– Около часа.
– Еще куча времени! И домовым угощение разложить успеем, и сами перекусить. Ты тоже готов? Тогда я зову остальных.
– А с Генриеттой что делать? Где она, как ее вернуть?
– Никак, – покачала головой Анита. – Метаморф, как его время заканчивается, сам обратно перекидывается… Наверное. У профессора Традиша можно спросить. Я этим никогда не интересовалась. Мне-то зачем?
Генриетта Вантенуа не появилась ни в столовой, ни на алгебре, ни вечером во время очередного корсовинга.
– Если утром не придет, придется идти к директору, – уже укладываясь, сказал Битали. – Вдруг с ней что-то случилось?
– Придет, – ответил со своей постели Надодух. – Метаморфы на рассвете всегда обратно в людей перекидываются. Даже когда это опасно. Скажи, а Анита – она какая?
– Ты о чем?
– Как о чем? – Недоморф заворочался, повернулся на бок, приподнялся на локте. – Она ведь там… Ну, когда колдовала…
– Я не смотрел. – Битали закинул руки за голову. – Глаза закрыл.
– Что, совсем, ни чуть-чуть не подглядывал? – не поверил сосед.
– Нет. Я ведь обещал.
– Да ведь никто бы не узнал!
– Ну и что?
– Нет, правильно, конечно, – снова откинулся на спину недоморф. – Но я бы, наверно, не удержался. Она ведь очень красивая, правда?
– Анита? Красивая… – согласился Кро.
– Красивая. Очень… – Надодух натянул одеяло до ушей, отвернулся и затих.
* * *
Вантенуа явилась к первому уроку – усталая, осунувшаяся. Уселась за стол перед партой Битали и недоморфа, повернулась к ним:
– Вчера чего-нибудь получилось?
– Все в порядке, – кивнул Кро. – А ты как?
– На нашей поляне проснулась. Долго вспомнить себя не могла, но потом все вернулось. Хорошо, у меня там одежда есть. Ну, ты знаешь.
– Генриетта, прости, – подсела ближе отличница. – Мне и в голову не пришло, что такое случиться может. Про звериную натуру.
– Голова чего-то болит… – Вантенуа потерла пальцами виски и отсела на соседнюю парту.
– Откуда же я знать могла?! – попыталась оправдаться перед Битали и Надодухом Анита. – Заклятье, оно ведь не на то нацелено было. Кто же знал, что ее натуру наружу вывернет? Это, наверное, из-за заклинания ей сейчас так плохо.
– Я понимаю, – кивнул Кро. – Только, если на нее это так действует, может, ее на время колдовства подальше от кабинета держать?
– И веревку, кстати, тоже от нее прятать нужно, – добавил Надодух.
– Что же, ее совсем туда не пускать?
– Похоже, мальчик Битали с компанией неудачников решил поиграть в заговорщиков, – развязно сообщил своим прихвостням Дожар. – Шепоточки, круглые глазки, секретики на ушко. Прямо кровавый двор Борджия в исполнении кроликов.
– Не лезь не в свое дело, Арно, – повысил голос Кро. – Будешь слушать чужие разговоры, ослиные уши вырастут.
– Ой, мне что-то послышалось? – с деланным удивлением покрутил головой графский отпрыск. – Неужели я обращался к кому-то из полукровок?
– Ты ищешь ссоры, Дожар? Соскучился по порезам на шкуре.
– О-о, кого я слышу, Битали Кро! – повернулся к нему юный граф, вскинул брови. – Ты хочешь пожелать мне доброго утра? И тебе того желаю!
Ухоженный, как пудель перед продажей: тонкие черты лица, аккуратно зачесанные волосы, голубые глаза и парусиновая форма с легким бирюзовым оттенком, холеные белые руки, на пальцах три изящных перстня, – Арно Дожар так и лучился доброжелательностью.
– Что ты сказал про моих друзей?!
– Я?! – Дожар округлил глаза, повернулся к своим прихвостням: – Я что-то говорил любезному мсье Битали, Карл? Разве я к нему обращался, Лайтен? – Парочка его слуг, ухмыляясь, отрицательно замотали головами. – Видите, мсье Кро, я ничего вам не говорил, никак к вам не обращался. Никак. Не хотите же вы сказать, что вы подслушивали чужие разговоры?
Битали скрипнул зубами, не зная, как ответить на столь откровенную, но притом безупречно вежливую наглость. Но тут в аудиторию вошла одетая в длинное коричневое платье женщина с белым, как у призрака, лицом и высокой прической, собранной из седых, с редкими черными вкраплениями, волос.
– Мадам Лартиг! – первым заметил ее недоморф. Остальные ученики тоже поднялись.
– Доброе утро, дети. Можете садиться, дети. Мсье Битали Кро, если не ошибаюсь? На вашу службу поступила жалоба, мсье Кро, будьте любезны пройти со мной. Дети, передайте мадам Кроули, что мсье Кро и мсье Завялов несколько опоздают на ее урок.
– Службу? – недоуменно переспросил Арно Дожар. – У пятикурсника?
– Потом договорим, – пообещал ему Битали, достал палочку и вышел в стену вслед за ключницей замка.
Через несколько минут они оказались во владениях ордена Грифа – товарищество учеников, которому благоволило руководство школы, могло позволить себе отгородить для проживания целый этаж общего корпуса. Правда, обычной во внеучебное время стражи из первокурсников тут сейчас не стояло. Вскинув палочку, мадам Лартиг отсчитала что-то невидимое на ровной стене из мелких неотесанных камней, остановилась:
– Как мне известно, в настоящий момент именно вы, мсье Кро, отвечаете за работу домовых? Тогда полюбуйтесь на это…
Они вошли в комнату, размерами раза в полтора уступающую помещениям в башне, но зато прямоугольную и теплую, с одним выходящим во двор окном, двумя шкафами у стен, двумя письменными столами и двумя постелями по сторонам от окна. В общем, обычная школьная спальня. Если не считать того, что на одном из столов стояли грязные тарелки, валялись скомканные засаленные бумажки, мелкие крошки, обгрызенные корки и даже несколько рыбных костей. Под столом изящным крестиком лежали скрещенные куриные хребтинки, увенчанные тщательно обсосанным огузком. Чуть дальше виднелись еще какие-то кости и бумажки.
– Привет, Ронни, – кивнул курносому и темноволосому однокурснику Битали. – Чего застрял? Там занятия наверняка уже начались.
– Да вот, видишь, – кивнул тот на грязный стол. – У меня в комнате не убирают. А ты-то тут чего делаешь?
– Обращаю ваше внимание, мсье Кро, – словно не заметила их разговора ключница замка, – на грязь в этой комнате. Уборка явно не проводилась здесь уже не один день. И поскольку именно вы теперь отвечаете за работу домовых, я требую, чтобы вы обеспечили поддержание здесь порядка на надлежащем уровне.
Битали сглотнул. С одной стороны, он понимал, что чистота теперь – его забота. С другой – столь откровенный гадюшник, сотворенный Завяловым в комнате, покоробил его так, что он забыл о разнице в возрасте и положении с мадам Лартиг. Почему за этого грязнулю должны отвечать домовые? Они что, рабы, обязанные вылизывать загаженные свинарники? И вообще, домовые теперь – это существа, находящиеся под его властью. А раз так, то в первую очередь он должен защитить своих подопечных, а уж потом разбираться со степенью их вины!