.
– Хорошо, босс. Сэр Иэн звонил полчаса назад, чтобы пожелать тебе удачи.
– О, здорово! – Гаваллан безуспешно пытался связаться с ним все время, пока был в Абердине и Лондоне. – Где он сейчас? Номера не оставил?
– Оставил. Он в Токио: 73 73 84. Сказал, что будет там какое-то время, и, если вы до него не дозвонитесь, он позвонит завтра. Еще сказал, что вернется через пару недель и хотел бы встретиться с вами.
– Вообще прекрасно. Он не сказал, по какому поводу?
– Масло для ламп в Китае, – загадочно ответила секретарша.
Интерес Гаваллана возрос еще больше.
– Чудесно. Договоритесь о дате на ближайший удобный ему день. Я позвоню попозже, Лиз. Нужно бежать.
– Хорошо. Просто хочу напомнить, что завтра у Скота день рождения.
– Боже милосердный, совсем из головы вон, спасибо, Лиз. Поговорим еще. – Он повесил трубку, радуясь весточке от Иэна Данросса, благословляя телефонную сеть Эль-Шаргаза и международные телефонные звонки. Он набрал номер. Разница во времени с Токио составляла пять часов. Получался второй час ночи.
– Хай? [20] – раздался в трубке сонный женский голос.
– Добрый вечер. Извините за поздний звонок, но меня попросили позвонить сэру Иэну Данроссу. Эндрю Гаваллан.
– Ах да. Иэна здесь сейчас нет, он не вернется раньше завтрашнего дня, прошу прощения. Может быть, в десять часов. Пожалуйста, могу я узнать ваш номер, мистер Гаваллан?
Разочарованный, Гаваллан продиктовал ей номер.
– Простите, а нет ли другого номера, по которому я мог бы ему позвонить?
– А, прошу прощения, нет.
– Пожалуйста, попросите его позвонить мне. В любое время. – Он еще раз поблагодарил ее и с задумчивым видом повесил трубку.
Снаружи стояла взятая им напрокат машина. Он сел в нее и подъехал в главному входу в аэропорт. Над его головой «Боинг-707» заходил на посадку с зажженными посадочными огнями, мигая проблесковыми на хвосте и крыльях.
– Добрый вечер, мистер Гаваллан, – приветствовал его Сибблз, начальник метеослужбы. Он был британцем – маленький, худой, сухонький человечек, который уже десять лет жил здесь. – Вот, пожалуйста. – Он протянул ему фотокопию прогноза. – Следующие несколько дней погода будет изменчивой. – Он передал ему еще три листа. – Ленге, Ковисс и Бендер-Делам.
– А в общем и целом?
– Они все примерно одинаковые, плюс-минус узлов десять-пятнадцать, несколько сот футов потолка – извините, никак не привыкну к этой метрической системе – сотня метров или около того потолка. Погода постепенно улучшается. В течение последующих нескольких дней ветер должен вернуться в норму, попутный северо-западный. После полуночи мы прогнозируем небольшой дождь и плотную низкую облачность и туман над большей территорией залива, ветер юго– восточный, в целом около двадцати узлов, с грозами, небольшой турбулентностью время от времени, – Сибблз поднял на него глаза и улыбнулся, – и шамалами.
Желудок Гаваллана провалился в пустоту, хотя слово было произнесено самым обычным тоном, и Сибблз не был посвящен в их тайну. По крайней мере, я полагаю, что он ничего не знает, подумал Гаваллан. Сегодня это уже второе любопытное совпадение. Первое было связано с американцем, который обедал за соседним столиком с шаргазцем, чьего имени он не запомнил. «Удачи вам завтра», – сказал, уходя, американец с приятной улыбкой, полной благожелательности.
– Простите?
– Гленн Вессон, «Вессон Ойл Маркетинг», вы ведь Эндрю Гаваллан, не так ли? Мы слышали, вы и ваши ребята устраиваете… верблюжьи гонки завтра в оазисе Дез-ал, правильно?
– Не мы, мистер Вессон. Верблюды – это не очень по нашей части.
– В самом деле? Вам следует попробовать, да, сэр, это очень весело. В любом случае – удачи.
Могло быть и совпадение. Верблюжьи гонки были местным развлечением для иностранцев, и уморительно смешным, а Дез-ал был излюбленным местом отдыха на исламский уик-энд.
– Спасибо, мистер Сибблз, до завтра. – Он сунул прогнозы в карман и спустился по лестнице в холл аэровокзала, направляясь в офис их компании, располагавшийся сбоку. Ни положительного «да», ни положительного «нет», размышлял он. Суббота будет лучше завтрашнего дня. Выкладывайте денежки и делайте ставки. Я не могу долго тянуть.
– Как ты собираешься принимать решение? – спросила его жена Морин, провожая его позавчера на рассвете; в Абердине стоял густой туман и лило как из ведра.
– Не знаю, девочка. У Мака хорошее чутье, он поможет.
А теперь и Мака здесь нет! Мак свихнулся, Мак летает на вертолетах без разрешения врачей, Мак с большим удобством для себя застрял в Ковиссе, и ему теперь оттуда не выбраться иначе как с «Шамалом»; Эрикки до сих пор бог знает где, а бедолагу Дюка хоть ремнями к койке привязывай из-за того, что он не с ребятами, хотя ему чертовски повезло, что он сюда попал. Док Натт был прав. Рентген показал, что несколько осколков кости пробили левое легкое, а еще полдюжины угрожают артерии. Он взглянул на часы в зале: 20.27. Теперь он уже должен выйти из наркоза.
Нужно принимать решение. Вместе с Чарли Петтикином мне скоро придется решать.
Он вошел в дверь с надписью «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН», прошел по коридору с окнами с двойным остеклением по всей длине. На площадке перед аэровокзалом 707-й катил на стоянку вслед за машиной с горящей на крыше надписью «СЛЕДУЙ ЗА МНОЙ» на английском и фарси. Несколько сорокаместных винтовых «Фоккервульфов» местных авиалиний стояли аккуратным рядом, он увидел «Боинг-747» компании «Пан Ам», который был частью регулярных рейсов для вывоза людей из Тегерана и с полдюжины частных реактивных самолетов, среди которых был и их 125-й. Как бы я хотел, чтобы это была суббота, подумал он. Нет, наверное, все же нет.