— Надо будет сказать Тройлеку, чтобы камнеедку с повозкой во двор перевел, — остановился Посланник… — И Назию о пассажирах предупредить.
— Ладно, так уж и быть, беги, — милостиво разрешила жена. Мне все равно хотелось немного отдохнуть.
* * *
Предупреждать о повозке никого не потребовалось — возле застегнутого в оглоблях жука уже возилось двое слуг. Со стола тоже начали прибирать незнакомые Найлу женщины — наверное, нанятые купцами. Правитель сбежал вниз по склону к самой воде, присел на корточки, ополоснул лицо, поднялся и быстрым шагом двинулся в сторону бывшего квартала рабов. Он успел пройти не больше полусотни метров, как вдруг в желудке холодно и остро засосало, и он уткнулся лицом в мягкую упругую стену.
Посланника качнуло назад, и он бы, наверное, упал, не окажись позади точно такой же эластичной стены.
После жаркого полуденного солнца по телу неприятно хлестнуло холодом и влажностью, привыкшим к яркому свету глазам в первое мгновение показалось, что вокруг сгустился непроницаемый мрак.
Только спустя несколько минут Найл смог различить сырые коричневые стены, украшенные редкими факелами. Он опять стоял в центре октограммы, вдоль толстых белых линий которой бежали цепочки мелких красных иероглифов, опять был совершенно обнажен, не считая нескольких золотых украшений.
Посланник Богини нисколько не удивился, увидев неподалеку сколоченный из толстых досок стол и рядом с ним — низкую фигуру в бесформенном балахоне. На этот раз человек ничего не бормотал. Он просто смотрел на Найла, поблескивая глазами из сумрака надвинутого на голову капюшона и нервно поглаживал лежащий на столе меч.
«Неужели Маг?! — промелькнула в голове правителя испуганная мысль. Неужели он все-таки смог дотянуться до меня из своего темного прошлого?»
Найл сделал шаг вперед, опять наткнувшись на упругую стену, а человек шарахнулся за стол, быстрым движением вскинув перед собой клинок.
Стальной клинок. Прямой, шириною с ладонь и примерно полметра в длину. Толстая короткая крестовина едва прикрывала кисть.
Насколько правитель помнил уроки Белой Башни, в средние века мечи были намного длиннее и уже, рукояти делались в полторы-две ладони длиной, а плечи крестовины достигали полутора десятков сантиметров.
В древнем мире в качестве материала для их изготовления использовалась бронза. Меч ухоженный, ровный и аккуратный, с длинной выемкой в середине клинка. Его явно изготовил настоящий мастер — теперь таких не делают. Значит, этот человек — не Маг. Да и ни к чему Магу мечи, его сила — время.
Человек привычным жестом положил клинок на согнутую в локте левую руку и зашел за стол. Нет, он явно умел обращаться с этим оружием. Меч в его руках — не игрушка, не случайно попавший в руки тяжелый длинный нож, а привычный инструмент для общения с врагами.
А если это так…
Короткий прямой обоюдоострый меч, прямой потомок древнеримского акинака, еще не успевший вырасти в длинный меч средневековья. Получается, он провалился в прошлое в период где-то от пятого до двенадцатого веков.
Меч не имеет никаких украшений. Гарда — просто толстый металлический ромб, навершие — простой металлический шар, рукоять — плотно намотанная веревка. Дешевая, если не сказать массовая поделка, однако выполненная с высоким уровнем мастерства.
Значит, здешние кузнецы отлично знают свое дело, не позволяя себе упрощений даже в простых недорогих изделиях. Пожалуй, он попал все-таки ближе к двенадцатому веку. Простолюдинам владеть мечами в те времена запрещалось под страхом смерти.
Получается, перед ним дворянин примерно двенадцатого века. Судя по оружию и обстановке — небогатый. Видимо, подвал находится под родовым замком. Хорошая кладка, мощное оборонительное сооружение из прочного камня. Да, это двенадцатый век.
Хотя бы примерное уяснение того, где и когда он находится, несколько успокоило Посланника Богини. Он попытался сделать еще один шаг к незнакомцу, но опять уперся в упругую стену. Найл поднял ладони, прижал их к невидимой преграде и развел в стороны.
Стена начиналась на уровне начертанных на полу линий и в точности повторяла все углы и грани октограммы. Правитель присел попытался стереть линию пальцем, но располагалась стена в точности над очень похожей на меловую линией. Не дотронуться.
Человек из-за стола с тревогой наблюдал за действиями гостя из далекого будущего. По мере того, как попытки Найла вырваться из ловушки заканчивались неудачей, он постепенно расслаблялся: облегченно выпрямился, положил меч на стол, слегка сдвинул капюшон на затылок.
Наконец он подтянул к себе раскрытую на столе книгу, пригладил ладонью гравюру, положил палец на верхнюю строку текста соседней страницы и громко прочитал:
— Хевентес летюине гооне оло…
В животе Посланника Богини остро засосало, словно крепкая нить обернулась вокруг желудка и потянула его вниз, в холод и тьму, перед глазами замелькало нечто неразборчивое, и в следующее мгновение он, потеряв равновесие, рухнул на полоску песка у самой воды.
Он снова был одет, на боку опять висел короткий меч, а бедра перепоясывал широкий кожаный ремень.
Посланник сел, зачерпнул воды и плеснул себе в лицо, пытаясь разобраться в произошедшем. Подвал средневекового замка, дворянин с мечом и в длинном балахоне. Факела, книга с непонятными заклинаниями…
Было это на самом деле, или привиделось? Откуда берутся подобные галлюцинации. Или таинственные недруги, наводившие в свое время на людей образы парусника, «Серебряного призрака» или реактивного лайнера, решили теперь взяться за него?
— Надеюсь, я не провалился в другое измерение, как Сидония со своим отрядом? — вслух произнес Найл, поднялся на ноги и оглянулся. Однако из-под берега он видел только воду и траву. Чтобы понять, в каком мире он находится, нужно было выйти в город.
* * *
Когда за излучиной появилась широкая бухта, плотно уставленная кораблями, Посланник с облегчением вздохнул.
Если в другом измерении и существовала точно такая же река, по которой плавали точно такие же рыбацкие лодки, то для образования бухты в нем должен был существовать еще один Найл, который несколько лет назад устроил бунт против смертоносцев, и еще один Каззак, который полез в древний арсенал и взорвется в нем, превратив большую часть квартала рабов в воронку. Если это и так — тогда совершенно непонятно, зачем здесь нужен чужой Найл, если имеется свой.
Несколько расслабившись, правитель неспешным шагом обогнул бухту и ступил на доски причала.
Здесь царила деловитая суета. Множество мужчин сновали между пришвартованными кораблями и протяженными бараками на берегу, таская на своих плечах тяжелые мешки, высокие заплечные корзины, кувшины с узкими горлами, длинные ошкуренные бревна, загружая все это в темные трюмы.
За грузчиками, помахивая плетьми, приглядывали морячки, хозяйки кораблей. Впрочем, мужчины в понукании не нуждались, работая быстро и слажено.