Ной сказал:
— Привет.
У него сделалось такое важное, каменное выражение лица, какое всегда бывает у детей, когда нужно с кем-то знакомиться.
— А горшочек был полон горячего масла, по-моему, и каждый из нас получил…
— Фондю, — догадался Джоэл. — Ты говоришь о фондю.
— Точно, и нам дали вилки, чтобы самим готовить мясо, и на ручках у вилок были разные животные, так что мы сразу знали, где чья. У меня была с жирафом, а, угадай, кто был у младшей сестры Джека?
— Не могу представить, — сказал его отец. — Сынок, Делия здесь, чтобы…
— Свинка! — взвизгнул Ной. — У его младшей сестры была свинка!
— Неужели?
— И она из-за этого расплакалась, но Кэрри всегда плачет. А на десерт давали шоколадные шарики, но я свои не стал есть. Я был вежливым. Я пошел к его маме, я пошел…
— Сказал…
— А?
— Ты сказал маме Джека.
— Точно, я говорю: «Спасибо большое, миссис Ньюэлл, но я так наелся, что, наверное, больше не хочу».
— Я думал, ты любишь шоколадные шарики, — удивился отец.
— Больше нет, когда я узнал, из чего они сделаны. — Ной повернулся к Делии и сообщил ей: — Шоколадные шарики покрыты крылышками жуков.
— Не может быть! — возразила она.
— Не может, — повторил мистер Миллер. — Откуда ты это знаешь?
— Кенни Мосс сказал.
— Ну раз так сказал Кенни Мосс, то как мы можем сомневаться?
— Я серьезно! Он это слышал от своего дяди, у которого собственный бизнес.
— Какой бизнес? Желтые газеты?
— А?
— В шоколадных шариках нет крылышек жуков. Поверь мне. Академия питания никогда бы такого не допустила.
— А угадайте, что в кукурузных чипсах, — сказал Ной Делии. — В таких желтых кукурузных чипсах? Чаячий помет.
— Я никогда этого не знала!
— Поэтому они так хрустят.
— Ной! — одернул его отец.
— Правда, пап! Кенни Мосс клялся, что это так!
— Ной, Делия пришла поговорить о том, чтобы присматривать за нашим домом.
Делия нахмурилась. У мистера Миллера было такое растерянное выражение лица, будто он сам не знал, что сделал.
— На самом деле, — обратилась она к Ною, — я просто интересовалась.
— Она подумает об этом, — уточнил мистер Миллер. Ной сказал:
— Это было бы здорово! А то мне приходится самому готовить обеды в школу.
— Ужас, — закатил глаза мистер Миллер. — Не говорите об этом комиссии по труду несовершеннолетних.
— Ну а вы бы как себя чувствовали? Открываешь свою коробку с обедом и думаешь: «Ух ты, интересно, чем я себя сегодня удивлю?»
Делия рассмеялась. Затем стала прощаться:
— Мне пора. Было приятно познакомиться с тобой, Ной.
— До свидания. — Ной неожиданно протянул ей руку. — Надеюсь, вы согласитесь.
Рука у Ноя была маленькая, но крепкая. Когда же мальчик взглянул на нее, оказалось, что глаза у него золотистые, как солнечные отсветы в коричневой воде.
Выйдя за дверь Делия сказала его отцу:
— Мне показалось, вы не хотите, чтобы Ной думал, что его проверяют.
— А, — оторопел мистер Миллер. — Ну да.
— Я думала, вы хотите его отвлечь! А вы взяли и сказали, зачем я пришла.
— Да, я сознаю, что не нужно было этого делать, — сказал мистер Миллер. Он провел рукой по волосам. — Но мне просто очень захотелось, чтобы вы согласились.
— Вы даже не видели моих рекомендаций! Ничего обо мне не знаете!
— Не знаю, но мне нравится ваш английский.
— Английский?
— Меня убивает, когда я слышу, что у Ноя речь такая замусоренная. «Типа того» и «вроде этого» и так далее. Меня это выводит из себя.
— Ну это не самое страшное. — Делия повернулась, чтобы уйти.
— Мисс Гринстед? Делия? Скажите, что хотя бы обдумаете это.
— Конечно, — пообещала она.
Но Делия уже знала, что не станет думать об этом.
Ванесса заявила, что Джоэл Миллер достоин жалости больше, чем любой другой мужчина, которых она знала.
— С тех пор как от него ушла жена, парень едва справляется.
— В Бэй-Бороу кто-нибудь вообще счастлив в браке? — спросила Делия.
— Да, таких полно, — ответила Ванесса. — Только ты почему-то зависаешь с другими.
Холодным солнечным субботним утром женщины сидели у Ванессы на кухне. На самом деле, это была кухня ее бабушки. Ванесса с тремя братьями жила с бабушкой по отцовской линии. Ванесса заполняла ценники старомодным пером. «Высокоэффективный репеллент от насекомых» — выводила она тонким каллиграфическим почерком на овалах из бумаги цвета слоновой кости. «Высокоэффективный» был сделан по старинному семейному рецепту. Когда Ванесса заканчивала надписывать ценники, ее младший брат наклеивал их на изящные стеклянные пиалы, в которых лежали, таинственно поблескивая, разные засушенные коренья и ягоды. Делия могла с трудом поверить, что кто-то может на это жить, но было очевидно, что Лайнли неплохо справляются. Дом казался большим и удобным, и бабушка могла раз в год позволить себе поездку в Дисней-Уорлд. Ванесса признавалась, что все дело было в мяте болотной.
— Только никому об этом не говори, — сказала она Делии. — Насекомые не выносят этого запаха. Остальные растения просто для виду.
Грегги строил на полу башенку из хлебных корок. После того как Ванесса закончит с ценниками, они с Делией собирались отвести его смотреть на Санта-Клауса. Потом Делия могла бы пойти за небольшими покупками к Рождеству. Или нет — она не могла решить. Ей никогда не нравилось Рождество с опасностью разочаровать семью в их тайных ожиданиях, а в этом году все будет еще хуже, чем обычно. Может, вообще все отменить? Ну почему нет книги с правилами этикета для сбежавших жен?
При этой мысли Делия снова подумала о мистере Миллере.
— Кто-нибудь знает, почему жена его бросила? — спросила она Ванессу.
— Ну конечно, все это знают. Они жили вместе многие годы, милый маленький мальчик, хороший дом, а потом однажды весной Элли, его жена, обнаружила у себя в груди опухоль. Она пошла к врачу, а тот говорит: «Да, похоже на рак». Она пришла домой и заявила мужу: «За то время, что мне осталось, я хочу пожить для себя. Я собираюсь делать только то, о чем мечтала». Собрала вещи и ушла. Это было ее самое главное, самое сильное желание — у тебя когда-нибудь такое было?
— И где она теперь?
— О, она диктор на телевидении в Келлертоне, ведет передачу про прогноз погоды, — начала рассказывать Ванесса. — Оказалось, что с опухолью все в порядке, ее сразу же удалили под местным наркозом. Теперь мистер Миллер и Ной могут каждый вечер включать телевизор и смотреть на нее. Ты тоже могла ее видеть в «Бордуок бюллетене». В прошлом августе про нее написали статью. Настоящая красивая блондинка. У нее волосы, как эта потрепанная мочалка, которой мы бутылки моем. Никому в городе она не нравится — она же оставила своего ребенка.