Вилли, еще один пилот, лениво плавал в теплой неглубокой воде недалеко от понтона. На берегу расположилась их база: с полдюжины трейлеров, кухня, бараки, где спали работники-иранцы, офисный трейлер рядом с диспетчерской вышкой и антенной, ангары на дюжину 212-х и 206-х.
В данный момент контингент базы состоял из пяти пилотов, семи механиков, пятнадцати иранцев – поденщиков, поваров и домашней прислуги – и менеджера из «Иран Ойл» по имени Кормани, который был болен. Из остальных трех пилотов два были британцами, а один, Эд Восси – американцем.
На базе сейчас стояли три 212-х, из которых работы теперь едва хватало одному, и два 206-х «Джет Рейнджера», для которых работы не было почти совсем. Помимо французского консорциума с их контрактами на обслуживание Сирри от Жоржа де Плесси все остальные контракты были расторгнуты или приостановлены до окончания беспорядков. Все еще ходили слухи о серьезных столкновениях на большой военно-морской базе в Бендер-Аббасе к востоку от них и о продолжающихся боях по всему побережью. Два дня назад вся эта кутерьма докатилась и до их базы. Теперь у них был постоянный комитет из «зеленых повязок», полицейских и одного муллы:
– Для защиты базы от левых элементов, ваше превосходительство капитан.
– Но, ваше превосходительство мулла, мы не нуждаемся в защите.
– На все воля Бога, но наши жизненно важные нефтяные объекты на острове Сирри подверглись нападению и пострадали от этих сыновей собаки. Наши вертолеты жизненно важны для нас, и мы не допустим, чтобы их повредили. Но вы не беспокойтесь, мы ничего менять не будем. Мы понимаем ваши опасения по поводу полетов с оружием на борту, поэтому никто из нас не будет вооружен, хотя один из нас будет летать с вами постоянно – для вашей защиты.
Скраггера и остальных несколько успокаивало присутствие в комитете сержанта местной полиции по имени Кешеми, с которым у них всегда были хорошие отношения. Вооруженные столкновения в Тегеране, Куме и Абадане едва коснулись их здесь, в районе Ормузского пролива. Забастовок было совсем мало и проходили они мирно и организовано. Де Плесси оплачивал счета EPF, так что все было прекрасно, вот только работы не хватало.
Скраггер лениво посмотрел в сторону берега. База выглядела чисто и аккуратно, люди занимались своими делами, убирались, чистили, ремонтировали, несколько членов комитета без дела сидели в тени тут и там. Эд Восси возился с дежурным 206-м, проводя наземную проверку.
– Просто работы не хватает, – пробормотал Скраггер.
Эта ситуация тянулась без изменений уже много месяцев, и он прекрасно знал, как дорого стоило безделье и какими катастрофическими могли быть его последствия. Именно недостаток регулярных полетов и необходимость обновления парка машин и заставили его много лет назад продать «Шейх Эвиэйшн» Эндрю Гаваллану.
Но я не жалею, подумал он. Эндрю – красавчик, со мной он обошелся честно, у меня есть маленький кусочек компании, и я могу летать до тех пор, пока здоровье позволяет. Но Иран сейчас для Энди – сущая беда: ему ни гроша не платят за текущую работу, и даже та, которая уже давно сделана, остается без оплаты; мы тут – единственное исключение, а наши деньги – капля в море. Должно быть, прошло месяца четыре или пять, как банки закрылись; значит, иранские операции Энди оплачивает из своей собственной кубышки. Что-то надо делать. Пока работает только Сирри, этих денег не хватит, чтобы покрыть и половину расходов.
Три дня назад, когда Скраггер привез Касиги назад с завода «Иран-Тода» под Бендер-Деламом, Касиги спросил де Плесси, не может ли он заказать 206-й для чартерного рейса в Эль-Шаргаз или Дубай. «Мне нужно иметь немедленный доступ к телефонно-телексной связи с главным управлением компании в Японии, чтобы подтвердить наши с вами договоренности по вашим ценам и поговорить об увеличении поставок в будущем». Де Плесси согласился немедленно. Скраггер решил сам выполнить этот рейс и был рад, что сделал это. В Эль-Шаргазе он встретился с Джонни Хоггом и Мануэлой. И с Дженни.
