Мы вышли под дождь и принялись устанавливать датчики по территории дачи. Занятие несложное, все они были с радиопередатчиками, и тянуть провода не требовалось. За полчаса мы усеяли пожухлую траву, стволы деревьев, забор и дорожки сотней крошечных пластиковых устройств, выполненных в основном в виде камешков и сухих веточек. Несколько детекторов Маша упрятала внутри достаточно гадко выглядевших корпусов. Ну, знаете, есть такие магазинчики, где продают подгузники пятидесятого размера, «отрубленные пальцы», «настоящую кровь» и прочие предметы для развлечения пятиклассников и взрослых со слабым интеллектом… Надо признать, искусственные собачьи экскременты выглядели вполне правдоподобно.
Потом Маша уселась в прихожей с переносным пультом, а я поводил недоумевающего Тирана по территории. На провокационно выглядевшие датчики он не обращал никакого внимания – запах был не тот.
Когда мы вернулись, оба мокрые и не получившие от прогулки никакого удовольствия, Маша удовлетворенно кивнула:
– Прекрасно. Собачка может ходить беспрепятственно.
Она без всякого страха потрепала Тирана за морду, и я убедился, что знакомы они давным-давно.
– Воспользуюсь твоей ванной комнатой, – сообщила Маша и, подхватив самую мелкую и неказистую сумку, пошла мыться. Мне оставалось только ждать, и я поднялся наверх.
Дед сидел перед компьютером, колотя по клавиатуре с видом поэта, поймавшего редкий миг вдохновения.
– Мы поставили охранную систему, – сказал я.
– Молодцы…
– Дед, ты думаешь, это сработает?
Он задумчиво посмотрел на меня.
– Счетчик даже «черный ящик» в челноке смог перепрограммировать…
– Мы должны исходить из того, что Чужие не всесильны, – с легким раздражением ответил дед. – Иначе нам остается лишь смириться со статус-кво…
– А это так плохо?
– Ты не согласен с моей позицией? – поразился дед.
– В общем-то согласен. – Я вспомнил московские улицы, почти без машин, мрачные, напряженные лица прохожих, сумасшедшую побирушку. – Конечно, мы гробим экономику страны… нет, не страны, всей планеты. Если даже Испания, Португалия, Бразилия соорудили космодромы… это ненормальная ситуация.
– Ну? – подбодрил дед.
– Все эти аварии… в Приморье, говорят, экология вообще к чертям собачьим рухнула… Да, мы не можем выдерживать заданный темп. Но, дед, если решиться на активное противодействие – Чужие могут уничтожить всю Землю!
– Никогда. Курицу, несущую золотые яйца, не режут на бульон. Даже если она клюнет хозяина в руку.
– Фальшивая аналогия, – сказал я.
– Допустим, фальшивая. Но суть остается та же. Опасность может грозить лишь нам, Петя. Если мы натворим глупостей, то нас всех подвергнут показательному суду, сошлют на лесоповал. – Дед хихикнул, словно представив себя с топором в руках и по колено в снегу. – А Земле-матушке хуже не станет.
– Дед, надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
– Да.
– Ты меня никогда не обманывал, дед. Я тебе верю. Но боюсь.
Дед отвел глаза:
– Все будет хорошо, Петя. Но без твоего участия весь план рухнет. Понимаешь?
Я кивнул. Что уж тут поделаешь, дед продумывает и разыгрывает свои многоходовые комбинации на много лет вперед. Глупо пытаться его переубедить за один день.
– Подружился с Машей?
– Ну… в какой-то мере.
– Интересная девушка, – сказал дед.
– Да, умная… – выдавил я единственно возможный комплимент. Дед почувствовал напряжение в голосе и воскликнул:
– И все?
– Чистоплотная… – ляпнул я, прислушиваясь к шуму воды на первом этаже. Как ни странно, дед захохотал:
– Петр, ты меня порой удивляешь…
– Ты тоже, дед. Давно вы знакомы?
– Давно. У меня много странных знакомств, Петя.
И тут я дернулся:
– Дед… Тебе привет от Данилова!
– От Александра Олеговича? – Дед всплеснул руками. – Да, он ведь тебя встречал…
– Не только привет, – совсем уже убито прошептал я. – Он что-то передавал тебе… а я так и не открыл «дипломат».
– Неси, – скомандовал дед. Он как-то весь напрягся. – Неси не открывая!
Я бросился вниз. У двери мялся Тиран, дергая лапой замок. Я отпер ему, и пес выскочил в сад. Пусть побегает, дождь приутих… Может, какой-нибудь датчик на него сработает – а то уж слишком Маша самоуверенна.
Из ванной, пока я искал «дипломат», доносились плеск воды и пение. Слух у Маши был. С голосом, увы, оказалось хуже.
С «дипломатом» в руке я поднялся к деду. И обомлел.
Он покинул свое кресло и нацепил странный пластиковый балахон. Прозрачный, двухслойный, причем между пленками была тонкая, как паутина, медная сетка. Лицо деда закрывал прозрачный щиток, тоже с проволочной решеточкой.
А в руке был небольшой металлический агрегат зелено-бурого цвета. Антенна сложной формы, два тумблера и дисплей.
– «Дипломат» – на стол! – скомандовал дед из-под забрала. – И отходи.
– Дед, это чего? – спросил я.
– Не знаю, я ведь сварщик не настоящий, на стройке нашел, – ответил дед явно цитатой, только откуда – я не узнал. – Это индикатор органики, внучек.
На кровати валялся раскрытый чемодан, явно привезенный Машей. В нем еще оставалось много всяких незнакомых устройств.
– Посмотрим… – прошептал дед и щелкнул тумблером.
Дисплей засветился красным.
– Твой счетчик мог поместиться в «дипломате»? – невинно спросил дед.
У меня внутри все похолодело.
– Нет… Не знаю…
– И никто не знает, – согласился дед. Не сводя взгляда с «дипломата», попятился к кровати, взял из чемодана что-то, очень похожее на оружие. Рукоять, спусковой крючок и конусовидный ствол. Похоже, оружие было не пулевым – ствол походил на антенну.
– Не надо! – воскликнул я, и в этот момент дед нажал на спуск. Абсолютно ничего не произошло, только в ушах у меня возник легкий, словно не имеющий источника звук.
– Это прототип парализующего излучателя, – сказал дед, откидывая оружие. – Однозарядный. На все земные формы жизни действует.
– А на инопланетные?
– Сейчас увидим.
Дед подошел к столу и открыл «дипломат». Внутри было несколько маленьких пакетов – с моими вещами и сувенирами. И один большой.
Очень аккуратно и бережно дед развернул его.
Вздохнул и сел в кресло. Стал снимать прозрачный шлем.
– Помнит еще Саша, как я люблю красную рыбу… – сказал он. – Хочешь, Петр? Хорошо просоленная… а теперь еще и парализованная лососинка.