Однако Ник сразу понял, каким будет ответ. Он сходил с ума по ней с того самого момента, как увидел ее в галерее. Даже сейчас при воспоминании о ее теле в его объятиях Ник еле подавил стон. Он просто не мог остановиться и подумать – желание обладать ею было слишком сильным, оно вытеснило из головы все другие мысли.

Ник соскочил с кровати, снял простыню и бросил ее в угол. Он чувствовал себя последним подлецом. Он снова позволил инстинктам взять над собой верх, хотя не раз давал себе обещание никогда больше этого не допускать. И в результате оказался в постели с женщиной, о которой не знал практически ничего. Все, что ему было известно, – это то, что ее зовут Ева, она изучает антропологию и написала сценарий, который хочет ему показать, и поэтому подкараулила его на выставке.

Ник достал из ящика свежую простыню и застелил кровать. Ева с такой страстью отвечала на его действия, что ему даже не пришло в голову о чем-либо ее расспросить.

«Так, Делисантро, прекрати казниться. В конце концов, ты не эксперт в вопросах девственниц». Это была правда – несмотря на свой богатый опыт в этой сфере, Ник еще никогда не был первым любовником.

Но ведь он ее не принуждал. Она более чем добровольно отвечала на его знаки внимания. И она достаточно взрослая, чтобы иметь возможность самостоятельно принимать решения. Так что он ни в чем не виноват.

Снова забравшись под одеяло, Ник принялся ждать, но чувство вины, побежденное на словах, не спешило его покидать. Возможно, тут не о чем переживать, но его не отпускало ощущение, что в то время, когда сам он получал удовольствие, он, возможно, причинил ей боль.

Ник вспомнил ее шокированное выражение лица в самом начале. Да уж, размерами его бог не обидел. Но почему она ничего не сказала? Если бы она подала хоть какой-то знак, он мог бы взять себя в руки и немного притормозить развитие событий. Может, так и было задумано?

Что, если она собирается использовать свою разрушенную невинность в качестве рычага давления на него завтра утром? Хотя нет, в этом случае ей бы стоило рассказать обо всем сразу после соития, а она просто молча убежала в ванную. Да и в остальном ее действия не были похожи на спланированную акцию – в общем-то, совсем наоборот. Она его совсем не соблазняла, скорее это он соблазнял ее.

Вздохнув, Ник откинулся на спинку кровати и принялся ждать ее возвращения. Рано или поздно, но ей придется вернуться – вот тогда-то он и задаст ей все эти волнующие вопросы.

Глава 5

Уставившись на свое лицо в зеркале, Ева наконец нашла в себе силы разжать пальцы, мертвой хваткой вцепившиеся в раковину. Но она понимала: рано или поздно из ванной придется выйти – не прятаться же здесь всю ночь. Снаружи дождь стучал по металлическому карнизу, и какую-то долю секунды Ева рассматривала возможность выбраться в окно и сбежать. Но от этой мысли пришлось сразу же отказаться – во-первых, на Еве нет никакой одежды, а во-вторых, в-третьих и так далее, ее сумка с вещами, деньгами и мобильным телефоном все еще в комнате. При этом на улице ливень, она в чужом городе и чужой стране, и если даже предположить, что она не умрет от переохлаждения, то ее в любом случае арестуют.

И, наконец, завтра ей в любом случае придется увидеться с Ником еще раз. И, несмотря на то что о профессиональном этикете уже можно забыть, сбежать из его квартиры посреди ночи, чтобы потом как ни в чем не бывало прийти на встречу будет по меньшей мере странно.

Значит, оставалось только одно – вспомнить о том, что она взрослая и самостоятельная женщина (во что, конечно, сейчас было трудно поверить), выйти из ванной и все ему объяснить. А потом сбежать.

В одном ей повезло – кровотечение было не слишком сильным, так что он никогда не узнает, что в свои двадцать четыре года она все еще была девственницей, почерпнувшей все свои скудные знания о сексе со страниц любовных романов.

Увы, теперь она им больше не верила. Все прочитанные ею книги были виновны в одном чудовищном упущении – они ничего не рассказывали о том, как вести себя после первого соития с незнакомцем, встреченным всего несколькими часами ранее.

Однако пора заканчивать с самобичеванием. Она сможет без помех заняться этим завтра, сидя в самолете, с подписанным контрактом и согласием на тест ДНК.

Ева затянула потуже пояс халата, который обнаружила в ванной на крючке, и решительно повернула ручку двери. В конце концов, кто знает, может быть, он вообще заснул, и тогда она просто оставит ему записку.

Сделав два крадущихся шага по комнате, Ева остановилась как вкопанная: Ник Делисантро сидел на кровати, привалившись к спинке, и вопросительно смотрел на нее.

– Ты еще не спишь… – пробормотала она неловко, понимая, что ее ремарка по меньшей мере бестактна.

В слабом лунном свете, заливавшем комнату, его тело выглядело еще более соблазнительным, чем она запомнила.

– Привет, Ева. Давно не виделись, – сухо ответствовал Ник.

– Извини, я не хотела тебе мешать… Пожалуй, мне пора, – заикаясь, пролепетала она.

– Иди-ка сюда. – Ник похлопал рукой по одеялу рядом с собой.

На неверных ногах она подошла к кровати. Пожалуй, нужно как можно скорее закончить с этим… и не вспоминать, как сногсшибательно он выглядел двадцать минут назад, когда его не скрывало одеяло…

– Мне правда надо идти. Тесс будет меня искать.

Он пристально посмотрел на нее, а потом, вдруг протянув руку, погладил по щеке и сказал:

– Сколько тебе лет?

– Двадцать четыре, – несколько сбитая с толку, ответила Ева.

– Без макияжа ты выглядишь даже моложе, – отметил Ник. – Но я думаю, что ты уже достаточно взрослая, чтобы возвращаться так поздно, как считаешь нужным. Почему ты мне не сказала?

– Что не сказала? – Ева густо покраснела. Как он узнал?

– Что это твой первый раз.

Ева отвела глаза:

– Я не знаю, о чем ты… – Но, взглянув на его лицо, сразу поняла, что он ей не верит. Она никогда не умела притворяться.

– Мне пришлось менять простыню, – сообщил он.

Ее щеки вспыхнули еще сильнее. Ей казалось, что они могли бы освещать комнату вместо лампочки. Она опустила глаза, не зная, что сказать, чувствуя себя самым жалким существом на свете. Ева даже не могла предположить, что первое соитие приведет к столь унизительному итогу.

Ник накрыл ладонью ее пальцы:

– Почему ты не сказала хоть что-нибудь?

Хороший вопрос.

– Я боялась, что… что ты остановишься, если узнаешь.

Ник принялся нежно поглаживать ее по щеке:

– Почему ты так решила?

– Ну… мужчины иногда думают, что это такая ответственность…

Он несколько иронично усмехнулся:

– Ева, ты совершеннолетняя. И я не понимаю, почему лишение тебя невинности должно было быть моей ответственностью.