— Входи, — сказала она и открыла дверь.

Все получилось лучше, чем Штеффи смела надеяться. Май воспитанно поздоровалась, поблагодарила за приглашение и вытерла ноги, перед тем как ступить на вымытый пол в прихожей. Она ела с аппетитом, но не жадно, и вежливо отвечала на вопросы тети Марты.

Тетя Марта с интересом слушала рассказы Май о ее младших братьях и сестрах, о школе и учителях и о путешествии на остров. Несколько раз на ее губах появилась улыбка.

После ужина Май вызвалась помыть посуду. Тетя Марта отказалась, ведь она гость. Наконец сошлись на том, что Штеффи моет, а Май вытирает.

Когда они закончили, уже стемнело. Девочки решили, что в этот вечер они никуда не пойдут. Они притащили матрас в комнату Штеффи и постелили Май на полу.

— Какой славный мишка, — сказала Май. — Он у тебя с детства?

— Да.

— У меня тоже был, — сказала Май. — Но мой мишка после меня перешел к Бриттен, а затем к Куре и Улле, а они оторвали ему глаза и лапы, когда играли в доктора, и разрезали живот, так что вывалились опилки.

Штеффи представила себе покалеченного мишку и вздрогнула, хотя речь шла лишь об игре.

— Ужасно, правда? — радостно сказала Май.

Они переоделись в ночные сорочки и забрались на кровать Штеффи. Май держала старого медвежонка перед собой и говорила ему:

— Берегись злых мальчишек. А то вдруг потеряешь свой мех.

Штеффи рассмеялась:

— У него и так осталось мало меха. Он вытерся, когда я в детстве спала с ним.

— Кстати, на днях я видела Свена, — сказала Май.

— Ты его видела? И где?

— На Каптенсгатан. Он шел там рано утром. С собакой. Странное место для прогулки.

Штеффи подумала, что стоит рассказать Май о том, как она однажды видела Свена в Майорне. Может, Май смогла бы разузнать, что Свен мог там делать. Но Май уже продолжала:

— Я сказала, что поеду навестить тебя, и тогда он попросил передать тебе привет и поблагодарить за подарок-не-к-Рождеству. О чем это он?

Штеффи рассказала ей историю о ноже и о том, что Свен не хотел подарков к Рождеству. Затем ей показалось, что лучше не начинать снова разговор о том, что Свен делал на Каптенсгатан, словно она придавала этому слишком большое значение.

Но она не могла не думать о Свене. Когда девочки погасили свет и Май перебралась на матрас, Штеффи шепнула:

— Май!

— Да?

— Что ты думаешь о Свене?

— Он ничего.

"Он ничего". Разве можно недооценивать такого человека, как Свен? Она почти рассердилась на Май и замолчала. Через некоторое время Май сказала:

— Почему ты об этом спросила?

— Да так, ничего особенного.

— Ты сердишься?

— Нет.

— Поболтаем еще или будем спать?

— Давай спать. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Май сразу заснула. Штеффи слышала ее тихое посапывание и чувствовала раскаяние. Она так хотела поговорить с кем-нибудь о своих чувствах к Свену. Ей казалось, что ее просто разорвет от невысказанных слов.

Май — ее лучшая подруга, именно с ней следует поговорить. Если бы она только не запуталась во всей этой лжи!

Наконец Штеффи заснула, и ей приснилось, что она ищет Свена в доме с тысячью комнатами.

На следующий день ослепительно сияло солнце. Девочки взяли красные санки Штеффи и пошли к большой горке у школы. Нелли была уже там и сразу же пришла в восторг от Май.

— Май! Май! — вопила она. — Посмотри-ка, с какой крутизны я еду!

Веры не было видно. Когда Май и Штеффи катились с самого крутого места, прямо за ними на большой скорости появились еще одни санки. Штеффи управляла своими санками и не могла обернуться. Вторые санки изменили направление и стали приближаться, пока между ними не осталось сантиметров двадцать. Штеффи пришлось свернуть с дорожки и въехать прямиком в сугроб. Лежа в снегу, они видели, как Вера летит с горы и ее рыжие волосы развеваются на ветру.

— Кто это был? — спросила Май. — Зачем она так сделала?

— Это Вера, — сказала Штеффи.

— Твоя подруга?

— Да.

Девочки поднялись на ноги, отряхнулись и проехали последние метры до подножия горки, а Вера уже была на середине горы. Когда они забрались наверх, Вера уже почти спустилась.

Наконец Штеффи встала внизу горы и подождала Веру. Она должна спуститься, другим путем домой не попасть. Май ехала с Нелли, держа ее перед собой на санках.

— Зачем ты так сделала? — спросила Штеффи, когда Вера затормозила перед ней.

— Как?

— Ты подрезала нас.

— Я не нарочно, — сказала Вера, но Штеффи видела, что она лжет.

— Подожди немного, познакомься с Май.

— Не успею, — сказала Вера. — Мне надо домой.

Она ушла, везя за собой санки.

Штеффи рассердилась. Если Вера решила не иметь с Май никаких дел, тогда она не собирается ни заискивать перед ней, ни уговаривать.

Но два дня спустя, проводив Май на корабль, Штеффи пошла к Вере домой.

— Она уехала? — спросила Вера. — Та, из города?

— Да.

— Хорошо, — сказала Вера.

Вот и все, что было сказано о приезде Май.

Глава 27

Письмо пришло в последний день каникул, за день до отъезда в Гётеборг. Его принес дядя Эверт, вернувшись из порта.

— Как хорошо, что я зашел на почту, — сказал он. — Иначе оно так и лежало бы до твоего приезда.

Штеффи взяла длинный узкий конверт. Адрес семьи Сёдерберг перечеркнут, и рядом кто-то написал: «Переслать» и адрес на острове.

Однако не адреса привлекли внимания Штеффи, а почтовая марка. Она была не американская, даже не испанская или кубинская. Картинка на зубчатом коричневом прямоугольнике изображала Гитлера на трибуне. Под картинкой был текст: "Deutsches Reich" ("Немецкий рейх"), написанный угловатыми готическими буквами. Присмотревшись, Штеффи заметила почтовый штамп: "Вена, 23 декабря 1940 года".

Они остались. Они никуда не уехали.

— Как дела? — спросил дядя Эверт. — Что-то не так?

— Письмо пришло из Вены, — сказала Штеффи.

Дядя Эверт встревожился.