Грелич держался подчеркнуто корректно. Он не остановил Ричи в желании навестить офис ММТ, чтобы выяснить, почему это он, Грелич, не умер, – даже обладая лучшим контролем над телом. В конце концов, Грелич был изначальным владельцем этого тела и спокойно мог помешать Ричи двигаться, куда тот хочет. Он мог заставить тело весь день просидеть в квартире, или отправить его на прогулку по парку, или пялиться круглые сутки в экран телевизора.
Вместо этого Ричи-Грелич взял такси и поехал на Двадцать третью улицу.
Грелич с Ричи на борту вошел в офис ММТ и потребовал у секретарши встречи с президентом компании Свеном Мейером.
Они подождали, пока секретарша что-то шептала в телефонную трубку. Ричи подумал, что сейчас окажется, господина Мейера нет на месте и не хотите ли вы побеседовать с нашим ничего не решающим клерком, который, в свою очередь, поведает, что не в курсе вопроса, но выяснит это в максимально короткий срок.
Однако ничего такого не произошло. Господин Мейер пребывал в офисе и готов был с ними встретиться. Прямо по коридору, последняя дверь налево.
Мейер являл собой седого приземистого коротышку.
– Прошу-прошу, – послышалось из-за двери, стоило в нее только постучать. – Добрый день, господин Грелич! Мистер Каслмен с вами?
– Здесь я, – ответил Ричи. – И требую объяснений.
– Конечно-конечно, – закивал Мейер. – Проходите, садитесь. Кофе? Чего-нибудь покрепче?
– Кофе. Черный. Без сливок, – выпалил Грелич.
Мейер произнес несколько слов в телефон и снова повернулся к гостю:
– Сейчас поднесут. Джентльмены, мне очень жаль…
– Вы не отвечали на телефонные звонки, – угрюмо сказал Ричи.
– Ах, прошу прощения. Мисс Кристиансен отпросилась уйти чуть пораньше, когда Натан еще не пришел. И сегодня ее не было. А когда я все же до нее дозвонился, она оказалась не в курсе ситуации.
– Ну да, конечно! – саркастически воскликнул Грелич.
– Натана я пока тоже не могу найти, – продолжил Мейер. – Нашего лабораторного техника. Это он осуществлял операцию. Или, точнее, провалил ее.
– Ах, Натан, – мрачно произнес Грелич.
– Именно с ним нам следует говорить. Только он может объяснить ваше печальное положение.
– И где же этот Натан? – спросил Ричи.
Мейер пожал плечами:
– Я звонил ему в пансионат, но его там не было. Поговорил с его раввином, который предоставил рекомендации, когда Натан устраивался к нам на работу. Его раввин, Цви Коган, говорит, что не видел Натана уже больше недели. По его предложению я лично отправился на гандбольную площадку на углу Девяносто второй улицы и Риверсайда. Никто из игроков не видел Натана уже несколько дней.
– Вы полицию известили?
– Придется, если он скоро не появится. Других способов найти его нет.
– А что с моим собственным телом? С телом Каслмена?
– Боюсь, оно не перенесло транспортировки, – ответствовал Мейер. – Как, собственно, и ожидалось. Согласно вашему распоряжению, его утилизировали.
Услышав, что его тело безвозвратно утеряно, Ричи почувствовал острое сожаление. Тело, конечно, несовершенное, но это было его тело. А теперь у него нет вообще никакого. В физическом смысле. Только тело Грелича, который больше не желал умирать.
Вернувшись домой, Ричи посчитал, что настало самое время заняться поисками Натана Когана, пропавшего техника, ответственного за эту мегиллу [16] (словечко Грелича). Но тут раздался телефонный звонок. Грелич не препятствовал снятию трубки.
– Ричи Каслмен у телефона.
– Господин Каслмен? Меня зовут Эдвард Симонсон. Господин Мейер недавно нанял меня в лабораторию господина Мейера. У меня образование Нью-Йоркского колледжа и все необходимые сертификаты и аккредитации. Я проработал два года в институте Цайтгайста в Цюрихе. Если вы желаете…
– Это что такое? – встрял Грелич.
– Господин Грелич? Это вы?
– Да, я. Чего вам надо?
– Я уполномочен господином Мейером сообщить, что если вы желаете вернуться в лабораторию, то, смею уверить, на этот раз операция пройдет успешно и ваше устранение не встретит ни единой проблемы. Причем без какой бы то ни было дополнительной оплаты.
– То есть вы гарантируете, что на этот раз я умру? – спросил Грелич.
– Э-э… Да, ведь это была ваша изначальная цель визита в ММТ, не так ли?
– Что было, то было. Но тогда – не сейчас.
– Значит ли это, что вы передумали?
– Я еще не решил, – признался Грелич. – Слушайте, в настоящий момент никто из нас в этом не заинтересован. Сначала нам нужно уладить кое-какие свои дела. Мы свяжемся с вами позже.
Грелич повесил трубку. Ричи обрадовался, что Грелич не принял предложения сразу и решил подождать с самоубийством. Ему не хотелось видеть, как Грелич умрет. Но не прельщала его и мысль, что и дальше придется терпеть соседство в одном теле с другим человеком.
– Нужно сперва выяснить, что и почему пошло не так, – сказал Грелич.
– Согласен, – ответил Ричи.
Снова зазвонил телефон. На этот раз трубку снял Грелич.
– Господин Каслмен? – спросил женский голос.
– Это Грелич.
– Господин Грелич, я Рахиль Кристиансен, ответственный секретарь компании ММТ. Звоню, чтобы извиниться перед вами за то, что я сделала, – поверьте, совершенно неумышленно. Я и не думала, что…
– Что произошло? – ворвался в разговор Ричи.
– Это так сложно объяснить. Мне кажется, нам лучше встретиться. Конечно, если у вас есть время.
– У меня есть время! – воскликнул Ричи. – Где? Когда?
– Есть небольшая кофейня неподалеку от моей квартиры в Бронксе. Или это, скорее, верхний Манхэттен. Я недавно в городе и знаю только, как проехать на работу и с работы.
– Как называется-то?
– Что-то там коричневое. Корова или овца. Никогда там не была. Слишком уж вид подозрительный.
– Адрес?
– Сейчас посмотрю. Я сажусь в метро на углу Сто шестьдесят седьмой улицы и Джером-авеню, а коричневое нечто в двух кварталах в сторону центра от входа, то есть, получается, на Сто шестьдесят пятой улице, восточная сторона Джером-авеню. Или это на два квартала от центра, извините, обычно я более собранная, но последние события…
– Понял, – отрезал Ричи. – Давайте так. Мы вызываем такси. Через полчаса будем в Бронксе. Так годится?
– Конечно, господин Каслмен. Это самое меньшее, что я могу для вас сделать. Но я не уверена, что заведение приличное…