— Похоже, у вас есть собственные конституционные изъяны.
«Капитан»?
Блок ответил:
— Да, мадам.
Кротко.
— Может, позже у нас появится еще что-нибудь, — сказала Синдж. — Вы первый из наших контактов, посетивший нас сегодня.
Я пытался вспомнить, что же я скрываю, чтобы можно было и дальше придерживаться логичной версии.
Но Блок сменил тему разговора.
— Принц Руперт хочет тебя видеть, Гаррет. Он велел тебе это передать.
— Зачем?
— Собирается снова предложить тебе работу. Ларкин Фелшке не так стойко придерживается моральных норм, как надеялся принц.
Я пожал плечами.
— Подобная работа меня не интересует.
— Тебе придется самому ему это сказать.
— У меня нет времени. Я занят здесь.
— Гаррет! С тобой хочет поговорить наследный принц.
— Если это так важно, он знает, где меня найти.
Блок посмотрел на меня так, как будто застал писающим на алтарь.
Я вел себя возмутительно. Но я знал, что Руперт слишком занят, чтобы разобидеться.
Кто-то постучал в дверь.
Этот «кто-то» оказался кузеном Артификом Тейтом. Синдж привела его в моей кабинет. Он протянул ей потрепанный кожаный чемоданчик курьера. На чемоданчике был выдавлен крест Тейтов, но уже почти полностью стершийся.
— Эти люди могут засвидетельствовать тот факт, что я это доставил. Пожалуйста, загляните внутрь, потом скажите всем, что там такое.
Он говорил храбро, но не встречался ни с кем глазами.
Синдж открыла покрытый бурыми пятнами коричневый чемоданчик. Вынула из него бумаги. Прочитала. И сказала:
— Это ответ Объединенной компании на наше заявление о том, что мы не получили ежеквартальные дивиденды. Расписки в том, что деньги помещены на счет в банке, все оформлено по закону. И записка, датированная сегодняшним днем, — письмо с извинениями от Нестора Тейта, который не признает никакого злого умысла, заявляя, что из-за крайней занятости главный бухгалтер пропустил число выплаты дивидендов. Возможно, тому способствовали неправильные действия члена семьи, которого вообще не следовало брать на финансовую должность.
Итак. То была моя вина, потому что голова Тинни была забита и другими вещами помимо бизнеса. Но поскольку вину нельзя было свалить на меня, значит, что-то плохое совершил ненадежный человек.
— Они собираются свалить всю ответственность на Розу.
— Возможно, — сказал Артифик. — Если это она виновата.
Я посмотрел на Морли. Когда-то, давным-давно, он и кузина Тинни, доставлявшая столько хлопот, имели пылкие отношения.
— Первый Закон, — сказал Морли.
— И немного удачи.
— Спасибо тебе, Артифик, — сказала Синдж. — Проинформируй своих дядюшек, что мы впечатлены быстротой и любезностью их ответа. Не желаешь ли освежиться перед тем, как вернешься на такую жару?
Она уже снова писала.
— Нет, спасибо. Но мне бы хотелось получить письменное подтверждение того, что я добрался сюда и вы получили все, что мне полагалось доставить.
Мне начинал нравиться этот Тейт. Он умел себя вести. Очень искусно вести.
— Уже сделано, — сказала Синдж. — Генерал, вы и Виндвокер добавите свои печати? Чтобы сделать этот обмен документами полностью законным?
Они выполнили просьбу, а я просто испугался.
Моя маленькая девочка знала в точности, что надо делать, и была такой деловитой, что никто и не подумал колебаться.
Она с каждым часом делалась все страшней.
Полуухмылка Блока сказала мне, что он видит, как я скатываюсь в этом доме на роль мальчика на побегушках.
Артифик несколько раз слегка поклонился и двинулся к передним дверям, вооружившись своим потрепанным портфелем и засвидетельствованной распиской.
Умный Гаррет вызвался выпустить его, никого тем самым не одурачив. В том числе и самого Артифика, который сказал, когда я открывал дверь:
— Прости. У меня нет для тебя ничего от Тинни. Она внезапно стала такой занятой, что у нее ни на что не хватает времени. Она все утро играет роль, потом всю ночь сидит над книгами.
Он вдохнул целый бушель воздуха, сделал длинный печальный выдох и добавил:
— Старик, я думаю, она сдалась. Она перевезла свои вещи обратно в поместье, когда крысодевушка не позволила ей тебя увидеть. Марми сказала, что слышала, как она плакала всю ночь.
Он положил руку мне на плечо.
— Не знаю, что я должен чувствовать, старик. Ей больно. Но я думаю, ты свою роль отыграл. Она выкопала дыру. Мне положено быть на ее стороне, потому что она родня, но… Я просто пытаюсь тебе сказать, что в любом случае семья не будет расстраиваться из-за тебя так, как ты, наверное, думаешь. Мы все будем нормально к тебе относиться. Если только сейчас ты не натворишь каких-нибудь глупостей.
Я гадал, увижу ли я еще когда-нибудь Тинни.
— Спасибо.
Это его удивило.
Станем ли мы врагами? Он пытался дать понять, что не станем. И я не видел враждебности с его стороны.
Когда речь идет о Тейтах, козырная карта — бизнес. В нынешние дни основным бизнесом было производство чудес, которые щедро поставляла смекалка Кипа. А бяка Гаррет имел на гениального мальчика чрезмерно большое влияние.
Зверские взгляды и ворчание могли иметь место, но Тейты не сожрут кормящую их руку.
Но да помогут нам всем боги, если смекалка Кипа когда-нибудь истощится. Все полагали, что дела будут вечно идти так, как, похоже, шли сейчас.
Страх перед семьей твоей девушки — достаточно хорошая причина, чтобы продолжать ваши с ней отношения?
Я стоял на крыльце, поджидая Саржа и Рохлю. Будем надеяться, что эти двое никогда не сцепятся в отвратном соперничестве «до последнего». Судьи объявили бы ничью после двадцать седьмого раунда.
— Эй, джентльмены! В чем дело?
— Да просто завернули к Морли, посмотреть, как у него дела, — сказал Рохля.
Он явно нервничал.
— Покойник спит.
— Ты всегда так говоришь.
— И обычно это правда. Даже если бы сейчас это было неправдой, раз вы хотите повидаться с Морли, вы должны войти в дом. К тому же слишком поздно. Вы уже в зоне досягаемости Покойника.
И они затопали по ступенькам.
Я поступил умно, смывшись, вытащив Морли из кабинета Синдж и захлопнув дверь прежде, чем его приятели заметили генерала Блока. Ни к чему им гадать, почему глава жестяных свистулек проводит столько времени у меня дома, рядом с их боссом.