— Если завтра солнца не будет, — заговорила Линда, — мы могли бы совершить днем небольшое путешествие в Сэлисбери. Я бы хотела, чтобы близняшки получили некоторое представление о своих корнях.
— О, Линда, только не на это чертово кладбище, — вскипела Элиза.
— Ну ладно. Тогда одолжите мне машину, и я отвезу их сама. В прошлом году так и было, насколько я помню.
— Да, и в прошлом году обе вернулись до слез уставшими и капризными. Разве девочкам есть дело до кого-то из толпы Кэроллов и Уэберов?
— Они прекрасно провели время! И кроме того, я хочу найти могилу двоюродного дедушки Роско, если смогу.
— Ну, тогда желаю вам удачи — вот все, что я могу сказать. Я уверена, что сейчас там парковка, и к тому же мама никогда не общалась с дядей Роско.
— Элиза, почему тебе всегда надо критиковать любое мое начинание? — спросила Линда. — Почему тебе нужно высмеять и принизить каждое предложение?
— Дамы, хватит, — рассеянно сказал Сэм, листая журнал.
Линда повернулась к нему:
— Не смей говорить мне «Дамы, хватит», Сэм Гринстед.
— Извини, — пробормотал Сэм.
— Тоже мне, мистер Глас Истины нашелся!
— Это была моя ошибка.
Линда поднялась и пошла посмотреть на близняшек. Элиза закрыла «Мир яхтинга» и уставилась на обложку.
Линда и Элиза находились в «режиме второго дня», как это называла Делия, — острой стадии отношений на грани раздора, когда проходила первая радость от приезда Линды. Однажды Делия спросила Элизу, почему они с Линдой не близки, и та ответила:
— О, люди, которые разделили друг с другом несчастливое детство, редко бывают близки, как я поняла.
Делия была удивлена. Разве их детство было несчастливым? Ее было идиллическим; но не стала об этом говорить.
Линда вернулась с близняшками, которые все еще переживали из-за Вернона, Сэм отложил газету и предложил сыграть в карты. «Ты взяла карты?» — спросил он Делию.
Не взяла. Она поняла это в тот момент, когда муж спросил, но притворилась, что ищет что-то в сумке. Нашлись паззлы, монополия, скрэббл, но не карты. «М-м…» — сказала она.
— Ну хорошо, — сказал Сэм, — тогда сыграем в скрэббл. — Тон был взвешенно терпеливым, лучше бы он кричал.
На дне сумки Делия наткнулась на книгу, взятую в библиотеке. Книга назвалась «Узница замка Кларион». Делия начала читать ее на прошлой неделе и нашла скучной, но все лучше, чем играть.
— Делия, ты играешь? — спросил Сэм.
— Пожалуй, пойду почитаю в постели.
— Уже? Еще нет девяти.
— Я устала, — солгала она.
Делия пожелала всем спокойной ночи и вышла, прикрыв название книги рукой, хотя никто и не пытался его узнать.
Наверху по стене вдоль камина стекала струйка воды. Делия не обратила на нее внимания и пошла в их с Сэмом спальню. Комната была маленькой, с одним незанавешенным окном, и в ней пахло мастикой. Чтобы ни у кого не оставалось сомнений, Делия переоделась в ночную рубашку в темноте, а потом помылась в ванной, которая находилась на другой стороне коридора. Вернувшись в спальню, она включила лампу и направила ее слабый желтый луч к своей подушке. Затем скользнула под одеяло, укутала ноги и раскрыла книгу.
