Первый из подростков широко размахнулся и метнул копье, затем второй. Маг взмахнул руками, воздух мелко задрожал. Копья вошли в эту преграду легко, как в воду, и исчезли. В колдуна полетело еще два копья.
— Перестаньте, — крикнул Найл. — Без оружия останетесь.
— Зачем вам оружие? — расхохотался Маг. Вы все равно все умрете!
— Я тебе один раз бок проткнул? — остановился правитель в нескольких шагах. Смотри, еще раз проткну.
— Вы умрете все, — пообещал колдун, — все до единого!
Он широко раскинул руки, качнулся вперед. Дохнуло теплым воздухом, повелитель Серых гор плавно поднялся в воздух и полетел над лесом.
— Все! — устало выдохнул правитель и сел на землю прямо там, где стоял.
— Ты ранен, Посланник? — забеспокоилась Юлук. Она была без копья — наверное, успела метнуть в Мага.
— Я? Вроде, нет, — удивился Найл.
— У тебя кровь!
— А, это, — правитель потрогал намокшую на боку тунику. Ерунда, царапина.
Девушка, тем не менее, сочла нужным опуститься перед ним на колени, снять тунику и осмотреть рану.
— Вот видишь, Юлук, — вздохнул Найл. — Смертоносцы совсем не так сильно нас превосходят, как кажется на первый взгляд. У них сильная воля, они постоянно находятся в мысленном контакте и могут соединять разум, но если боль испытывает один, то она передается сразу всем, и одна царапина может уничтожить целую армию. Мы не так сильны ментально, зато каждый способен биться до конца. Это не важно, когда пауки сражаются с пауками или жуками-бомбардирами, тут все зависит от воли и тех и других, от того, насколько у них качественный взаимоусиливающий резонанс. Но когда смертоносцы сражаются с людьми — никогда ничего невозможно предсказать заранее. Если человек успеет причинить боль первым, ВУР мгновенно разваливается, а пауки становятся беззащитными. Если первыми успевают нанести удар пауки — они парализуют людей и легко перебьют их всех. Когда мы сражаемся вместе, то нужно оберегать смертоносцев от ран. Тогда можно использовать их парализующую волю как прикрытие и легко поражать врагов. Они помогают нам волей, а мы прикрываем их, если им нужно перетерпеть боль. Понятно?
— Юрма погибла, — тихо сказала Юлук. — Она стояла неподалеку от меня. Копье попало ей в живот и пробило насквозь.
— Как? — не поверил Найл. — Та самая Юрма?
— Да. Ей повезло, она успела встретиться с тобой и узнала фокус.
— А Кавине копье попало сюда, — Юлук указала себе чуть ниже горла.
— Что, она тоже погибла? — правителя резануло по сердцу.
— Нет, у нее же нагрудник, ты сам сделал. Острие соскочило, а она схватила древко руками и отняла. Она, как всегда, свое копье выронить ухитрилась, перед самой схваткой.
— Больше никто? — с надеждой спросил ее Найл.
— Не знаю. Воины ударили по нам с разбега, а потом, в толкучке, ничего не видно было. Дальше мы дрались больше кулаками и зубами.
— А ведь он хотел нас уничтожить, Юлук, — сказал Найл. — Уничтожить всех до единого. Пока мы дрались с теми, что у озера, остальные должны были ударить нам в спину, окружить и перебить. Это просто чудо, что вы выдержали удар, что мы успели разогнать тех, у озера, раньше, чем смертоносцы потеряли силы. Ладно, побегу, — правитель вскочил, заторопился к берегу. Он хотел точно знать, что погибших больше нет, что все обошлось.
— Стой, Посланник, — схватила его за руку Юлук. — У тебя кровь хлещет. Подожди смертоносца.
Смысла последней фразы Найл поначалу не понял, но вскоре к нему подскочил молодой паучок, немного постоял, приглядываясь к рваной ране, потом развернулся и ловко залепил кровавую дыру кусочком паутины.
— Вот это да! — удивился правитель.
— Ты не знал? — еще больше удивилась девушка. Мы с детства так порезы заживляли.
— У меня было другое детство, — ответил Найл и заторопился на берег.
В короткой схватке за долину Тайного Озера погибло восемь подростков — четверо людей и четверо паучат, и пятеро взрослых: две стражницы получили смертельные раны, когда кинулись на помощь детям, а трое смертоносцев утонули в озере — в суматохе схватке никто не пришел к ним на помощь. Еще оказалось два десятка легко раненых, которым Симеон уже делал компрессы из какой-то жеваной травы. По уверениям медика — ничего страшного. Воины Мага потеряли в бою трех человек, а еще шесть десятков были умело упакованы в белые коконы.
— Сидония, — позвал Найл, увидев стражницу. — Выбери себе еще пять женщин и ложитесь спать.
— Спасибо за разрешение, Посланник, — удивилась та, — но я еще не хочу.
— Это не разрешение, это приказ, — покачал головой правитель. Битва еще не закончилась. Ночью воины могут попытаться напасть на нас, на спящих. Тебе и твоим стражницам придется стоять на посту.
— Мы можем помочь, — предложил Шабр.
— Мы не знаем, какие тут ночи, — усмехнулся Найл. — Вы можете застыть от холода, а Сидония этого себе не позволит, я ее знаю.
Женщина раскраснелась от похвалы и побежала выбирать людей.
Неподалеку начали разгораться костры — подростки, не смотря на усталость после битвы, успели собрать хворост.
— Возьмите, мой господин, — подошла Нефтис и протянула снятую с кого-то пахнущую йодом тунику, плетенную из неизвестной бурой травы. Она совершенно целая.
— Зачем?
— Ваша сильно разорвана, мой господин, и вся в крови. Ее никак не починить.
Найл немного поколебался, но потом стал одеваться — не голым же ходить?
— А где Мерлью? Что-то ее не видно.
— Они с Дравигом в лесу, выбирают место для шатра.
— Нужное дело. Ну, а я пока принаряжусь. Туника пришлась как раз в пору. Она была, естественно, жестче матерчатой, но хорошо облегала тело, нигде не царапала и не натирала кожу. Подождав, пока правитель оденется, Нефтис протянула ему щит и копье, и Посланник стал совершенно неотличим от воинов Мага.
— Неплохо. Только теперь, после боя, Найл смог внимательно осмотреть оружие врага. Древко копья было сделано из какого-то тяжелого темного дерева, а вот длинный зазубренный наконечник — костяной. Похоже, Нефтис, у наших врагов тоже изрядная нехватка металла. Вот только интересно, где они кость берут, да еще такую длинную.
— Из озера, наверное, — пожала плечами Нефтис.
— Думаешь, рыбная? — засомневался правитель. Хотя, кто его знает, что здесь на глубине водится? Все может быть.
— Просим тебя к костру, Посланник, — вежливо поклонились, приблизившись, Нуфтус и еще один, незнакомый паренек.
— Только меня? — оглянулся на Нефтис правитель.
— Скорн, Тобыр, Хабрик и Торн хотели после смерти стать частью твоей плоти, — играя желваками, ответил Нуфтус. Он злился не на Найла, просто погибшие смертоносцы были его друзьями.