— Они не хотят ехать. Говорят, раз нападения нет…
— Дай мне! — потребовал Роман Валерьянович и выхватил трубку у нее из рук. — Это бывший пехотинец с вами разговаривает. Моя фамилия Попков. Я настаиваю на том, чтобы из подведомственного мне холла немедленно забрали антиобщественную личность! Как это — что делает? Морально разлагает! У нас тут дамы, а он пришел и рисует мужчин с ярко выраженными половыми признаками! И это непонятное слово на тряпке нацарапал! Вы знаете, что такое «тру»? Вот и я не знаю!
— Я знаю, — сказала Сабина, с трудом сохраняя серьезность. — По-английски «true» означает подлинный. Или правильный.
— Отказали, — разочарованно сообщил завхоз, швырнув трубку на рычаг. — Говорят, что для подозрительных типов у нас должна быть своя охрана.
— Кстати, — оживилась Сабина. — А у нас есть охрана?
— Есть, — важно кивнул Роман Валерьянович. — Это я.
— Да вы же завхоз!
— И охранник на полставки, — гордо сообщил тот. — Как бывший военный имею право.
— А оружие у вас есть? — спросила Сабина, которая считала, что странного молодого человека стоило бы припугнуть.
— Не, оружия нет. Максим Петрович сказал, что тем, кто на полставке, оружие не положено.
Сабина вздохнула и посмотрела на часы. Отлично. Уже десять минут шестого. Впрочем, у нее очень хорошая наблюдательная позиция. Кто бы ни вошел сейчас в офис, незамеченным ему не пройти. Она непременно узнает, кто такой этот ОН.
Молодой человек между тем повесил тряпку себе на шею вместо шарфа и принялся скрещивать руки над головой, словно делал запретительные знаки снижающемуся самолету.
— Давайте посмотрим, что у него во рту! — неожиданно предложил Роман Валерьянович.
Возможно, юноша родился немым, но глухим он точно не был. Предложение завхоза ему не понравилось. Он перестал размахивать руками и отступил к кадке с пальмой. Завхоз относился к пальме трепетно и лично протирал листья влажной бумагой.
— Гоните его на меня! — азартно крикнул он, забегая юноше в тыл.
Тот завертелся на месте, пытаясь уклониться от прямого столкновения с бывшим пехотинцем. Тем более что завхоз был здоровым лосем и вполне мог победить в драке и осуществить свое ужасное намерение залезть ему в рот.
— Не делайте этого! — пискнула Ира.
И тут Роман Валерьянович прыгнул. Это был прыжок настоящего охотника. У гостя не осталось ни одного шанса устоять на ногах.
Именно в тот момент, когда оба покатились по полу, дверь с улицы распахнулась, и на пороге возникла знакомая плечистая фигура. Чагин! В руке он держал коричневый «дипломат» под «крокодила» с двумя мощными замками. Сабина постаралась ничем не выдать своих чувств. Выходит, Чагин и есть ОН? А ведь она его подозревала! Не обманула интуиция…
— Борис! — радостно закричала Ира, выскочив из-за стойки. — К нам псих какой-то зашел! Вон, Роман Валерьянович с ним дерется!
— Ну и отлично, — пробурчал Чагин, сделав вид, что не замечает ни драки, ни Сабины. — По штатному расписанию он у нас охранник. Вот пусть и выполняет свои обязанности.
И он проследовал дальше. Тяжелые башмаки бухали по полу, оставляя на нем мокрые ребристые следы. Сабина проследила за бригадиром глазами: он направлялся к двери в подвал. Потянула носом. После него остался шлейф какого-то странного запаха. Слабого и неприятного. Примерно так пахнет влажное грязное белье, залежавшееся в тазу. Прежде ничего такого она не чувствовала, хотя Чагин подходил к ней совсем близко. Утром, например, от него несло каким-то резким одеколоном и зубной пастой. Он явно следит за собой. Скорее всего, неприятный запах исходит от «дипломата».
Не обращая внимания на катающегося по полу завхоза, которому удалось-таки заломить руки непрошеному гостю, Сабина тенью скользнула за Чагиным. Вернее, она шла по его следам. Давала ему фору. Он не должен догадаться, что за ним следят.
Выждав несколько минут и не обращая внимания на сопение дерущихся мужчин и попискивание Иры, раздававшиеся за ее спиной, Сабина осторожно положила ладонь на дверную ручку. Или пан, или пропал. Дверь подалась, и она очутилась на знакомой лестнице. Чагина нигде не было видно, а дверь в кафельную комнату оказалась заперта. Кто бы сомневался!
Сабине ничего не оставалось, как спрятаться за теми самыми металлическими шкафами, о которых она прочитала в дневнике Ани. Та кое-что обнаружила в кафельной комнате: респиратор, пинцет и хирургические перчатки. Отвезла их к себе домой. И что сделала с ними потом? Что сделали с ней самой? Где она?
«Если мне удастся найти что-то подобное, — решила Сабина, — я сразу же обращусь в милицию». Прежде чем спрятаться, она проверила, нет ли кого в цехе. Никого не оказалось. Вероятно, бумага производится только под заказ. Ни одного листка впрок. Первое, что Сабина сделала, очутившись в убежище, так это отключила звук у своего мобильного телефона. Еще не хватало, чтобы ей позвонили прямо за шкаф! Впрочем, волновалась она з зря — связи не было: сюда, в подвал, можно было позвонить только по городскому аппарату.
Возможно, из-за того, что наверху тусовались завхоз и секретарша, Сабина почти не волновалась. По крайней мере, не было никакой паники и дрожащих коленок. И живот не болел от напряжения.
Чагин пробыл в кафельной комнате примерно пятнадцать минут. Вышел все с тем же «дипломатом», приблизился к столу и некоторое время перебирал бумажки свободной рукой. Сабина слышала, как шумно он дышит. Противный запах усилился. Пахло точно мокрыми грязными тряпками. По крайней мере, ничего паленого. Она стала молиться о том, чтобы он поскорее убрался. В конце концов здесь у него только стол, а наверху, на первом этаже, недалеко от Ириной стойки, собственный кабинет. Именно там кто-то устроил поджог, запалив корзинку с мусором. В кабинете уже все убрали, и ничто не мешало бригадиру водвориться на законной территории.
Молитвы ее были услышаны. Чагин поднял телефонную трубку, позвонил кому-то и сказал, что уезжает с работы и через полчаса будет на месте. Ура! Можно не волноваться, что он неожиданно вернется и застанет помощницу босса в том месте, где быть ей совсем не положено.
Сабина подождала, пока за Чагиным захлопнется дверь, досчитала до ста и выбралась из своего убежища. Ключ от кафельной комнаты лежал у нее в кармане жакета. Она достала его и сунула в замочную скважину. Все-таки руки трясутся! Что же он делает по четвергам там, внутри? Сабина вспомнила диалог, который Аня Варламова передала в своем дневнике:
« — Нужно придумать какой-то другой план. Потому что если разделаться с НИМ здесь, будет слишком много грязи. А следы оставлять опасно.
— Ничего страшного. У меня есть человек, который со всем справится. А если останутся следы, он их лично уничтожит. Кроме того, стены тут из плитки, а она отлично моется».