Героиней книги была женщина по имени Элеонора, что, к сожалению, вызвало у Делии в памяти образ свекрови. Элеонорины длинные, цвета воронова крыла кудри и «пикантное» лицо то и дело заменялись Элеонориной стрижкой в стиле «ничего легкомысленного» и линией подбородка Железной Мамочки; и когда Кендалл, главный герой, привлек ее к себе, из-за его широкого плеча Делия увидела осуждающий взгляд Элеоноры. Кендалл был будущим деверем Элеоноры, младшим братом ее аристократичного, холеного кавалера. Разумеется, в первую же встречу Кендалл положил на Элеонору глаз и похитил ее, а случилось это за пятнадцать минут до свадьбы. «Я никогда не полюблю тебя! Никогда!» — кричала Элеонора и молотила по его груди крошечными кулачками, но Кендалл схватил девушку за запястья и ждал, властный и уверенный в себе, пока та не сдалась.
Делия закрыла книгу, заложив ее пальцем вместо закладки. Она глядела на обнимающуюся пару на обложке.
Ни разу с момента их встречи Эдриан по-настоящему не принуждал ее. Просто так получалось. Обстоятельства вынудили парня просить Делию притвориться его девушкой. А кто еще мог подойти на эту роль? Женщина с ребенком? Старушка у кассы? А несколько ночей спустя обстоятельства снова свели их вместе. Вдобавок каждый поступок Эдриана выдавал, что он по-прежнему влюблен в свою жену. Она была ему настолько небезразлична, что он не мог показаться ей один в супермаркете; не мог спать в их спальне, после того как Розмари от него ушла. Но Делия, словно какая-то нюня-подросток, пребывающая в мире иллюзий, предпочла этого не замечать.
Она игнорировала и другие знаки, ключи, которые раскрывали его характер. К примеру, поведение у кассы, то что он не посчитался с ее планами относительно покупок, его высокомерные замечания по поводу имен живущих в Роланд-Парке, его причуды в выборе продуктов. Эдриан, конечно, не был плохим человеком, но думал только о себе. Еще чуть-чуть, и его можно было бы назвать пустышкой.
В любовных романах осознание этого всегда заставляет героиню с благодарностью обратиться к тому мужчине, который все это время тихо дожидается ее. Но в реальной жизни, услышав шаги Сэма на лестнице, Делия закрыла глаза и притворилась, что спит. Она почувствовала, как он постоял над ней, а затем вынул книгу из ее рук, выключил лампу и вышел из комнаты. К утру дождь прекратился, и вышло солнце, которое светило все ярче в чистом свежем воздухе. Все семейство после полудня отправилось к океану: взрослые в «Бьюике» Сэма, молодежь в «Плимуте», за рулем которого сидел Рамсэй. Объезжая лужи, они ехали по автостраде № 1 мимо более дорогих коттеджей, расположенных ближе к воде. Когда дорога уперлась в тупик, припарковались и разобрали вещи из машины: термосы, кувшины, одеяла, полотенца, сумку-холодильник, плавательные матрасы и пляжные сумки. Делия несла стопку полотенец и плетеную сумку, забитую провизией настолько, что лямки натерли голое плечо. На ней был розовый купальник с юбочкой и темно-синие парусиновые эспадрильи, но не было рубашки или хотя бы накидки. Все равно, что скажет Сэм, — ей хотелось хоть немного загореть.
— Смотрите, девочки, — обратилась Линда к близняшкам, когда те проносили сумку-холодильник. — Вы волочите сумку по земле.
— Это все из-за Терезы, я всегда всю работу делаю за нее!
— А вот и нет.
— А вот и да.
— Я же говорила вам, чтобы вы взяли что-нибудь полегче, — сказала Линда. — Предлагала вам нести полотенца или…
Но тут все взошли на низкий, песчаный подъем, и перед ними оказался океан, который сразу же напомнил о том, зачем они сюда шли. О, каждый год Делия об этом забывала. Это огромное, плоское, безграничное пространство, это дарящее жизнь, губительное, пахнущее собачьим дыханием, непрекращающееся шуршание туда и обратно, которое продолжалось бесконечно, пока она находилась где-то еще, зацикливаясь на мелочах! Делия замедлила шаг, давая глазам отдохнуть на освещенных желтым солнечным светом пятнах, которые скакали по воде.