Глаза Фица расширились от потрясения.

– Вы забыли, что вы леди. Все, чем вы занимались в Штатах, для нас неприемлемо. Гувернантка или компаньонка – еще куда ни шло. Но, извините меня, я буду откровенен, какой англичанин возьмет в гувернантки американскую девушку? Привлекательные молодые женщины, никогда не жившие в Англии, для компаньонок тоже не подойдут. Поймите, вы не найдете места, куда бы смогли поехать вчетвером, даже если кто-то один, в чем я сильно сомневаюсь, и сможет найти чем заняться.

– Мы можем убирать и готовить, нам это вполне по силам, и…

– Вы собираетесь наняться в прислуги? – Похоже, если бы Мэри заявила, что она с сестрами собирается пойти на панель, Фиц был бы поражен в меньшей степени. – Мэри! Вы не можете! – Он покачал головой, явно пребывая в смятении.

– Почему бы и нет?

– Уверяю вас, это вам не собственная таверна. Вам это не понравится… – В его взгляде вспыхнуло мгновенное торжество, и через секунду лицо осветилось обычной улыбкой. – Кроме того, с вашим темпераментом – я имею в виду и вас, и сестер – вы просто не сможете быть прислугой. Да и мой брат этого не допустит.

– А ему-то какое дело?

– Чтобы кузины графа Стьюксбери перебивались с хлеба на воду? Можете не сомневаться, он найдет способ этого не допустить.

– А мы ему ничего не скажем. Никто и знать не будет, что мы его кузины.

– Он скажет, не вы.

– Вот как?

– Оливер – человек твердых убеждений. Принять вас в своем доме и взять на попечение для него одно и то же. Он не бросит вас и не позволит поставить себя в такое положение, в какое вы планируете.

– А что он сделает? – вскинулась Мэри. – Мы взрослые девушки!

– Если вас это беспокоит, отвечу, что лично он – возможно, и ничего. За него это сделают другие, более скучные люди, которые будут действовать на вполне законных юридических основаниях. Я видел ваши свидетельства о рождении и могу сказать, что ваша сестра Лили – несовершеннолетняя. Возраст Камелии просто ничем не подтверждается. Таким образом, обратившись в суд, граф автоматически становится их опекуном. Это намного проще, чем вы думаете.

Мэри молча уставилась на Фица, который, улыбаясь, протянул ей руку через стол.

– Пойдемте, кузина. Напомню, что мы все-таки семья и имеем право на маленькие ссоры, но они не должны выходить за определенные рамки, поскольку это уже может привести к серьезным разногласиям. Прежде всего подумайте о сестрах. Нельзя обрекать их на каторжную жизнь в нищете из-за мелкой обиды. Из-за ущемленной гордыни.

– Именно это говорила мне мать… – Мэри нервно отдернула руку, глядя на Фица.

– Вот видите. Ничего не поделаешь – семья. Это именно то, чего хотела ваша мать, поскольку она прекрасно понимала, какая жизнь может быть у ваших сестер. А небольшое недоразумение спишем на… На короткий период вашей адаптации на новом месте. – Он немного помолчал. – Итак, что вы на это скажете?

Мэри крепко стиснула челюсти. Мысль остаться у графа глубоко ее коробила, несмотря на то что Фиц изложил все логично и с величайшим тактом. Как ни тяжело было признаться, но кузен прав: именно потому, что их перспектива в Америке была слишком мрачна, они и были вынуждены сюда приехать. Однако здесь, в чужой стране, без чьей-либо поддержки сестрам было бы гораздо хуже, чем дома. Вспомнив все тяготы, которые им пришлось перетерпеть ради того, чтобы попасть сюда, Мэри пришла к выводу, что было бы крайне глупо отступить лишь из-за уязвленного самолюбия. Ведь еще вчера вечером она намеревалась сделать все возможное ради того, чтобы поладить с новыми родственниками. И вот на тебе! Проходит совсем немного времени, и она заявляет, что покидает дом своего покровителя, не думая о том, что будет дальше с ее сестрами.

Кроме того, в глубине души Мэри понимала: дело не в графе, а в словах сэра Ройса, которые задели ее за живое. А она тоже хороша! Вообразила, что тот проявляет к ней интерес, а может, и больше. Ее сестры не должны страдать только потому, что она вела себя как несмышленая девочка.

– Вы правы, – вздохнула Мэри, – и я не буду спорить, тем более что у нас нет выбора.

– И вы не пожалеете, – улыбнулся Фиц в ответ.

– Я надеюсь, что нет. – Мэри не смогла выдавить из себя ответную улыбку. Да, она поступила правильно, ради сестер, конечно, но теперь ее не покидала мысль о неотвратимости встречи с Ройсом.

И Мэри никак не могла понять, что эта мысль вызывает – страх или… непонятное предчувствие?

Глава 9

Случилось так, что Мэри не пришлось долго ждать очередной встречи с сэром Ройсом. Она вместе сестрами, графом и Фицем сидели за дневным чаем в одной из гостиных, когда вошедший дворецкий объявил о прибытии сэра Ройса Уинслоу и леди Шарлотты Ладли.

Мэри, насыпавшая в это время сахар в чашку с чаем, почувствовала, как подпрыгнуло сердце, пальцы непроизвольно стиснули ложечку, и сахар отправился мимо цели – в блюдце. Пока она набирала новую порцию, в дверях появились двое.

Сверкнув глазами на привлекательную молодую женщину, одетую, как Мэри и предполагала, по самой последней моде, она перевела взгляд на Ройса, стоящего рядом. Как же ей хотелось, особенно после того, как она выяснила для себя его сущность, чтобы он не производил обычного впечатления! К сожалению, высокий и атлетично сложенный Ройс, как всегда, был хорош собой. Его зеленые глаза встретились с глазами Мэри, и она непроизвольно напряглась. Он больше не сможет смотреть на нее свысока, теперь наступит очередь Ройса испытывать угрызения совести! Если уж ей предстоит остаться в этом доме, то следует быть готовой сталкиваться с ним постоянно и доказать, что лично ей он совершенно безразличен.

Она выдерживала его взгляд достаточно долгое время, не выражая при этом никаких эмоций, после чего вновь посмотрела на его спутницу. Женщина, сопровождающая Ройса, была несколько старше ее самой, с темно-русыми волосами, аккуратно приколотыми к бледно-серому шелковому капору, украшенному ярко-красными искусственными вишнями. Она была одета в платье такого же цвета, как и капор, и Мэри отметила для себя, что талия платья значительно ниже, чем на платьях ее и ее сестер. Очевидно, это был новый стиль, поскольку и тетушки на вчерашнем ужине были одеты приблизительно так же. Из-под капора виднелось приятное румяное лицо с ясными карими глазами и ртом, напоминающим розовый бутон.

– Кузина Шарлотта! – улыбаясь, вскочили со своих стульев Фиц и Стьюксбери.

– Я весьма сожалею, что вы не смогли отужинать вчера вместе с нами, – произнес граф, выступая вперед, чтобы поцеловать спутницу Ройса в щеку.

– Я еще более сожалела об этом, когда мама, нанесшая мне утренний визит, рассказала некоторые подробности вчерашнего вечера. – Глаза Шарлотты прошлись по кузену, а затем по сестрам, сидящим на двух коротких диванах.

– Позволь же мне представить наших новых кузин, – сказал Оливер, поворачиваясь к сестрам Баскомб и называя их поименно. – А это Шарлотта, дочь тетушки Синтии.