– Понял! Все сделаем! – не стал скрывать своей радости руководитель екатеринбургских фээсбэшников. – Спасибо… Сразу по окончании отзвонюсь!
Он, как и любой оперативник, терпеть не мог начальства, которое норовило контролировать каждый шаг и этим в конце концов ставило под угрозу срыва всю операцию.
Логинов отнял трубку от уха и посмотрел на Комарова:
– Через минуту-другую начнут…
Тот кивнул и сказал:
– Надо было все-таки моих привлечь, а то мало ли что? Мои орлы, хоть и местные, в прошлом году подъезды перепутали… Ох и вставил нам тогда прокурор!
– Не каркай хоть ты под руку! – вздохнул Логинов. – Давай лучше закурим…
Василий Федорович Панфилов подъехал к условленному месту и припарковал машину. Посмотрев на часы, он облегченно вздохнул. Будучи человеком обязательным, Панфилов опаздывать не любил. Но сегодня это вполне могло произойти, причем не по его вине.
Супруга Василия Федоровича – завуч одной из школ Неженска – наконец заметила, что с мужем происходит что-то неладное. И решила прояснить ситуацию.
Дама она была с характером, так что Панфилову пришлось нелегко. В семье Василий Федорович решающего слова не имел. За него все решала супруга, хотя и обставляла все это так, словно мнение Василия Федоровича что-то значило.
Разговор получился не из легких. Панфилов чувствовал себя набедокурившим школьником. Не будь у него в запасе такого серьезного аргумента, как ответственное дежурство, супруга бы его, наверное, «дожала» и «расколола».
Панфилов держался из последних сил, когда жена наконец сказала:
– Ладно, Василий, собирайся на дежурство, не хватало, чтобы ты еще и опоздал. Договорим вечером…
Звучало это примерно как: «Иванов, выйди из класса, вечером жду тебя с родителями…» Но Панфилову было все равно. Главное, что сегодня наконец должно было произойти то, о чем он мечтал всю последнюю неделю. А может, и всю жизнь. Он наконец должен был овладеть самой прекрасной женщиной на свете, а там и помирать было не страшно…
Тем более что ехать домой ночевать Панфилов сегодня не собирался. Ответственное дежурство хоть и не предполагало всенощного бдения в «забабаховке», но и не исключало его. А разговаривая с супругой по мобильному телефону, Панфилов всегда почему-то чувствовал себя намного более уверенно. Наверное, потому, что мог в любой момент отключить связь, сославшись потом на помехи…
Выскочив из подъезда, Панфилов завел свой не очень новый «Опель» и, не прогрев двигатель, тронул машину с места. Он чувствовал себя освобожденным. И тут у него вдруг зазвучал мобильный. Панфилов испугался, решив, что это звонит Инга, но звонок был из дома.
– Алло! – тусклым голосом ответил Василий Федорович, моргнув на экранчик.
– Василий, это я! – сказала супруга, как будто с их домашнего телефона Панфилову мог звонить кто-то еще. – Не задерживайся сегодня. Мы еще не закончили наш разговор. Понял?
– Понял, – вздохнул Панфилов.
Жена отключилась, Василий Федорович вздохнул еще раз. Этот звонок, в общем-то дурацкий, почему-то заставил его нервничать. Ему вдруг подумалось, а не устроит ли жена за ним слежку…
Василий Федорович прекрасно понимал, что это глупо. До такого его супруга не снизойдет никогда. Но все равно ему стало как-то тревожно на душе, так что он пару раз даже оглянулся в зеркало бокового вида. Неженск уже накрыли ранние сумерки, так что рассмотреть ничего толком Василий Федорович, конечно, не мог…
Несмотря на все эти волнения, к месту встречи Панфилов прибыл почти вовремя. Местом этой встречи был один из тихих дворов Неженска. Панфилов добросовестно сбросил скорость, миновал пару домов и повернул к стоящей у девятиэтажки бойлерной. А потом повернул за нее.
Инга, конечно, придумала все очень здорово. Провезти ее в «забабаховку» Панфилов мог только в багажнике своей машины. Причем по правилам охрана должна была проверять и его. На практике же прапорщики КПП ответственных дежурных из руководства ядерного центра формальностями не напрягали – начальство есть начальство…
Все предыдущие встречи Инга тоже обставляла по законам конспирации – говорила, что не хочет, чтобы ее увидели с женатым мужчиной. Панфилов до сих пор даже не знал, где живет женщина его мечты. Само собой, и Василий Федорович «светиться» не хотел. Поэтому, когда Инга сказала, что сядет в багажник в одном из дворов, Панфилов не удивился.
Сейчас же, приехав на место и осмотревшись, Панфилов решил, что Инга где-то здесь живет. Потому что слишком уж удачно было выбрано место – багажник машины скрывала густая тень, падающая от угла бойлерной…
Поэтому, когда через несколько секунд у Панфилова подал голос мобильный, он не очень удивился. Судя по всему, Инга ждала его у окна и позвонила, едва увидев, что он подъехал…
– Вася, это я! Привет!
– Здравствуй, дорогая!
– Я по тебе жутко соскучилась! А ты?
– Я тоже! – ответил Панфилов, невольно оглядываясь на окна девятиэтажки. Однако увидеть в одном из них Ингу ему не удалось. – Ты скоро?
– Да! Только слушай, тут такое дело… У меня соседка старая у открытого окна торчит, я ее с балкона видела. Поэтому сделаем так… Ты прямо сейчас выйди и приоткрой багажник. А я в него заберусь сама. Потом постучу, ты его закроешь и поедешь. Понял, зайчик?
– Понял… – кивнул Панфилов, пытаясь высмотреть бдительную соседку.
– Ну и молодец. Только ты у машины ничего не говори – слух у старой карги такой, что она слышит, что делается на первом этаже. Если что будет нужно, звони мне на мобильный, я его в режим вибрации поставлю. Хорошо?
– Хорошо, – сказал Панфилов. – Я все понял…
Не мешкая, Василий Федорович выбрался из машины и обошел ее. Открыв багажник ключом, Панфилов приглушенно выругался. Уже давно он заменил нормальную лампу в багажнике на более мощную. И та светила чересчур ярко. Так что карга-соседка вполне могла заметить, что в багажник машины Панфилова кто-то влез. А потом сдуру и в милицию сообщить, не забыв указать госномер…
От мысли, что может произойти потом, Василия Федоровича даже передернуло. Гаишников он не переносил на дух, а в этом случае с ними пришлось бы долго и нудно объясняться, заискивать и выставляться… Без какой-либо гарантии, что о женщине, прятавшейся в машине зам главного технолога, не станет на следующий день известно всему Неженску и всей «забабаховке».
Панфилов хотел было тут же перезвонить Инге, но вовремя вспомнил, что у карги еще и отличный слух. Поэтому Панфилов решил просто выкрутить предательскую лампочку. Сделать это было просто, Василий Федорович управился с этим за пять секунд и, прикрыв крышку багажника, вернулся в машину.
Здесь он стер из памяти мобильника звонок Инги, как делал это всегда, и принялся ждать, нетерпеливо поглядывая в зеркало заднего вида…