А значит, нужно решать проблему самостоятельно.
– Алекс, – зло прошипев, пихнула меня попой Алина (ничем другим бы не получилось), – ответь товарищу!
Вынырнув из овладевших мной скорбных дум, я обнаружил, что капитан ловцов удачи целится в нашу пасторальную композицию из здоровенного бластера.
К счастью, в критических ситуациях я соображаю быстро.
– Эй, погодите! – возмутился я. – Я не хочу умирать, не узнав ответа на мой вопрос!
– Какой вопрос? – невольно заинтересовался злодей междупланетного масштаба.
– Почему вы так выглядите?
– А?! – поразился он настолько, что даже о пушке позабыл. – В каком-таком смысле?!
– В прямом, – терпеливо повторил, словно объясняя букварь дауну, я. – Взгляните на себя!
Пират тупо воззрился себе на грудь.
Жаль, он не морж, и прием с самоубийством моржа при попытке посмотреть на свой живот, своими же клыками, не сработает…
– Вы выглядите вполне человекоподобно, – польстил я ему. – Вы только посмотрите, какие хромированные конечности, керамические суставы, армированные ребра! Из такого ребра наверняка бы вышла Ева получше, чем земные экземпляры… Ой!
– Не увлекайся, если желаешь сохранить свои ребра в сохранности, – прошипела мне на ушко Алина.
– Пардон, увлекся! – повинился я. – Ну так вот… А теперь взглянем на вашу восхитительную, великолепную, сногсшибательную дочку… ой! Алина, хватит пихаться, не смешно уже!
Хрустящая Джаримия горделиво подбоченилась.
Впечатление она производила и впрямь грандиозное, прям до оторопи: здоровенная сколопендра, глянцево-черная, перетекающая с места на место с хрустящим пощелкиванием. Настоящая убийственная машина смерти и пожирания!
– Так почему же вы выглядите как Арнольд Шварцнеггер в его худшие годы, а она – как смертоносное членистоногое?! Извольте объясниться!
– Сам ты членистоногое, животное! – оскалилась на меня Джаримия, но тут же сообразила, что это, в сущности, и не оскорбление.
Впрочем, как и термин «животное» в данном случае, – я определенно не растение и не бактерия!
– Очень странно, – продолжал елейно разглагольствовать я, подливая в голос маслянистой лести, – что у человекообразного киборга родилась такая замечательная, многоногая дочь! Или, напротив, что у подобной прекрасноглазой многоножки есть такой замечательный, заботливый, но гуманоидный папа!
Алина в изумлении уставилась на пиратов, а затем на меня.
Резон в моих словах был, определенно!
– Может быть, все дело в недобросовестных служащих местного абортария? – продолжал Волгой разливаться я. – Быть может, они перепутали бирки и чудесная новорожденная, дочь зажиточного банкира и добропорядочной матери, оказалась в руках у жестокого, но удачливого джентльмена удачи?!
Пираты в панике уставились на «добропорядочную дочку».
Даже сама сколопендра, казалось, запаниковала.
На ее лице было написано выражение крайнего изумления.
– А может, это плод невообразимой (чесслово, не могу ее представить), запретной любви между киборгом и паукообразной красоткой из соседнего измерения?! – воззвал я. – Мы немедленно хотим услышать животрепещущие подробности, достойные межпланетной мыльной мелодрамы!
– Папаська, а я точно твоя? – щелкнув хелицерами, обратилась к нему насекомая.
– Ты чего, – попятился пират, при всей своей грозности выглядевший жалким оловянным солдатиком у ног своей колоссальной дочери.
– Я тебя всерьез спрашиваю! – взревела сколопендра. – Ты, никак, лишил меня зажиточных и добропорядочных родителей?!
Ее жвала нетерпеливо щелкали, разбрызгивая капли зеленоватого яда.
– Или хочешь соврать, что ты меня из благих целей удочерил?! – взвыла она.
– Ты чего, дочурка! – от неожиданности хлопнулся металлической задницей о пол пират. – У тебя, никак, мозги отшибло?! Забыла, как я выглядел изначально?!!
Блестящее черное чудовище зависло над поверженным киборгом подобно живой яростной горе… и застыло. Так и не сошедшиеся хелицеры прочно взяли хромированный череп корсара в тиски… подержали и отпустили.
– Ты это, того… извини, – смущенно покаялась многоножка. – Совсем меня заболтал чёрт этот гадкий!!!
Она виновато стерла яд с блестящих ребер и фоторецепторов.
– Ладно! – прорычал пират. – А теперь мы их все-таки уничтожим!
– Так и не поведав нам свою историю? – печально вздохнул я. – Неужто мы отправимся в мрачное и некомфортабельное царство смерти, так и не узнав тайны сей прекрасной, любящей семьи!
– Ладно! – фыркнул Черный Шут, заметно польщенный, и медленно остывая. – Так и быть, потешу ваш слух, пока не пустил на копченые окорочка!
Он бросил бластер в кобуру.
Так и быть, – самодовольно начал он. – Значит, дело было так…
– Постой, мой возлюбленный папаня! – взволнованно перебила его Джаримия. – Позволь, я сама расскажу!
И, приняв торжественную позу, она, промокнув крохотными батистовыми платочками многочисленные глаза-бусинки, начала:
– Однажды, давным-давно, в одной далекой Галактике…
– Твой план действует, – прошипела мне Алина, опять пихая попой. – По крайней мере, его первая часть! Ты их заболтал… но что будем делать дальше?!
– Погоди-погоди, интересная история, – отмахнулся я. – Ой! Ай! Виноват, исправлюсь!
Несколько секунд я сопел, пытаясь выровнять дыхание после тычка жены и лихорадочно размышляя.
– Не знаю, – наконец признался я. – Будем действовать по ситуации. Если бы я мог отлепить эту чертову улитку…
– Почему это я чертова?! – возмутилась улитка. – Нечего было меня так сладострастно тискать!!!
– И вот тогда-то он впервые решил стать человеком! – продолжала разоряться хлюпающая носом Джаримия. – В честь своей далекой возлюбленной, с которой их разъединило время, непонимание и расовые предрассудки!
– Алина! – прошипел я. – Алина! А ты можешь отклеиться?!
– А? Что? – потерянно повернулась ко мне моя супруга, в глазах – слезы. – Погоди, тут такая трогательная история….
Я наступил ей на ногу.
– А-а-а-а-а!!! Алекс?! Ну, ты гад!!!!
– А-а-а-а-а, что стало с его первой, членистоногой любовью? – с пониманием отозвалась на вопль татарки ее соперница по конкурсу. – Вопрос закономерный! Все дело в том…
– Извини, – покаялась Алина. – Я все осознала, все поняла…
Она ритмично подергалась, вынудив меня закашляться и отстраниться…
– Нет, не могу, – покаянно призналась она. – Не могу отклеиться от этой проклятой улитки, нафига ты ее сладострастно тискал!?