– Интересно, – продолжала Брита, поднялась и попятилась от вытянутой руки Штеффи.

– Не трогай!

Штеффи схватила Бриту за руку. Дальше все происходило одновременно: Брита развернула носовой платок, Штеффи дернула ее за руку, в дверях с подносом появилась тетя Марта. Фарфоровая собачка Мими выскользнула из рук Бриты, упала на пол и разбилась.

– Про… простите, – запинаясь сказала Брита. – Я не хотела.

Тетя Марта подняла с пола отколотую голову Мими.

– Что это? – резко спросила она. – Это твое? Откуда ты ее взяла?

– Я не виновата, – пронзительно вскрикнула Брита. – Я только хотела посмотреть.

– У Альмы была такая же собачка, – сказала тетя Марта. – Это она? Ты взяла ее?

Штеффи уставилась вниз на остатки Мими. Нога, хвост, подставка, на которой стояла фигурка. Много маленьких осколков, которые невозможно собрать.

– Это собачка Альмы?

– Да, – прошептала Штеффи. – Но я хотела вернуть ее на место.

– Тогда ты воровка.

Голос тети Марты хлестал как удар кнута.

– Я пойду домой, – сказала Брита.

– Так будет лучше всего, – ответила тетя Марта. – Штеффи, принеси щетку и подмети здесь. Затем ты пойдешь к тете Альме и попросишь прощения.

Тетя Марта проводила Бриту до дверей. Штеффи принесла щетку и совок, смела осколки фарфора в кучку и выкинула в помойное ведро.

Глава 18

Тетя Марта долго беседовала с тетей Альмой по телефону. Штеффи сидела на своей кровати и ждала приговора. Неужели ей придется дойти до дома тети Альмы и вернуться назад в полной темноте? Может она получит другое наказание?

Тетя Марта ястребиным взглядом обнаружила крохотный осколок фарфора на полу.

– Подбери, – приказала она.

Осколок был так мал, что Штеффи едва удалось взять его большим и указательным пальцами.

– Мы с тетей Альмой решили, что сегодня ты к ней не пойдешь, – сказала тетя Марта. – Тебе нужно время подумать о том, что ты сделала и как следует раскаяться. После воскресной школы ты пойдешь вместе с сестрой к тете Альме и попросишь прощения.

Сначала Штеффи почувствовала облегчение. Но потом она поняла, что было бы лучше разделаться с этим сразу. Сегодня среда. До воскресенья четыре дня. Четыре долгих дня.

На следующее утро в коридоре Брита повернулась к ней спиной, а в классе отодвинулась подальше на самый край скамьи, словно боялась заразиться опасной болезнью.

– Сегодня мы будем выбирать Люсию, – сказала учительница. – Есть какие-нибудь предложения?

Барбру подняла руку.

– Да, Барбру?

– Я думаю, Сильвия должна быть Люсией.

– Есть другие предложения?

В классе стало тихо. Никто не тянул руку.

– Других предложений нет?

Маргит, тихая, застенчивая девочка, которая обычно прыгала в скакалки с Бритой и ее подругами, осторожно подняла руку.

– Да, Маргит?

– Сильвия, – почти прошептала девочка.

– Сильвию уже предложили, – сказала учительница. – Итак, больше никаких предложений нет?

– Есть, – сказала Штеффи.

У нас в классе поднимают руку, прежде чем сказать что-нибудь, – сделала замечание учительница. – Ну?

– Вера, – сказала Штеффи. – Думаю, Люсией должна быть Вера.

Кто-то фыркнул. На пол упала ручка. Вера обернулась, бросив на Штеффи поспешный удивленный взгляд. Сильвия вскинула голову и равнодушно улыбнулась.

– Так-так, – сказала учительница. – Тогда будем голосовать.

Вера подняла руку.

– Я не хочу быть Люсией, – сказала она. – Сильвия подходит гораздо лучше на роль Люсии.

– Это решит класс, – ответила учительница.

Ингрид, староста, раздала каждому по маленькому цветному бумажному листочку. На нем нужно было написать имя той, кому следует быть Люсией, и свернуть его. В свою очередь, учительница написала имена Сильвии и Веры вверху на черной доске.

Когда все закончили, Ингрид собрала листочки и отдала учительнице. Та развернула первый листок.

– Вера, – сказала она и поставила штрих на доске под именем Веры.

Штеффи стало интересно, не ее ли это листок. Может, она одна голосовала за Веру?

– Вера, – снова сказала учительница и поставила на доске еще один штрих. – Вера. Вера.

Она разворачивала листок за листком. Один за другим появлялись штрихи под именем Веры. Под именем Сильвии было почти пусто.

– Вера. Вера. Вера. Сильвия. Вера. Вера.

Когда листки закончились, у Веры было двадцать шесть голосов, а у Сильвии только пять.

– Рыжая Люсия, – громко сказала Сильвия, не подняв руки. – Такого никогда еще не видали!

– Да, Вера, – сказала учительница. – Ты будешь Люсией в этом году.

Вера выглядела несчастной.

– У меня слишком короткое платье, – сказала она.

– Удлини подол, – посоветовала учительница. – Или пришей снизу оборку, если нужно. Корону мы тебе дадим.

– Ей не нужны свечи, – сказала Барбру. – И так волосы горят.

– Что вы себе сегодня позволяете? – возмутилась учительница. – Следующий, кто скажет слово, не подняв руку, отправится в коридор. Сильвия будет подружкой, не правда ли?

Класс загудел, соглашаясь.

– У меня есть еще одно предложение, – продолжала учительница. – Стефания никогда еще не принимала участие в праздновании Люсии, и это, возможно, единственный шанс для нее. Я думаю, мы позволим ей быть одной из подружек.

Никто ничего не сказал. Ни да, ни нет.

Кроме Сильвии и Штеффи подружками были выбраны Барбру, Гунвор, Майбрит и Ингрид. Все, кроме Ингрид принадлежали к компании Сильвии.

На перемене учительница задержала Штеффи.

– Тебе понадобится длинное белое платье, – сказала она. – Попроси тетю. И зеленый венок на голову. Из веточек голубики подойдет, брусники здесь мало.

Выйдя во двор школы, Штеффи поискала взглядом Веру, но ее нигде не было видно. Сильвия шепталась со своими подругами, с ненавистью поглядывая в сторону Штеффи.

– Ты еще за это получишь, – прошептала она Штеффи на ухо, когда они поднимались по лестнице после перемены.

День тянулся медленно. Штеффи была невнимательной, и учительница делала ей замечания. Штеффи пыталась сконцентрироваться на войне Карла XII с Россией. Но разбитая фарфоровая собачка, извинения перед тетей Альмой, странное выражение лица Веры, угроза Сильвии и белое платье, которое нужно где-то найти – все крутилось в ее голове и заглушало слова учительницы.