Он взглянул на гостя.
– На какое время вам понадобится финн?
– Несколько недель.
– Что, если «зеленые повязки» не разрешат ему летать или перехватят его?
Мзитрюк пожал плечами.
– Будем надеяться, что он выполнит свое задание. Сомневаюсь, что останутся уцелевшие – он или Чимтарга, – если их найдут по эту сторону границы.
– Хорошо. А теперь, возвращаясь к тому, о чем мы говорили, когда нас прервали: вы согласны не оказывать массированной поддержки Туде здесь, покуда американцы сюда не полезут, и если Хомейни не запустит программу по ее ликвидации?
– Азербайджан всегда находился в рамках наших интересов. Мы всегда говорили, что он должен стать независимым государством, – он имеет более чем достаточно богатств, влияния, природных ископаемых и нефти, чтобы быть самодостаточным, и… – Мзитрюк улыбнулся, – просвещенных лидеров. Ты мог бы поднять знамя, Абдолла, я уверен, ты получишь всю необходимую поддержку, чтобы стать президентом – и наше немедленное признание.
После чего меня убьют на следующий же день, пока танки будут с грохотом ползти через границу, сказал себе Абдолла-хан безо всякой обиды. О нет, мой милый друг, залив – слишком большой соблазн даже для тебя.
– Это замечательная мысль, – искренне согласился он, – но мне понадобится время. А пока могу я рассчитывать также на то, что коммунистическая Туде повернет свое оружие против повстанцев?
Улыбка на лице Петра Мзитрюка осталась той же, но что-то поменялось в выражении глаз.
– Для Туде было бы странным напасть на своих сводных братьев. Исламо-марксизм имеет много последователей среди интеллектуалов-мусульман – я слышал, даже ты их поддерживаешь.
– Я согласен, что в Азербайджане необходимо поддерживать некое равновесие. Но кто приказал левым захватить летное поле? Кто приказал им напасть на наш железнодорожный вокзал и сжечь его? Кто приказал взорвать нефтепровод? Ясно, что не кто-то из разумных людей. Я слышал, это был мулла Махмуд из мечети Хаджста. – Он внимательно вглядывался в Петра. – Один из ваших.
– Никогда о нем не слышал.
– А, – произнес Абдолла-хан с напускной веселостью, не веря ему. – Я рад, Петр, потому что это лже-мулла, он даже не истинный исламо-марксист, просто подстрекатель. Это он напал на базу Йокконена. К сожалению, на его стороне пять сотен бойцов, таких же недисциплинированных. И деньги неизвестно откуда. И помощники вроде Федора Ракоци. Что это имя означает для тебя?
– Немного, – тут же ответил Петр, и улыбка, и голос его не изменились, он был слишком умен, чтобы избежать ответа на этот вопрос. – Инженер-нефтепроводчик из Астары на границе, один из наших советских мусульман, который, как полагают, вступил в моджахеды в качестве борца за свободу, безусловно, без какого-либо разрешения или одобрения.
Лицо Петра оставалось бесстрастным, но про себя он ругался последними словами; ему хотелось кричать. Сын, мой сын, неужели ты нас предал? Тебе было поручено шпионить, проникнуть в ряды моджахедов и вернуться с информацией, и все! И в этот раз тебя послали попытаться завербовать этого финна, потом отправиться в Тегеран и там мобилизовать студентов университета, а не объединяться с этим муллой, этой бешеной собакой, и не нападать на аэродромы или расстреливать какую-то мразь возле дороги. Ты что, с ума сошел? Тупой идиот, а если бы тебя ранили и ты бы попался? Сколько раз я говорил тебе, что они – и мы – способны со временем расколоть кого угодно, выпотрошить из него или из нее все секреты? Глупо так рисковать! Финн временно важен, но не настолько, чтобы не подчиняться приказам, рисковать своим будущим, будущим своего брата – и моим!
Если сын под подозрением, под подозрением и его отец. Если под подозрением отец, под подозрением вся семья. Сколько раз я говорил тебе, что КГБ работает по правилам, уничтожает тех, кто не подчиняется правилам, кто думает сам, идет на риск и превышает инструкции.
– Этот Ракоци значения не имеет, – ровно произнес он. Спокойно, приказал он себе, начиная про себя свою литанию. Тревожиться не о чем. Ты знаешь слишком много секретов, чтобы тебя могли тронуть. Как и мой сын. Он хороший сотрудник, они наверняка ошибаются на его счет. Он прошел многократные проверки, проведенные тобой и другими экспертами. Ты в безопасности. Ты силен, твое здоровье с тобой, ты можешь избить и взять эту маленькую красавицу Азадэ и при этом изнасиловать Вертинскую в тот же день. – Значение имеет то, что ты – фокусная точка всего Азербайджана, мой друг, – сказал он тем же успокаивающим тоном. – Ты получишь всю необходимую тебе поддержку, и твои взгляды на исламских марксистов достигнут нужного источника. Равновесие, которое тебе требуется, ты получишь.
– Хорошо, я буду на это рассчитывать, – сказал хан.
– Тем временем, – продолжил Мзитрюк, возвращаясь к главной причине своего неожиданного визита сюда. – Как быть с тем британским капитаном? Ты сможешь нам помочь?
Позавчера у себя дома под Тбилиси он получил сверхсекретный и сверхсрочный телекс из Центра, в котором ему сообщали, что тайный пункт радиолокационного наблюдения ЦРУ на северном склоне Сабалана был взорван диверсантами как раз перед тем, как туда прибыли дружественные местные команды, посланные забрать оттуда все шифровальные книги, шифровальные машины и компьютеры. «Немедленно проведите личную встречу с Иванычем» – говорилось далее в телексе, используя конспиративное имя Абдоллы-хана. – «Сообщите ему, что диверсантами были британцы – капитан и два гуркхи – и агент ЦРУ, американец Роузмонт (кодовое имя Абу Курд), проводником у которых был один из наших наемников, убитый ими до того, как он успел привести их в засаду. Один солдат и агент ЦРУ были убиты во время побега, и двое уцелевших диверсантов, как предполагается, движутся в сторону сектора Иваныча – договоритесь с ним о сотрудничестве. Секция 16/а. Подтвердите получение». Команда «Секция 16» означала: данный человек или люди являются противником первоочередной важности, их необходимо перехватить, задержать и доставить для допроса любыми необходимыми средствами. Добавленное «/а» означало: если это невозможно осуществить, они должны быть уничтожены в обязательном порядке.
Мзитрюк пригубил водки, ожидая.
– Мы были бы признательны за помощь.
– Моя помощь всегда в вашем распоряжении, – сказал Абдолла. – Но найти в Азербайджане двух опытных диверсантов, которые к этому времени уже наверняка переоделись под местных жителей, почти невозможно. У них обязательно будут конспиративные дома, куда они могут обратиться, – в Тебризе есть британское консульство, – и в горах есть десятки путей, которые выведут их к Тебризу, минуя нас. – Он встал, подошел к окну и долго смотрел в него. Отсюда ему был виден 206-й, стоявший на переднем дворе под охраной. День все еще был безоблачным. – Если бы я руководил этой операцией, я бы притворился, что направляюсь в Тебриз, но потом я вернулся бы назад и выбрался из гор через Каспий. Как они пробрались сюда?
– Каспий. Но их выследили на этом пути. Два тела были найдены в снегу, и следы двух остальных ведут в этом направлении.