Не знали тогда бравые пэпээсники, что эти раки поставят жирный крест на их карьерах. Вернее, не столько раки, сколько молодой беспредельщик, которого они не обшмонали, приняв за обычного пьянчужку.
Но изменить уже ничего было нельзя… «Луноход» съехал с тротуара, повернул и покатил по тихой улочке к участку. Борзый паренек успел окончательно протрезветь. Метнув на Рваного злобный взгляд, он сунул руку под штанину и наконец извлек спрятанный под носком нож.
Рваный следил за его действиями спокойно, но в любой момент был готов перехватить руку. Впрочем, этого не понадобилось. Паренек смачно харкнул на пол и прошипел:
– Повезло тебе, мухомор… Живи пока!
После этого паренек быстро выглянул через зарешеченное окошко на тихую улочку и вдруг заорал:
– Сука! А-а! Отпусти!
Одновременно он что есть сил ударил кулаком свободной руки в стенку. Рваный сидел неподвижно. Он уже понял, с кем имеет дело. По-нынешнему паренька назвали бы отморозком, но тогда, в самом начале восьмидесятых, таких было слишком мало, так что и названия им еще не придумали…
Паренек продолжал шуметь. Рваный уже все для себя решил и следил за его действиями даже с некоторым интересом. До участка оставалось совсем немного, но бравый летеха дал команду водиле остановиться.
Скрипнули тормоза, хлопнули дверцы. Паренек, не прекращая шуметь, приготовился… Старшина сунул в дверь съемную ручку, повернул ее… Едва задняя дверца «лунохода» начала открываться, паренек прыгнул в проем и с ходу воткнул нож в живот старшины.
Тот дернулся и замер с выпученными глазами. Стоявший чуть сбоку летеха не успел ничего понять, как паренек метнулся к нему… В последний момент лейтенант отступил и попытался перехватить его руку, но опоздал. Лезвие, словно в масло, вошло в его бок.
– На, сука, на! На! - прошипел паренек, еще дважды ударив милиционера ножом.
В этот миг качавшийся у дверцы старшина рухнул на колени, из его груди вырвался протяжный стон. Паренек быстро оглянулся на него, наклонился и потянулся к кобуре лейтенанта. Тот уже упал на асфальт и корчился от нестерпимой боли.
– Да затихни, падла! - ударил его ногой убийца.
Две секунды спустя он уже сжимал в руке пистолет. Рваный невозмутимо следил за происходящим со своего места. Убийца развернулся и крикнул:
– Сваливай, мухомор, чего расселся? И мне спасибо скажи!
После этого паренек с пистолетом в руке метнулся в тень. Рваный выждал пару секунд и протяжно выдохнул. Потом пробормотал:
– Хоть бы с предохранителя «волыну» снял, сявка… Мать тебя ети…
Еще немного подождав, Рваный осторожно выбрался из арестантского отделения, подошел к водительской дверце и постучался в нее.
– Эй, уснул, что ли?
Водила не ответил. Рваный распахнул дверцу и невольно поморщился. В салоне воняло мочой. Сам обделавшийся сержант-водитель забился под рулевую колонку, обхватил голову руками и дрожал как осиновый лист. С перепугу он даже не сообразил рвануть на «луноходе» прочь…
– Не бзди, «красноперый», - сказал Рваный, - он уже ушел. Лучше это, «Скорую» вызови, может, спасут кого, и следака мне в темпе давай. Я показания хочу дать… Добровольно.
Кое-как сержант выбрался из-под руля и нашарил дрожащей рукой микрофон рации. Его срывающийся голос разлетелся в эфире… Случайно ближе всех к месту трагедии оказались Клим с напарником.
Уже через минуту они выскочили к машине. От увиденного напарника переклинило, и он бросился с кулаками на Рваного:
– Убью, сука!
Клим же сохранил завидное хладнокровие. Окинув Рваного быстрым взглядом, он ухватил напарника за плечо:
– Тихо!
– Да это же он, падла!.. - задергался напарник.
– Закрой хлебало! - рявкнул Клим. - И не дергайся, пока я не скажу!
Напарник осекся, Клим шагнул к Рваному:
– Кто их?
– «Баклан» какой-то. Мы с ним в пивнухе поцапались… Когда поехали, он начал кипишевать… Эти дверь открыли, он их и того.
– И пистолет забрал? - быстро спросил Клим, скользнув взглядом по расстегнутой кобуре лейтенанта.
– Забрал…
– А ты чего остался?
– Я че, фраер, к «мокрухе» приписываться?
– Ясно, - быстро сказал Клим. - Какой он из себя? «Баклан» этот?
Рваный какую-то секунду колебался. Сдавать кого-либо, даже сбрендившего «баклана», по понятиям западло. Но тут случай был особый. В то время за такое однозначно светила «вышка», и Рваный не хотел, чтобы его хоть каким-то краем «пристегнули» к этому делу.
И он быстро и очень подробно начал описывать убийцу. Еще в машине, чувствуя, к чему идет, рассмотрел его очень хорошо…
Клим слушал, не перебивая. В отличие от большинства своих коллег он на разводах думал не о блядях и бухле, а внимательно слушал инструктаж. И изучал ориентировки.
И очень быстро понял, что Рваный описывает Лобова - особо опасного преступника, двадцати трех лет, уроженца Челябинска. В Челябинске в драке Лобов зарезал человека. И пустился в бега. В Курске при проверке документов он пырнул ножом милиционера, от второго убежал. И снова исчез - как оказалось, махнул в Москву…
– Так! - быстро оглянулся Клим. Он сразу понял, что Лобов с пистолетом наделает много бед. А раз так, то его нужно было во что бы то ни стало остановить… - Куда он ушел?
– Вон туда! - ткнул пальцем Рваный.
– Точно?
– Точно, начальник, - кивнул Рваный.
Назвав Клима «начальником», он таким образом выказал ему уважение. Клим это понял, как и то, что уголовник не врет. И не стал больше терять времени.
– Жуков! - оглянулся он на напарника. - Останешься тут!
– А ты куда?
– К метро! Попробую его перехватить! Это Лобов, понял?
– Какой еще Лобов?..
– Челябинский. На котором в Курске убитый милиционер! - С этими словами Клим метнулся к машине и крикнул водителю:- Гони к метро! Живо!
– К «Аэропорту»?
– К «Аэропорту» поздно! К «Соколу»! Может, перехватим!
«Луноход» рывком тронулся с места и помчался к Ленинградскому проспекту. Клим потянулся к рации и толково изложил дежурному ситуацию.
Тогда, в начале восьмидесятых, никаких «Колец», «Сирен» и «Вихрей-Антитеррор» еще не было. И компьютерных баз данных, и СОБРов с ОМОНами. Потому что еще не было вооруженных до зубов бандитов, чувствующих себя хозяевами жизни. И оперативную ситуацию милиция держала в руках - не очень законными, но действенными методами. На уголовников права человека не очень распространялись. Да и на остальных граждан тоже.
Если, к примеру, обворовывали магазин или продуктовый ларек, то наутро к месту преступления просто вызывали сонного участкового дядю Васю. Тот морщил лоб, заменявший ему компьютер, и навскидку выдавал фамилии трех-четырех кандидатов, как правило, с уголовным прошлым, проживавших на вверенной ему территории. И вся недолга…