— Эх, Андрей Кондратьевич, не понимаю вашего скепсиса. — Я взяла свой сотовый, набрала номер Портняжного и, когда соединили, уверенно заговорила: — Генрих Августович, здравствуйте. Это Евгения Охотникова, телохранитель.
Голос Портняжного был неузнаваем — какой-то сипящий, словно надорванный от длительного крика.
— Что вы от меня хотите, Евгения Максимовна? — спросил он через силу. — Мне телохранитель не нужен.
— Помните, не так давно я охраняла Кравцова, директора молочного, и мы с вами встречались в кафе, — быстро проговорила я, не давая Портняжному положить трубку.
— А, это вы, — протянул он, и в словах послышался даже некий намек на радость, как от встречи с другом. — Вы тогда, Евгения Максимовна, классно все провернули. Спасли предприятие и устранили людей, жаждавших убрать моего родственничка и разрушить комбинат.
— В этот раз я хочу того же самого, — бодро подхватила я, — спасти ваш банк и сотрудников. Я работаю на Андрея Кондратьевича Конюкова, расследую весь этот ужас, что происходит. Мне надо с вами встретиться и безотлагательно обсудить некоторые вопросы, чтобы трагедия, произошедшая с Мясницким, не повторилась.
— Похвальное желание, — сдержанно согласился Портняжный, — однако по некоторым причинам, которые известны Конюкову, я, наверное, ваше предложение о встрече отклоню.
— Я знаю причины вашего отказа, но уверяю вас, Кравцов не причастен к вашим неприятностям, — продолжала я планомерно повышать давление. — Вам просто необходимо со мной встретиться. Я способна вам помочь, не предавая ваши тайны огласке. Ни к милиции, ни к налоговой я не имею никакого отношения. Работаю лишь на себя, зарабатываю деньги, абсолютно независима.
— А как же интересы клиента? — спросил Портняжный заинтересованно.
— Я обещала, что Андрей Кондратьевич останется в живых, и я сдержу свое слово, — ответила я, — остальное не мои проблемы. Мне главное, чтоб прекратились убийства и жизни моего клиента ничто не угрожало.
— Хорошо, я с вами встречусь, — произнес Портняжный со вздохом. — Как соберетесь, подъезжайте ко мне домой. Встретиться в другом месте я не смогу по состоянию здоровья.
— У вас дома, отлично, скоро буду, — пообещала я, отключила сотовый и испытующе посмотрела на клиента.
— Ладно, вы добились, что он с вами встретится, — признал Конюков мою победу, — только не обольщайтесь, что он потерпит критику в адрес своей кадровой политики. Никто не может ему указывать. Он такой человек.
— Поживем — увидим, — подморгнула я ему, отхлебнув большой глоток чая. Вскоре заявилась «суперженщина» — так я про себя окрестила жену клиента. С порога она стала сыпать упреками, что супруг мало ест, мало двигается и много времени проводит перед телевизором. На стол было выложено то, что она приготовила за утро, и тема разговора сменилась.
Анжела рассказала, как чуть не умерла со страху, когда пятнадцать минут назад посмотрела новости про убийство Мясницкого. Она покосилась в мою сторону.
— Вы же собирались к нему вчера, и я подумала сразу, что это вы его так, потом сказали, что убийца был мужчина, и у меня сразу от сердца отлегло. Помчалась сюда.
— Не буду мешать вашей идиллии. — Я поднялась с кресла, одернула блузку. Из стенного шкафа достала вешалку с пиджаком. Мои сборы у супругов вызвали легкую панику.
— Евгения Максимовна, вы куда, а как же убийца? — затараторила Анжела испуганно. — Вы видели, что он сотворил с тем мужчиной? Это же точно маньяк.
— Это он хочет, чтобы другие так думали, — бросила я, надевая пиджак, — на самом деле он знает, что делает, и преследует определенную цель. Сюда он не придет. Опасность сейчас, по-моему, грозит Тыртышной, но ее хорошо охраняет милиция. После промаха с Мясницким они не захотят второй раз сесть в лужу.
Анжела собиралась задать вопрос, но Конюков, упредив его, объяснил, почему сейчас опасность грозит Тыртышной. Ее возмущению не было границ.
— Как он смел с тобой так обойтись! — восклицала она, подразумевая Портняжного. — Ты на него батрачил, а он…
— Все образуется, — Конюков успокаивающе обнял жену. — Если что, я найду другую работу. Классные специалисты везде нужны.
— Не вздумай увольняться, — мурлыкнула ему в плечо Анжела. — Этот старый придурок поймет, что ошибся, и назначит тебя председателем. Остальные члены правления лишь марионетки в его руках.
Я велела парочке следовать моим инструкциям и вышла. Портняжный должен пролить свет на это темное дело. Он знал больше, чем говорил. Моя задача — вытянуть из него нужные мне сведения. Проходя по больничному коридору, я мысленно готовила себя к разговору, подбирала вопросы, выстраивала их очередность. К месту добралась на такси, вышла, осмотрелась. Вот оно, справа, кафе «Чеширский кот» с кошачьей улыбкой на вывеске, слева здание банка «Волжский», над ним, на пятом этаже, жил Портняжный.
Я подумала, что неплохо бы заодно зайти в банк, поговорить с Тыртышной и кем-то из службы безопасности. В кармане лежало удостоверение следователя прокуратуры. Поскольку с Портняжным мы на конкретное время не договаривались, я зашла в кафе. Там в туалете при помощи лезвия сковырнула фотографию лже-Хомутовой и наклеила свою с таким же оттиском печати на уголке. В потайном отделении сумочки у меня хранилась целая куча таких фотографий к различным удостоверениям, с различной степенью моей загримированности.
Грима я с собой не захватила, так как не собиралась раньше посещать банк, но теперь эта идея показалась мне привлекательной. Одно дело доклады Юзера, и совсем другое — видеть предполагаемого противника воочию. В банке полно камер, и не стоит оставлять на записях свое изображение. Светлый парик, как на фотографии, темные очки в пол-лица лежали в сумочке для экстренного случая — если вдруг понадобится быстро сменить внешность. Невесть что, но в отдельных случаях работает. Выйдя из кафе, я пошла к банку, стараясь, чтобы камера при входе не запечатлела меня анфас. На крыльце я смотрела в пол, а внутри банка, у двери служебного входа, в сторону.
Охранники изучили мои документы, проконсультировались с начальством, и уже через минуту я сидела перед начальником службы безопасности банка — седоватым крепышом с острыми колючими глазами. Он поведал, что работает в охранном агентстве «Пантера», с которым у банка заключен договор на охрану центрального офиса и пяти филиалов банка «Волжский» по районам области, был со мной мил и доброжелателен, однако ничего ценного не поведал. Отделывался общими фразами и постоянно напоминал, что уже сотню раз рассказывал все милиции и прокуратуре.
— А кое-чего и не рассказали, — решила я блефовать, — о своих проблемах. Портняжный сказал, что виновата во всем служба безопасности банка.
— Он что, так и сказал? — возмущенно спросил начальник службы безопасности и, сообразив, что может сболтнуть лишнее, включил дурачка. — Позвольте, какие проблемы? О чем вы говорите? Я не знаю ни о каких проблемах. Вот сейчас — да, у нас проблемы. А не так давно не было никаких проблем.