Возможно, его угнетало положение бедного родственника или он просто торопился прояснить свой статус, потому что Сабина ему понравилась. По крайней мере, ей казалось, что она ему понравилась. И он немного тревожился. Как будто они познакомились на автобусной остановке и девушка в любой момент может сказать ему: «Пока, приятель!»
— Вы таким необычным делом занимаетесь, — абсолютно искренне заметила Сабина. — Никогда не видела, как делают бумагу. Да еще вручную, как во времена Средневековья. Даже не представляю, как выглядит этот процесс.
— Еще сто раз увидите. К нам иногда записываются целые экскурсии. Мы изготавливаем бумагу из всего, что можно пустить в дело. Вплоть до крапивы и конопли, — засмеялся Максим. — Сырье перемалывается, отливается в специальные формы и прессуется. Работа жутко кропотливая. Зато получается эксклюзивный продукт.
Сабина никогда не догадалась бы, что Максим Колодник занимает руководящую должность. На своем веку она перевидала массу управленцев с целеустремленными лицами и жестяными глазами. Он не был похож ни на одного из них и казался чертовски милым. Мальчишеская улыбка довершала облик человека с легким характером.
— А на вашей бумаге принтер печатает?
— Еще как печатает. Перьевой и капиллярной ручкой на ней тоже можно писать. Вообще у нас товар — пальчики оближешь. Я вам все покажу, договорились? Только не прямо сейчас, а то у меня скоро совещание.
Он мельком посмотрел на часы и тихонько фыркнул.
— Я уже могу идти сама, — мгновенно всполошилась Сабина. — Бегите на совещание. Босс меня не похвалит за то, что я в первый рабочий день вмешалась в работу фирмы и что-то там сорвала.
— Да что вы! Вашего босса текучка не интересует, он стратег. Вообще-то я вам не завидую. Предыдущая его помощница буквально выбивалась из сил. Мне кажется, она и замуж вышла только для того, чтобы сбежать от моего кузена. Он сам трудоголик и хочет превратить в трудоголиков всех остальных.
Сказать по правде, Сергей — чертовски талантливый ученый. Иностранные компании пытаются его из России с мясом вырвать. Но он — ни в какую. Работает лишь по разовым контрактам. А «Бумажная птица» — это его якорь у родных, так сказать, берегов. Хотя производством он практически не занимается. Но офис у него здесь, на втором этаже. Вы, судя по всему, будете сидеть в приемной. Личного секретаря у Сергея нет, он в случае надобности пользуется услугами нашей Иры. Сейчас я вас с ней познакомлю.
Они уже подошли к «Бумажной птице», и Максим придержал дверь, давая Сабине возможность первой переступить порог. Холл оказался небольшим. Справа, за конторкой, сидела невыразительная девушка с расчесанными на пробор волосами, скрученными в пучок. Скупо подкрашенные губы поджаты, короткие брови нахмурены. Впрочем, увидев директора, она тотчас расцвела.
— Добрый день, Максим Петрович.
— Мы уже виделись, Ирочка, — ответил тот и обнял Сабину за плечи. — Познакомься, это помощница Сергея Филипповича.
— Сабина Брусницына, — представилась та. — Скажите, а заказанные книги привезли?
Новая фирма, незнакомые люди, со всеми придется налаживать отношения… А с секретаршей в первую очередь.
— Да, привезли. Сгрузили в приемной, не беспокойтесь. — Ира мельком взглянула на новую сотрудницу и снова сосредоточилась на начальнике, ожидая приказаний.
— Тверитинов здесь? — спросил тот.
— Еще не приехал. Хотя его ждут. — Она понизила голос. — Очень нервный товарищ. Утверждает, что он канадский представитель. Его привез партнер Сергея Филипповича и оставил на мое попечение. Этот тип искурил целую пачку сигарет и почти разломал стул — сидит и раскачивается. И иногда стонет, как будто у него зуб болит. Я ему три раза приносила кофе и два раза минералку. Он говорит, что, если Сергей Филиппович не появится в течение получаса, все пропало.
В Сабине мгновенно проснулся менеджер, съевший собаку на работе с клиентами. Да и те качества ее натуры, которые так не нравились Буриманову, разумеется, никуда не делись.
— Отведите меня к нему, — сразу же попросила она Иру. — Или покажите, куда идти.
— Я вас сам отведу, — мягко предложил Максим. — Здесь, в общем-то, легко освоиться. Внизу, в подвале, у нас производство. На первом этаже — технические службы, а на втором — руководство и менеджмент. Так что нам с вами на второй. — Он повел ее к лестнице, по-прежнему придерживая за локоть, хотя она почти не хромала. — Вы кого-нибудь из моих коллег уже встречали?
— Эмму Грушину, — ответила Сабина.
— А!
Это «А!» он произнес со странной интонацией, так что было трудно понять, как он относится к администратору. Впрочем, все выяснилось гораздо позже, когда у Сабины появилась возможность посплетничать с секретаршей.
— Эмма без памяти влюблена в Колодника, — доверительно сообщила Ира. Ей понравилась новая помощница босса, и она с удовольствием делилась с ней информацией. — Сумасшедшая тетка: ей сорок восемь, а ему тридцать пять! Да и вообще. Не с ее сержантскими замашками заводить амуры. — Сабина была с ней абсолютно согласна.
* * *
В небольшой приемной стоял стол с компьютером, а также кожаный диван для посетителей — холодный и скользкий. У него был вид сноба, с которым не хочется иметь дела. Вероятно, по этой самой причине канадский представитель уселся на единственный стул, который выдвинул в центр комнаты. И опасно раскачивался на нем, словно пытался сам себя убаюкать. На его лице читались страдания человека, бессильного изменить обстоятельства.
— Здравствуйте! — поздоровалась Сабина, с деловым видом входя в приемную.
Посетитель, отупевший от ожидания, качнулся еще раз и едва не грохнулся на пол — ножки стула громко стукнули. Клиент вскочил с места и вытаращил глаза:
— А Сергей Филиппович?!
— Еще не приехал. Но я — его личная помощница, Сабина Брусницына. Возможно, я смогу вам чем-то помочь?
— Девушка! — завопил он и простер руки в ее сторону. — Моя фамилия Саблуков. Степан Евгеньевич Саблуков. Я канадский представитель.
Сабина хотела сказать, что это еще ни о чем не говорит. Что значит — канадский представитель? Представитель чего? Однако она не успела озвучить свое недоумение, когда Саблуков снова подал голос.
— Надвигается катастрофа. Если Горьков сейчас же не перешлет текст, книга выйдет с двумя пустыми страницами, потому что типография не может ждать! И мы навсегда поссоримся с Сергеем Филипповичем. Навсегда.
— Так, давайте по порядку, — остановила его Сабина. Садиться она не стала, потому что с таким нервным посетителем вряд ли удастся поговорить спокойно. — Во-первых, кто такой Горьков и о какой типографии речь?
— Вы же уверяете, что помощница! — возмущенно завопил Саблуков. — А сами ничего не знаете!