— Валера, отставить протокол. Вызывай эвакуатор, — кивком показав на Аллу, сказал Матвей.
Верютин все понял и решительно приблизился к ней. Она и глазом не успела моргнуть, как оказалась на диване.
— Блин! Ну и кто просил! — пробормотала дамочка, недовольно отталкивая от себя Валеру.
Она отстранилась от него, уложила предплечье на подлокотник дивана и уронила голову. Потом Алла дернула ногой и зацепила золоченую тележку со стеклянной столешницей, на которой красовались выпивка и закуска.
— Перебрали вы, красавицы, — с усмешкой заметил Матвей, обращаясь к Кулагиной.
— Да, что-то накатило. Если честно, мы давно так не зажигали, — проговорила Мила. — Да и не собирались, как-то все само собой вышло.
— Повод был?
— Разумеется, только Дима здесь ни при чем. Я его давно уже похоронила и от алиментов его отказалась.
— Ну да, сейчас вам это ни к чему.
— Сама поднялась, и что? Я ни у кого ничего не украла!
— А кто украл?
— Слышь, капитан, не надо, не грузи! — Мила прошла в зал, опустилась в кресло, забросила ногу на ногу, взяла со столика сигареты и выразительно посмотрела на Матвея.
Зажигалка у него была, но он сделал вид, что ничего не понял. Капитан не нанимался в прислуги к этой доморощенной хозяйке жизни.
— Большая проблема у тебя, Мила. Дело не в том, что ты отравила мужа, — с непроницаемым спокойствием на лице сказал он.
Надоело ему выкать в ответ на тыканье, а мужик он простой.
— Я отравила?! — От возмущения Кулагина выронила сигарету, но не заметила этого.
— Пусть МУР выясняет, что да как. У меня своя задача. Есть один человек. — Матвей показал снимок Зеленина, затем — фоторобот предполагаемого киллера. — А есть другой. Один жил с женщиной, в которую стрелял другой. Вместе с этим другим был твой муж. Они выполняли чей-то заказ. Ситуация такая, что с одним киллером ты жила как жена, а с другим — как любовница.
— С кем я жила как любовница?
— С этим! — Матвей щелкнул пальцами по физиономии снайпера.
— Кто тебе такое сказал?
— А почему я, по-твоему, здесь, причем как частное лицо? Мне нужна не ты, а этот фрукт. Скажешь, где он, я про тебя и забуду. Будешь молчать, возбудим уголовное дело по факту насильственной смерти гражданина Маканина. Пусть следствие разбирается, кому выгодна была его гибель.
— Да мне до одного места эта квартира. Никто ничего не докажет.
— Лично я не собираюсь заниматься такими делами. Мне нужен этот человек!
— Он что, действительно в кого-то стрелял? — спросила Кулагина, глянув на листок в руке Матвея.
— А чем он в жизни занимается?
Мила открыла рот будто для того, чтобы содержательно ответить на вопрос, но глянула на Аллу, выдохнула и промолчала.
— Маканин занимался мелким бизнесом, — подсказал Матвей. — А этот чем?
— Я вообще не знаю, о ком вы говорите.
— А мне, например, известно, что этот человек, которого ты не знаешь, ночевал у тебя дома, — не сводя с нее глаз, сказал Матвей.
— Не было ничего такого.
— Поймите, если мы не остановим этого человека, то он убьет еще кого-нибудь.
— Я все прекрасно понимаю, но ничем не могу вам помочь.
Неспроста Кулагина перешла на «вы». Она учуяла запах жареного, потому и сбавила обороты.
— Он убьет вас, Мила! — Матвей смотрел на нее пристально и беспощадно.
— Меня?!
— Неужели вы не понимаете, что этот человек заметает следы? Сначала он убил вашего Диму, потому что тот мог его выдать. Следующая на очереди вы. Ведь вы его знаете и можете рассказать про него нам. Чтобы этого не случилось!.. — Капитан выразительно провел пальцами по горлу.
— Нет, этого не будет! — запаниковала женщина.
— Вас никто не защитит! — предрек он.
— Нет, мне помогут! — Кулагина снова глянула на свою подругу.
Матвей не мог понять, то ли Алла спала, то ли притворялась.
— Кто?
— Есть такие люди.
— Значит, вы все-таки знаете этого человека?
Алла открыла глаза, оторвала от подлокотника голову, поднялась, мутно посмотрела на Матвея и осведомилась:
— Слышь, капитан, у тебя есть право здесь находиться?
— Есть.
Моральное право у него было, но ведь с точки зрения закона ему нельзя было оставаться в квартире без четкого разрешения хозяйки. А Мила запросто могла пойти на поводу у своей подружки.
— Документ покажи! — потребовала Алла. — Что, нет его у тебя? Вот когда будет, тогда и поговорим! — Она вдруг поднялась и направилась в прихожую, к своей сумке.
Верютин преградил ей путь.
— Слышь, парень, я ведь сейчас крик подниму! — Алла зло зыркнула на него. — Я вам такое здесь устрою!
Но Верютин даже не пошевелился. Он все прекрасно понимал, но без приказа Матвея не собирался и шевелиться. Кириллов старший, ему за все и отвечать, если что.
— Пропусти ее, — поднимаясь со своего места, сказал Матвей.
Алла вышла в прихожую, взяла свою сумочку, достала оттуда телефон.
Видно, что штучка она сложная и со связями. Сейчас папочке своему позвонит, тот поставит на уши прокуратуру. Сюда подъедет наряд, а Матвей здесь, в Москве, на птичьих правах.
— Если вам нужны неприятности, то мы уходим, — заявил Кириллов, угрожающе глянув на Милу.
Кулагина должна была остановить его, чтобы во всем сознаться, но, увы, этого не произошло. Ему пришлось уйти. На всякий случай Матвей оставил дамочкам номер своего телефона.
Первый раунд в поединке с этими красавицами он проиграл, зато смог нащупать их слабое звено и определился в тактике. Не хочет Кулагина играть честно, пусть принимает на себя удар всей правоохранительной системы. Если ее зажмут в угол по факту гибели Маканина, то ему нетрудно будет сравнять счет и выйти вперед на пути к снайперу.
Верютина он отправил к полковнику Петрову, а сам взял курс на Сумарокову. Нет, Матвей не соскучился по ней, но у него появились вопросы. Она могла знать и Маканина, и киллера, которого он разыскивал. Возможно, Елена имела какое-то отношение к Миле Кулагиной и к Алле, фамилию которой Матвей не успел выяснить. Эти дамочки знали Зеленина, с которым она жила. Связь хоть и не прямая, но тем не менее.
Новый офис, незнакомый кабинет с огромным витринным окном. Три двери в дальней стене. Одна вела в комнату отдыха, другая — в санузел, а третья — к лестнице, по которой можно было подняться в зимний сад. Там у кого угодно возникало непреодолимое желание лично, своими руками ухаживать за экзотическими деревьями, кормить соловьев в клетке.