Мужчины сцепились в темноте прямо на полу, осыпая друг друга забористыми американскими словечками. Я пробралась к выключателю и зажгла вторую лампочку. Вспыхнул свет, и моим глазам предстала совершенно неприглядная картина.
Джимми и Артур Фридлендер катались по полу, стараясь то ли вырваться из объятий друг друга, то ли вытрясти друг из друга душу. Их одежда была в пыли. С обоих слетели бейсболки, и обнаружилось, что у Фридлендера на макушке имеется солидных размеров лысина, отороченная русыми кудряшками. Чемодан валялся в сторонке — гнилые веревки, некогда стягивающие его, лопнули.
Мисс Фридлендер с ужасом посмотрела на пистолет в моей руке и умоляюще прошептала:
— Не убивайте его!
— Кого именно? — деловито поинтересовалась я.
— Не убивайте Джимми! — пояснила мисс Фридлендер. — Он не сделал вам ничего плохого!
— Все равно мне не нравится сегодня его лицо, — упрямо сказала я, подошла к дерущимся поближе и, улучив момент, легонько стукнула Артура Фридлендера рукояткой пистолета по затылку.
Он моментально закатил глаза и разжал руки. Джимми освободился и тут же вскочил на ноги, тяжело дыша и с ненавистью глядя на потерявшего сознание противника. Мисс Фридлендер бросилась к нему и порывисто обняла, но бухгалтер оттолкнул ее.
— Твой братец меня достал! — зло произнес он и ожег меня взглядом. — Он сговорился с этой авантюристкой, а ты до сих пор ничего не поняла!
Я ответила ему сожалеющим взглядом и сказала:
— Все-таки для бухгалтера у вас чересчур низкий интеллект. Если бы я о чем-то сговорилась с Фридлендером, то сейчас я стукнула бы по вашему черепу, это же очевидно.
— Она права, Джимми, — строго сказала мисс Фридлендер. — Мы должны быть объективны.
Я решила, что теперь нет смысла что-то скрывать и заявила:
— Если все ваши сотрудники такого уровня, Линда, то неудивительно, что ваш бизнес прогорает.
— Что?! — помертвевшим голосом произнесла мисс Фридлендер. — Откуда вам известно про мой бизнес?
— Я же говорю, она заодно с твоим братцем, — настойчиво повторил Джимми. — Нужно было давно ее уволить.
Мисс Фридлендер беспомощно посмотрела на меня — уверенный тон Джимми смущал ее.
— Гораздо важнее вам будет уволить такого помощника, — заботливо сказала я. — Во-первых, вы сэкономите на его зарплате, а во-вторых, сможете тогда рассчитывать на четвертую часть найденного клада.
У мисс Фридлендер голова пошла кругом — она понимала, что в сложившейся ситуации у нее нет никаких шансов справиться со мной. Наследства лишаться тоже не хотелось. Она предприняла попытку примирить нас.
— Подождите! — взмолилась она. — Давайте не будем горячиться. Не будем никого увольнять. Попробуем договориться, ладно? Неужели в вас, Евгения, нет ни капли сострадания? Мои дела действительно последнее время шли не лучшим образом. Спасти меня может только чудо. Неужели вы будете так жестоки, что лишите меня этого чуда?
— Буду! — сурово сказала я. — И вообще странно слушать ваши рассуждения о жестокости, после того, как вы с Джимми договорились разделаться со мной…
— Вы опять говорите про свой сон? — неуверенно спросила мисс Фридлендер.
— Нет, я говорю о той магнитофонной записи, которую сделала в вашем номере, — отрезала я.
Мисс Фридлендер побледнела и с ужасом уставилась на меня.
— Это же была просто шутка… — потерянно пробормотала она.
— Она шпионила за нами! — обрадованно завопил Джимми. — Это незаконно! Мы можем подать на нее в суд!
— Тебе нужно есть больше рыбы, — посоветовала я. — Это полезно для мозгов.
— Ты бы действительно заткнулся, Джимми, — поддержала меня мисс Фридлендер. — Но что же нам делать, дорогая?
— Прежде всего я хочу поговорить с вашим братом, — заявила я. — Меня очень смущает, откуда он взял пистолет с глушителем… До сих пор он владел только игрушечным оружием. Здесь что-то нечисто… Побрызгайте на него водой, чтобы он побыстрее очухался.
Мисс Фридлендер посмотрела на меня испуганно, но ослушаться не решилась. Она брезгливо подошла к раковине, прикрепленной к стене, и набрала из-под крана воды в подставленные ладони. Потом она выплеснула эту воду в лицо лежащему на полу брату. Процедуру пришлось проделать трижды, пока наконец Артур Фридлендер начал проявлять признаки жизни.
Постепенно он пришел в себя настолько, что даже сумел сесть. Он хлопал глазами, кряхтел и ощупывал свой затылок с видом крайней озабоченности. Наконец до него дошло, что в комнате он не один. Он поднял глаза, и лицо его сделалось кислым. Из этого я заключила, что с головой у него все в порядке.
— Где же ваша пресловутая политкорректность, мистер? — спросила я по-английски. — Врываетесь в чужое жилище, с пистолетом в руках, стреляете, устраиваете безобразную драку… Куда это годится!
— Не тратьте на него свое красноречие, дорогая! — высокомерно произнесла мисс Фридлендер. — Этот человек всегда был паршивой овцой в нашем семейном стаде. Он всегда занимался тем, что позорил фамилию Фридлендеров!
Братец посмотрел на нее исподлобья, а потом с нескрываемой завистью уставился на чемодан.
— Зря вы не захватили с собой свой любимый «Полароид», — сказала я. — Сейчас могли бы заснять этот чемодан — на память. Потому что видите вы его последний раз в жизни!
Артур Фридлендер отвернулся и равнодушно сообщил:
— Я донесу на вас.
Мисс Фридлендер чуть не бросилась на брата с кулаками — я еле удержала ее.
— Он не донесет, Линда, — авторитетно заявила я. — Этот пистолет, как вы убедились, стреляет почти бесшумно. Сейчас мы прикончим его и замуруем в стену! Никто ничего не узнает.
Они все в этот миг посмотрели на меня — двое с затаенной надеждой, а один с неподдельным ужасом. — Я американский гражданин, — жалобно напомнил он.
— Мертвецы не имеют гражданства, — зловеще сказала я.
Артур Фридлендер оглянулся на дверь и сделал попытку приподняться.
— Сидеть! — угрожающе произнесла я и прицелилась в него из пистолета.
Мисс Фридлендер довольно нелогично заткнула пальцами уши. Артур Фридлендер побледнел и быстро сказал:
— Я больше не имею аргументов. Возьмите все мои наличные, только не убивайте меня. Я буду молчать.
— Наоборот, вы будете говорить, — заявила я. — Только в этом случае у вас есть шанс вернуться в свою Америку.
— Что я должен сказать? — с готовностью откликнулся Артур Фридлендер и добавил с кривой усмешкой: — Настоящий спортсмен умеет признать свое поражение.
— Вы спортсмен? — удивилась я. — Интересно, какой вид спорта так уродует фигуру?
— Я играю в бридж, — скромно ответил он.