Они побеседовали с глазу на глаз, и она рассказала ему о последних событиях, особенно о Локарте.
– Боже милосердный! – охнул он, пораженный тем, как быстро разваливается вся их деятельность и как революция подхватывает в свой водоворот их самих. – Бедняга Том.
– Том должен был вернуться из Бендер-Делама за день до того, как я уехала, но он так и не появился, и мы до сих пор не знаем, что же там действительно произошло. По крайней мере, я не знаю, – сказала она. – Скрэг, одному Богу известно, удастся ли нам еще раз поговорить наедине, но есть еще кое-что… только строго между нами.
– Честное благородное слово, пусть мне глотку перережут, если вру!
– Я не думаю, что правительство вообще когда-нибудь вернется к нормальной работе. Я хотела спросить тебя: даже если это случится, могли бы партнеры – с официальной помощью правительства или без нее – или «Иран Ойл» вынудить нас уйти из страны и оставить себе наши вертолеты и оборудование?
– Да зачем бы они стали это делать? Вертолеты-то им нужны… но, если бы они захотели, то, конечно, заставить смогли бы, это точно, – сказал он и присвистнул: этот вариант раньше никогда не приходил ему в голову. – Черт подери, если они решат, что мы им не нужны, Дженни, им от нас избавиться – плюнуть и растереть, ничего не может быть проще. Пилотов они могли бы найти других, иранцев или наемников, мы сами разве не наемники? Конечно, они могут приказать нам убираться и оставить себе наши машины. А если мы тут всего лишимся, это выпустит кишки всей S-G.
– Вот и Дункан о том же подумал. А могли бы мы уйти отсюда с вертолетами и запчастями… если бы они попытались выкинуть такой фокус?
Он расхохотался.
– Это была бы кража века, вот что это было бы такое. Только сделать это невозможно, Дженни. Если бы мы попытались, и нас бы поймали. нам бы накрутили по полной. Да у нас это никак и не получится. Только с разрешения Иранского управления гражданской авиацией.
– А если бы это была, скажем, «Шейх Эвиэйшн»?
– Не было бы никакой разницы, Дженни.
– Ты бы просто позволил им украсть труд всей твоей жизни, Скрэг? Скрэг Скраггер, дважды кавалер креста «За летные боевые заслуги», дважды кавалер креста Британских ВВС? В жизни не поверю.
– Я тоже, – тут же сказал он, – хотя один Бог знает, что бы я сделал. – Он видел приятное лицо: черные очки подняты на лоб, в глубине глаз притаилась тревога, и он знал, что беспокоится она не только за Мак-Айвера и все, что он построил, не только за их собственную долю акций и пенсию, которые, как и его собственные, были накрепко связаны с S-G, но и за Гаваллана и всех остальных вместе с ним. – Что бы я сделал? – медленно проговорил он. – Ну, в Иране у нас запчастей почти на такую же сумму, что и самих пташек. Нам бы нужно было начать потихоньку вывозить их, хотя как это сделать, не возбуждая подозрений у местных ребят, я себе не представляю. Все нам бы вывезти не удалось, но общую сумму мы смогли бы уменьшить. Потом нам нужно было бы всем выбираться одновременно – всем людям и всем вертолетам – из Тегерана, Ковисса, Загроса, Бендер-Делама и отсюда. Нам… – он задумался на мгновение, – нам нужно было бы двигать сюда, в Эль-Шаргаз… Но, Дженни, нам всем бы пришлось пролететь разные расстояния, и некоторым пришлось бы дозаправляться один, а то и два раза, и даже если бы мы добрались до Эль-Шаргаза, нас бы все равно арестовали без надлежащих разрешений. – Он изучающе посмотрел на нее. – Энди считает, что партнеры именно это и собираются сделать?