С Ланой Заклунной он никогда не спал, но та покорно выполнила приказ. Равикович одной рукой грубо мял промежность девушки, второй торопливо расстегивал штаны. Управившись с молнией, он ухватил пиарщицу за затылок и резко наклонил.
Заклунная безропотно плюхнулась на колени. Равикович потянулся к ее ягодицам, задрал юбку и вцепился в упругую плоть:
– Давай! Давай!..
Голова Ланы мерно задвигалась…
Логинов быстро поднял голову. В его кабинет буквально ворвались трое дюжих оперативников в штатском. Двое обежали стол Логинова с разных сторон, третий прикрыл дверь и резко сказал:
– Руки держите на виду, полковник! Просто скажите, где у вас табельное оружие!
– Вы что, охренели?.. – спросил Виктор.
– Так где у вас оружие? – повторил вопрос, быстро приблизившись к столу, старший из сотрудников УСБ – управления собственной безопасности ФСБ.
– В оперативной кобуре…
– Сейчас мы его изымем до прояснения некоторых обстоятельств. Ясно?
– Я из него не стрелял уже несколько недель, – сказал Виктор.
– Вот и не надо, – сказал старший уэсбэшник и кивком дал команду своему подчиненному.
Тот подался к Виктору и извлек из его кобуры пистолет. После этого обстановка в кабинете несколько разрядилась. Старший из уэсбэшников придвинул себе стул, уселся напротив Виктора и выложил на стол цифровой диктофон.
– Мы просто хотим задать вам несколько вопросов, Виктор Павлович! В ваших интересах отвечать на них правдиво… Но это, я думаю, понятно. Верно?
Логинов хмыкнул:
– Хочу сделать добровольное признание! Можно?..
– Конечно!.. – кивнул оперативник, поспешно включив диктофон. – Пожалуйста!
– В третьем классе средней школы я на перемене случайно разбил снежком стекло в учительской! Вы до этого докопались?
– Чувство юмора – это, конечно, хорошо, – мрачно проговорил уэсбэшник. – Но ваше босоногое детство нас сейчас интересует меньше всего. Гораздо больше нас интересует, Виктор Павлович, когда вы в последний раз встречались с Равиковичем…
– С кем?..
– С Равиковичем Михаилом Ароновичем! И большая просьба отвечать на вопросы, а не задавать свои! Это в ваших же интересах…
– Вы имеете в виду того самого Равиковича, олигарха?.. – все же уточнил Виктор.
– Да, именно его!
– С Равиковичем Михаилом Ароновичем, олигархом, я не встречался никогда.
– Ясно. Тогда сформулируем вопрос так: когда вы в последний раз разговаривали с Равиковичем?
– Я с ним не разговаривал никогда в жизни, – хмыкнул Виктор. – Боюсь, коллеги, вы попали пальцем в… в общем, занимаетесь херней…
– Виктор Павлович, мы выполняем свою работу! – резко наклонился через стол уэсбэшник. – Поэтому, если вы не прекратите выделываться, я подам рапорт, в котором укажу, что вы оскорбляли сотрудников УСБ при исполнении служебных обязанностей!
– И это все, что вы мне можете инкриминировать?.. – хмыкнул Виктор. – Может, вам, ребята, все-таки лучше заняться чем-нибудь посерьезней? Коррупционерами, например?
– Прекратите паясничать, черт возьми! – рявкнул уэсбэшник. Тут он спохватился, что беседа пишется на диктофон, и, не без труда взяв себя в руки, задал очередной вопрос: —С кем из людей, скажем так, близко знакомых с Равиковичем, вы недавно встречались или разговаривали?
– Не знаю, – пожал плечами Виктор. – В том смысле, что, может, я с кем-то из его близких знакомых и встречался, но мне об их знакомстве с Равиковичем в момент встречи известно не было.
– Хорошо. Тогда последний вопрос. По чьей просьбе вы, Виктор Павлович, пытались неофициально, с использованием служебного положения, получить информацию о деле в отношении Равиковича?
– Тьфу ты, черт! – облегченно вздохнул Виктор. – Так вот где собака порылась… Я все понял! И готов дать объяснения. Но для этого нужно просмотреть пару записей на компьютере…
Лана Заклунная быстро подтянула трусики, одернула юбку и подняла упавшую на пол папку. Равикович вжикнул молнией и, откинувшись на спинку, сквозь прищуренные глаза смотрел на пиарщицу. Теперь он снова чувствовал себя хозяином.
Лана быстро подправила макияж и вернулась к креслу Равиковича. Случившееся никак не отразилось на ее поведении. Подчеркнуто деловым тоном она сказала:
– В папке ваши ответы! Пожалуйста, просмотрите, пока вас будут гримировать… Только сперва надо обязательно переодеться, как мы договаривались!
Равикович поморщился. Он уже давно носил только первоклассные и ужасно дорогие вещи. Обновлялся его гардероб исключительно за рубежом в ходе специальных шопинг-туров. Но сейчас правила игры диктовала Лана. Впрочем, после случившегося это уже не давило на Равиковича, и он кивнул:
– Хорошо… Сергей!
Из-за занавески тут же высунулась голова телохранителя Равиковича. Он сидел в кресле у входа в VIP-зону и наверняка догадался по звукам, что тут только что происходило. Однако Равикович об этом даже не подумал. К телохранителям он относился своеобразно. Для него это были не люди, а, скорее, сторожевые псы. То есть платил им Равикович огромные деньги и даже где-то любил, но при этом мог совершенно спокойно, к примеру, отправить при них естественные надобности или заняться тем же сексом.
– Слушаю! – с готовностью отозвался телохран.
– Антона сюда!
Антон был при Равиковиче камердинером, костюмером, маникюрщиком и стилистом. Парню было двадцать шесть лет, но выглядел он при этом как восемнадцатилетняя девушка. Антон был сиротой, родом из Таганрога. Парень приехал несколько лет назад покорять Москву, где вскоре и стал работать в модных салонах красоты.
В одном из них на него и наткнулся Равикович. Вообще-то к голубым он относился нейтрально, скорее, даже с легкой брезгливостью. Но Антон так трогательно предложил вымыть Равиковичу голову и сделал это с такой заботой, что Михаил стал его постоянным клиентом, а потом и вовсе забрал себе.
Ни о какой сексуальной связи речь, естественно, не шла. Просто Антон был настолько благожелателен, что вокруг него буквально разливалась положительная энергия. Это был дар божий – парень, казалось, был не способен замечать ни грязи, ни «чернухи», и они от него просто отскакивали.
Антона любили все, кроме, пожалуй, начальника службы безопасности Саблевича. Тот голубых буквально не переносил на дух, но при этом никакого компромата на Антона так и не накопал: Антон жил в гражданском браке с молодым, но довольно известным стилистом. Они вместе снимали квартиру и вели хозяйство. Если не брать в расчет однополости, это была просто-таки образцовая семья…