– Тебя зовут Игорь? - по-английски обратился к стукачу. Интонация вопроса была бесцветной.
– Предположим… - Володин отшвырнул лопату, но тут же рука его потянулась к лежавшему на верстаке подводному пистолету.
– Ну-ну, - погрозил ему своим оружием незнакомец. - Ты думаешь, у меня пугач? Нет… - Слегка отведя в сторону от головы собеседника пистолет, он нажал на спуск.
Раздался легкий хлопок. Пуля пробила одну из жердей в заслоне, за которым таились кавказские мстители.
Аслан широко раскрытыми глазами вперился в ошеломленного Джамбика, в середине прически которого внезапно образовался ровный, как у дореволюционного приказчика, пробор.
От пробора поднимался легкий дымок.
Джамбик растерянно ощупал появившуюся на черепе борозду, возмущенно и немо ворочая челюстью. Ему казалось, будто по голове его только что проехала электричка.
Между тем на мельнице развивался довольно-таки странный диалог.
– Что с яхтой? - спросил незнакомец, встав на широкую ступень массивной, из красноватого бруса лестницы, ведущей наверх, и теребя разлохмаченный конец пенькового каната, свисающего с вбитого в потолок крюка.
– Утонула, - невозмутимо ответил Володин, вновь усаживаясь на табурет.
– Что?! - Незнакомец, отбросив канат, потерянно обернулся к своим друзьям.
Аслан подтолкнул Джамбика локтем в бок.
Из заднего кармана брюк обладателя «кольта» выпирал соблазнительно объемистый бумажник.
Джамбик, продолжавший с озабоченностью исследовать дрожащей пятерней свою борозду, понятливо и мрачно кивнул.
– Как могла утонуть яхта? - продолжилось интервью.
– Подводная мина. Времен войны.
– Та-ак… Что с нашими парнями?
– Купаются.
– Они до сих пор в океане?! Володин безразлично пожал плечами:
– Наверное. Был бы здесь перископ…
– Ты едешь с нами! - проронил человек с пистолетом угрюмо. - Ну, поднимай корму! Живо!
Володин без энтузиазма поднялся с табурета.
Аслан с Джамбиком деловито перемигнулись.
Наведя ствол на стукача, Джамбик плавно повел спусковой крючок.
Щелк…
«Макаров», проданный проклятыми жуликами-украинцами, дал осечку!
Джамбик лихорадочно передернул затвор, повторив попытку прицельного выстрела. Безрезультатно!
Между тем, услышав характерный оружейный звук, тип с «кольтом» принялся как заведенный палить по жердям.
Володин, кувырком перекатившись по полу, ринулся к выходу.
Аслан, прижавшись к стене, слепо выстрелил в сторону противника, услышав сдавленный «ох».
Напарники раненого, также оказавшиеся вооруженными какими-то не снабженными глушителями пукалками, очухавшись, дали дружный огнестрельный ответ в сторону засады.
Пули зацокали по стенам, выбивая каменную крошку и с воем рикошетя по непредсказуемым траекториям.
Аслану удалось вывести из строя еще одного врага, но на пятом выстреле заклинило и его оружие.
Не сговариваясь, друзья бросились к оконному проему и, выбив головами щит, перевалились под стену строения, на газончик, густо заросший кактусами всевозможных модификаций. На один из них, похожий на опушенный многочисленными иголками пуфик, поскользнувшись, присел Джамбик, молниеносно, впрочем, поднявшийся на ноги и засеменивший, подпрыгивая и прижимая ладонь к округлому заду, в сторону дюн.
Петляя и падая на вязком песке, компаньоны устремились к спасительному «опелю».
Вслед им гремели возмущенные выстрелы.
Выруливая на шоссе, Аслан, утирая разгоряченное лицо и отплевываясь в оконце машины, чье стекло, как ему ошибочно казалось, он успел опустить, произнес:
– Приеду в Берлин, найду хохлов, головы резать им буду!
Джамбик, одной рукой держась за голову, а другую подсунув под зад, настороженно обернувшись в сторону отдалявшихся дюн, промолчал.
До Берлина еще следовало как-то добраться!
За всей этой чехардой весьма спокойно и благожелательно наблюдал через снятый с винтовки оптический прицел притаившийся в дюнах Алихан, в отличие от поднадзорных дилетантов в совершенстве владевший техникой ведения огня вблизи и внутри зданий.
Перестрелыцикам же, находящимся в зоне его внимания, как он снисходительно уяснял, были вряд ли известны даже такие элементарные понятия, как «движение вдоль левой стены», «укрытие-упор» и «смена позиций для маневра огнем без перерывов».
«Жучок», установленный на мельнице, донес до него диалог местного мафиозо с бедолагой Володиным, звуки пальбы, и, отстраненно прислушиваясь к шумам схватки в приемном устройстве, он видел, как сначала из мельницы выскочил герой-подводник, тут же укрывшись за руинами заброшенного колодца; после из окна пристройки выпростались незадачливые горные орлы, брякнувшись в кактусы и тут же пустившись наутек, а следом, провожая их бесполезной пальбой из миниатюрного дамского пистолетика, у выхода возник один из компании белорубашечников, подъехавшей к мельнице на новеньком американском джипе.
Проводив гневным взором ретирующиеся за наносами песка спины кавказских мстителей, белорубашечник, потерянно осмотревшись по сторонам и не обнаружив Володина, вернулся на мельницу, откуда выволок двух истекающих кровью соратников, и, уместив тела в джип, спешно убыл в сторону города.
Далее из-за колодца вынырнула взлохмаченным настороженным перископом голова подводника.
Усмотрев удаляющуюся машину незваных гостей, подводник возвратился на мельницу, где пробыл около минуты, созерцая, видимо, поле прошедшего боя.
После, вооружившись подводным пистолетом, тщательно запер дверь и вновь скрылся за полуразрушенной каменной галошей архаичного сооружения, из которого торчало наружу заржавелое колесо и растресканный пень с примкнутой к нему корягой. Некогда коряга приторачивалась к приводному механизму - ишаку либо мерину, ходившим вокруг колодца по кругу.
Через полчаса к мельнице подкатил белый «Мерседес». Из машины вышла высокая стройная девица в легком брючном костюме, солнцезащитных очках-блюдцах и широкополой панаме.
Володин, с появлением дамы выбравшийся из-за укрытия, подошел к ней, поцеловал в щеку и, что-то горячо объясняя, увлек спасительницу за руку в салон автомобиля.
«Мерседес» уехал.
Алихан, лежавший в одних плавках на расстеленном на гребне бархана пледе, перевернулся на спину, глядя в жаркое глубокое небо.
Красота! Курорт! Огромная песочница, омываемая тепленькой прозрачной водичкой.
Последний раз в песках он был в пустынях Регистан и Дашти-Марго с отдельным отрядом специального назначения.