Анжелика. Я инстинктивно перевожу взгляд на того, с кем она целуется, и мир на время останавливается, а потом рывком бросается вперед. Меня мутит, мир переворачивается вверх тормашками.
Анжелика целуется с другой девушкой.
Анжелика – ненатуралка.
На лице Анжи появляется раздражение, которое сменяется страхом и яростью.
– Проваливай ко всем чертям! – рычит она.
И прежде чем я успеваю ответить, она толкает меня. Я врезаюсь в Стива. Он ловит меня, наклоняется и шепчет на ухо:
– Что случилось, принцесса? Слишком много выпивки?
Похоже, он ничего не заметил. А может, и нет, просто он не знает Анжелику и не придал стычке никакого значения. Впрочем, мне на это тоже глубоко наплевать.
Сбой биохимии мозга, неверно срабатывающие нейроны. Так нас учили. Проблемы исчезают с исцелением. Но здесь биохимия становится абсурдной и неуместной. Главное лишь то, чего ты хочешь и что происходит. Только крепкие объятия в темноте.
Я жалею о том, какой я, должно быть, предстала перед Анжеликой: потрясенной и наверняка с гримасой отвращения. Мне хочется вернуться и отыскать ее, но Стив тащит меня в следующую комнатку с грудой варварски сломанной мебели. Не успеваю я сказать хоть слово, как Стив прижимает меня к стене и принимается обнимать. Я чувствую пот на его груди, просочившийся сквозь футболку. Стив задирает мою рубашку.
– Подожди! – вырывается у меня, и я кое-как уворачиваюсь от его губ.
Стив не отвечает. Он снова припадает к моему рту, и его ладони скользят по моим бокам. Я пытаюсь расслабиться, но у меня в сознании возникает уже знакомая картинка: натянутые веревки, сплошь увешанные бюстгальтерами и трусиками.
– Подожди! – повторяю я и отступаю в сторону.
Теперь нас разделяет некоторое расстояние. Музыка звучит приглушенно, и можно разговаривать.
– Мне нужно кое о чем тебя спросить, – заявляю я.
– Все, что хочешь, – с готовностью отвечает Стив, по-прежнему не отрывая взгляда от моего лица.
Это отвлекает меня. Мне вдруг кажется, что языку стало тесно во рту.
– Ты… я тебе нравлюсь?
В последнее мгновение мне не удается заставить себя произнести то, что я действительно хочу знать. «Ты любишь меня?»
– Еще бы, Хана! – смеется Стив и протягивает руку к моим волосам, но я снова отодвигаюсь на дюйм.
Стив вздыхает.
– И что дальше?
– Мне страшно! – восклицаю я.
И лишь произнеся эти слова, я понимаю, насколько они правдивы. Меня душит настоящий ужас. Я не знаю, чего опасаюсь больше: того, что меня разоблачат и вынудят вернуться к нормальной жизни, или что этого не произойдет.
– Стив, что с нами происходит?
Он застывает.
– Что ты имеешь в виду? – настороженно интересуется он.
Перед этим между песнями случился короткий перерыв, а сейчас музыка грохочет опять, буйная и нестройная.
– Ну… как мы можем… – начинаю я и сглатываю. – Ведь меня должны исцелить осенью.
– Да, – кивает Стив и смотрит на меня искоса, с подозрением, как будто я говорю на чужом языке и он понимает лишь отдельные слова. – И меня тоже.
– Но тогда мы не будем… – продолжаю я и осекаюсь. – Разве ты не хочешь быть со мной? – спрашиваю я наконец.
Стив сразу успокаивается. Он снова делает шаг ко мне и обнимает.
– Конечно, я хочу быть с тобой, – шепчет он мне на ухо.
От него исходит мускусный запах лосьона после бритья и пота.
Мне стоит немалых усилий снова оттолкнуть его.
– Нет… не здесь, – стараюсь объяснить я.
Стив вздыхает еще раз. Происходящее начинает его злить.
– В чем проблема-то? – осведомляется он. Голос у него делается резкий и слегка скучающий. – Почему ты не можешь расслабиться?
И тут меня пронзает догадка. Я уже не сомневаюсь: Стив не любит меня. Ему на меня в сущности плевать. Для него все это – не более чем развлечение, запрещенная игра, вроде воровства печенья перед обедом. Возможно, он надеялся, что я позволю ему стянуть с себя трусики. Наверное, он планировал вывесить мой лифчик рядом с остальными, в знак его тайного триумфа.
Я обманывала себя.
– Не волнуйся, – мягко произносит Стив и тянется ко мне. – Ты очень красивая!
– Не прикасайся ко мне! – воплю я, отшатываюсь и бьюсь головой об стену. Из глаз сыплются искры.
Стив хватает меня за плечо.
– Черт! Хана, ты в порядке?
– Не трогай меня!
Я протискиваюсь мимо него и влетаю в соседнюю комнату.
Она переполнена парнями и девицами, мне с большим трудом удается проложить себе путь к лестнице. Я слышу, как Стив зовет меня – но лишь раз. То ли он сдается, то ли его голос тонет в нарастающей музыке. Жарко. Все скользкие от пота, затерянные в полумраке, словно барахтающиеся в масле. Мое зрение сфокусировалось, а вот ноги до сих пор как ватные.
Мне нужен воздух.
Мне необходимо выбраться отсюда. В голове у меня раздается какой-то шум – отдаленный, пронзительный вскрик, рассекающий меня надвое.
Я останавливаюсь. Нет. Это реальность. Кто-то кричит. А может, мне померещилось? Должно быть, всему виной гитары с их взвизгами. Но потом я различаю чей-то громкий голос. Он мгновенно нарастает и перекрывает остальные звуки.
– Бегите! Рейд!
Я застываю, парализованная страхом. Музыка обрывается какофонией. В помещении царит хаос. Толпа толкает и швыряет меня из стороны в сторону.
– Рейд! Бегите!
Наружу. Скорей. Кто-то бьет меня локтем в спину, и я спотыкаюсь. Где ступеньки? Мне виден поток людей, дерущихся за возможность подняться. Внезапно я слышу жуткий треск, и крики усиливаются. Дверь наверху разлетается. Люди, стоявшие возле нее, обрушиваются на тех, кто ниже, и те тоже падают…
Я не верю своим глазам.
В огромном зияющем проеме появляется гигантский силуэт. Регулятор. Он крепко сжимает ружье. Из-за его спины вылетают две ракеты и врезаются в толпу. Пронзительные возгласы смешиваются с рычанием и лязганьем зубов.
Собаки.
Регуляторы начинают спускаться, и с меня спадает оцепенение. Я разворачиваюсь и ныряю в плотное скопление людей, где все толкаются, мечутся и пытаются бежать врассыпную. Когда мне удается вырваться из главного зала, регуляторы уже находятся внизу. Бросив взгляд через плечо, я вижу, как они размахивают полицейскими дубинками.
Мощный, усиленный громкоговорителем голос рокочет:
– Это рейд. Не пытайтесь бежать. Не пытайтесь сопротивляться.
В комнате с грязными матрасами обнаружилось небольшое полуподвальное окошко. Вокруг него сгрудились люди. Они истошно вопят и шарят в поисках щеколды. Какой-то парень вспрыгивает на диван и, размахнувшись, с силой бьет в стекло локтем. Оно разлетается вдребезги. Парень встает на подлокотник дивана, подтягивается и выбирается наружу. Теперь остальные сражаются за возможность спастись этим путем. Они царапаются и наотмашь лупят друг друга.