– Ирам, город колонн, – мечтательно проронила Майя.

– Вы знаете эту легенду?

Майя кивнула.

– Читала. «Идите и постройте неприступную крепость, высотой до небес, а вокруг крепости тысячу дворцов с золотыми крышами, и в каждом возведите тысячу колонн из хризолита и рубина», – на память процитировала она особенно полюбившийся отрывок из сказок «Тысяча и одной ночи».

– Наше Священное Писание гласит, что в Ираме жило племя Адитов. Король Шаддад пренебрег предупреждениями пророка Худа, призывавшего обитателей города к праведной жизни.

– И в наказание город поглотила пустыня? – догадалась Майя.

Рашид кивнул.

– Наверное, в каждой древней культуре есть свой Ирам, – прошептала Майя. – Город, по легенде разрушенный за грехи его жителей. У древних римлян это Помпеи, а древнегреческий мыслитель Платон рассказывал о затонувшем островном государстве Атлантида.

Ее слова прозвучали в ночной тишине, и каждый прислушался к отголоску внутри себя, зазвучавшему в унисон, к чему-то древнему, как само человечество.

– Тсс, – вдруг прошептал Рашид. Он внимательно вслушался в темноту, беззвучную для слуха Майи. Лишь тихо фыркали лошади, но вдруг и они умолкли, словно тоже прислушались. Долю секунды спустя Рашид схватил винтовку, вскочил и рванул Майю за руку вверх. Вздымая песок, он протащил ее к каменным стелам и прорычал что-то в сторону палаток, где уже несколько часов спали его люди и Джамила. Прорычал одно-единственное слово, но прозвучало оно пугающе. Он протолкнул ее между блоков и притянул за шею к земле. Она не сопротивлялась.

– Вниз. Не двигайся, – буркнул Рашид.

Потом он ушел, и неподалеку раздался многоголосый, пронзительный вой, быстро приближаясь к лагерю. Крики, выстрелы, вопли, тяжелое дыхание, звон металла, затихающий и раздающийся вновь. Майя скорчилась, закрывая руками голову и шею, и все равно чувствовала себя до безумия уязвимой. Она не хотела закрывать глаза ради собственной безопасности, но все равно в ужасе сжала веки, как делала в грозу совсем маленькой девочкой. Еще несколько выстрелов прорезало ночь, послышался запах пороха. Потом удар, так близко, что она всхлипнула. И вдруг наступила абсолютная тишина. Ужасная, пугающая тишина.

Майя несколько раз моргнула и заставила себя открыть глаза. Сдавленно вскрикнула, увидев, что перед ней на песке растянулся на спине человек. Меч выпал из его безжизненных пальцев, его лезвие оказалось совсем рядом с ней. Вытаращив глаза, он словно уставился в блистающее небо, изумленно раскрыв рот, из которого сбегал по подбородку на землю темный ручеек. На голой груди, чуть в стороне от сердца, зияла дыра. Майя нащупала каменные стены и схватилась за них, пытаясь встать на ноги. И тут увидела, что к ней длинными шагами спешит Рашид, держа в руке винтовку. Сердце ее облегченно подпрыгнуло.

– С вами все хорошо? – крикнул он.

Майя кивнула и хотела было пойти ему навстречу. Но ее взгляд упал на одного из аль-Шахинов с растрепанными волосами до плеч – он с протяжным звуком вытащил из другого лежащего на земле тела свой меч с потемневшим и матовым от крови лезвием. Потом ударил покойника в бок кончиком сапога, чтобы убедиться, что тот мертв. Майя осмотрелась. Вокруг огня и среди палаток на земле виднелись очертания тел – семь, восемь, возможно, больше… У нее подогнулись колени. Рядом что-то глухо бухнулось на песок, и она почувствовала, как ее подхватили чьи-то руки, прижали к чему-то мягкому, а к ее щеке прислонилось что-то маленькое, металлическое и прохладное. Но под этим было твердое, излучающее приятное тепло, ее окутал древесный и острый аромат, и она услышала, как бьется сердце, быстро и взволнованно.

Ее сердце?

– Хорошо, – послышалось бормотание Рашида, – все хорошо.

Майя медленно подняла голову. Во взгляде Рашида блестел едва отступивший охотничий азарт прирожденного воина, но была в нем и спокойная мягкость, заставившая сердце Майи сладостно замереть. Он поднял руку, словно хотел погладить ее по лбу, но сдержался. «Ценный залог», – пронеслось у нее в голове, глаза Рашида потемнели, и они рывком оторвались друг от друга. Рашид резко повернулся и снова поднял винтовку.

– Со мной все в порядке, – деревянным голосом заверила Майя, рассеянно разгладила рубашку, отряхнула широкие штаны и на негнущихся ногах, словно оловянный солдатик, прошагала мимо Рашида через весь лагерь, стараясь не смотреть на трупы, сосредоточившись лишь на своей палатке. Джамила, осторожно наблюдавшая за происходящим сквозь щель между двумя отрезами сукна, приоткрыла один для Майи. Взгляд служанки заставил Майю остановиться.

– Вы очень храбрая, – с чувством, отчетливо проговорила она. Первые слова Джамилы, обращенные непосредственно к ней. Джамилы, чьего лица Майя никогда не видела – служанка всегда держала его закрытым и ела в одиночестве.

Майя хотела что-нибудь ей ответить, но не смогла подобрать на арабском слов для выражения своих чувств. Наконец она просто грустно покачала головой, безуспешно пытаясь улыбнуться, и забралась в палатку, радуясь безопасности и защите, что дарила темнота под сукном.

7

Край был столь пустынным, что наутро Майя почти поверила: неудавшееся нападение на них – всего лишь ночной кошмар. Тем более что люди Рашида еще ночью убрали трупы и даже засыпали песком лужи крови, и когда Майя вылезла из палатки, уже не оставалось никаких видимых свидетельств случившегося. Лишь поведение Рашида подтверждало, что битва произошла, а картины и звуки, не оставлявшие Майю и во сне, были реальностью.

Рашид держался на отдалении, закрыв лицо и постоянно отводя от пленницы взгляд. Его лошадь ушла далеко вперед, далеко, насколько позволяла усеянная каменными обломками тропа между скалами и черными потоками остывшей лавы. Этот путь был изнурителен как для людей, так и для животных, даже тяжелее, чем перевал Талх, но теперь Рашид ей не помогал. Майя поймала себя на том, что не сводит взгляда с его спины, лихорадочно ищет повод заговорить, задать какой-нибудь вопрос. Когда на черном горном хребте показались полуразрушенные каменные стены, ей слишком уж захотелось узнать, действительно ли это крепость древнего царства Химьяров, о которой он ей вчера рассказывал. Она жаждала внимания, как вчера, у покрытых надписями каменных глыб и после нападения. Когда Майя осознала это, щеки ее запылали. Несомненно, он просто подгоняет их, торопится как можно скорее оставить суровый край позади – дело именно в этом, сказала она себе.

Поднявшись по каменистой тропе на взгорок, она увидела широкую, заполненную песком вади и пыльную равнину, что тянулась до самого горизонта. Билад аш-Шайтан. Майя сделала глубокий вздох, подавила страх, сжимающий низ живота, и галопом пустила лошадь вниз по плоскому, покатому склону, продолжая следовать за Рашидом.

– Вам нужно целиться в белый круг и по возможности попасть, – прошептал Мушин лейтенанту Ральфу Гарретту, взглядом просящему о помощи. – Три раза. Султан не должен утратить к вам уважения и считать побежденным.