Book.

– Где лодки, которые ты обещал? – требовал ответа принц.

Наваз беспомощно развел руками. Людей и лошадей загнали до полусмерти, чтобы скорее добраться до реки и переправиться на другой берег. Мощное течение остановило бы монголов на многие месяцы, а может быть, навсегда. Индия была неизвестной страной для монгольского хана, и, осмелься он ступить на ее землю, сто князей выведут против него армию небывалых размеров. Джелал ад-Дин рассчитывал забрать свои победы с собой, как драгоценные доказательства своей силы, чтобы вернуться назад с еще большим войском. Принц не удержался и обернулся назад, взглянув на облако пыли, плывущее вдали, как недоброе предзнаменование.

Внезапно схватив раджу за шелковую куртку, Джелал ад-Дин хорошенько встряхнул его.

– Где лодки? – кричал принц князю в лицо.

Наваз побледнел от страха, и Джелал ад-Дин отпустил его так быстро, что тот едва не упал.

– Незнаю, – оправдывался раджа, пятясь назад. – Отец…

– Он оставил бы тебя здесь умирать? – кричал Джелал ад-Дин. – Когда рукой подать до твоей земли?

В припадке гнева принц едва сдержался, чтобы не ударить глупого юного князя, который так много ему обещал.

– Может быть, они еще в пути, – отвечал Наваз.

Джелал ад-Дин хотел сказать ему грубость, но смолчал и кивнул. В мгновение ока принц отправил всадников на юг, вдоль берега реки, на поиски торговцев, которые могли бы перевезти его армию на своих судах. Джелал ад-Дин не посмел обернуться на пыльное облако за спиной, зная, что монголы идут за ним, как волки со стальными клыками, чтобы разорвать его на куски.

Чингис скакал легким галопом, тщетно пытаясь вглядеться в даль. С годами зрение ослабло, и хан уже не мог полагаться на собственные глаза. Их заменил ему Угэдэй. Наследник хана громко сообщал ему о том, что видит вдали, давая описание вражеской армии. Голос ханского сына переполняли восторг и волнение.

– Они собрались на берегу. Вижу лошадей, тысяч десять, может, больше, на левом фланге, от нас это справа, – кричал Угэдэй, напрягая глаза. – Вижу… шеренги собираются вокруг центра. Они разворачиваются навстречу нам. Пока не вижу, что на другом берегу.

Чингис кивнул. Если бы в распоряжении Джелал ад-Дина оказалось несколько мирных дней, то, возможно, он увел бы свое войско в безопасное место. Но стремительная погоня, организованная Чингисом, принесла результат. Он припер принца к реке, и этого было достаточно. Хан повернулся к ближайшему гонцу.

– Передай Хачиуну вот что. Мы с Джебе и Угэдэем возьмем на себя центр. Хачиун с Хасаром пусть атакуют с правого фланга против их конницы. Скажи ему, что он может вернуть долг за поражение в Панджшерской долине и на меньшее я не согласен. Теперь ступай.

Юноша умчался с приказом, а его место занял другой. Он был готов выслушать новый приказ, и Чингис продолжил:

– Пусть Джелме с Толуем растянут войска слева от меня. Я хочу, чтобы врага зажали в одном месте у реки. Их задача: пресечь любые попытки противника отступить на север.

Люди Толуя были еще слишком молоды, чтобы бросать их против опытных воинов, а удержание врага в кольце окружения было не менее достойной задачей для незакаленных боями юнцов. Такое задание, конечно, не понравились бы Джелме, но Чингис знал, что тот подчинится. Туменам предстояло выступить тремя группировками против припертой к реке армии Джелал ад-Дина.

Готовясь к битве, монголы выстраивались в шеренги. Чингис замедлил бег лошади и огляделся по сторонам, убеждаясь, что тумены на правом и левом флангах движутся в одном ритме с ним. Угэдэй по-прежнему докладывал обо всем, что удавалось разглядеть вдалеке, но отец уже не слушал его. Предвкушение жаркой битвы завладело всеми чувствами хана. Внезапно вспомнив о внуках, увязавшихся за обозом, Чингис отправил еще одного гонца к запасным лошадям проследить за тем, чтобы мальчики были в безопасности.

Чингис медленно спускался в долину, пока его глаза не смогли видеть врага так же отчетливо, как глаза Угэдэя, и тогда хан махнул сыну рукой, чтобы тот замолчал. Для прошлой битвы Джелал ад-Дин сам выбирал место. На этот раз его лишили такой возможности.

Великий хан обнажил меч и поднял его высоко над головой, чтобы воины видели сигнал к началу атаки. Он знал, что войско на берегу реки не сдастся живым. Принц рисковал всем, чего достиг после возвращения с острова в Каспийском море. Теперь бежать было некуда. Тумены Джелме и Толуя выдвигались вперед главных сил, готовые отрезать отступление врага на левом фланге. Справа от хана Хачиун и Хасар проводили тот же маневр. Монгольское войско выступало наподобие пустой чаши, с Чингисом у самого ее дна. Монголам противостояло шестьдесят тысяч воинов, фанатично преданных своему вождю, и Чингис уже видел их поднятые сабли, предназначенные для него. Прижатые к реке, мусульмане не сдадут без боя ни пяди земли.

Чингис чуть наклонился вперед и напряженно раздвинул иссохшие губы, показывая зубы врагам. Хан опустил руку, и тумены рванулись вперед, пустив лошадей галопом.

Джелал ад-Дин рассматривал шеренги монгольских всадников, тащивших за собой облако пыли от самых гор. Руки затряслись от гнева и отчаяния, когда он снова взглянул на пустынную гладь реки. Другой берег и безопасность были так близко, что мысль о них ранила ум. Принц мог бы преодолеть реку вплавь, несмотря на бешеное течение, но большинство его приверженцев уже никогда не вышли бы из воды живыми. В минуту отчаяния он думал скинуть доспехи и броситься в реку, уводя людей за собой от приближавшейся смерти. Принц был уверен, что они последуют за ним, надеясь на милость Аллаха. Но в успех этой затеи верилось слабо. Для тех, кто вырос в афганских горах, пустынях и городах, глубокие воды были враждебной стихией. Тысячи воинов погибли бы, едва очутившись в водовороте течений.

Принц видел лица своих людей. Они поворачивались к нему в надежде услышать слова ободрения, в то время как ненавистный враг разворачивал строй. Братья принца тоже были в рядах его воинов, их лица тоже наполняла безграничная вера. Джелал ад-Дин тщетно боролся с отчаянием.

– Мы доказали, что их можно разбить! – прокричал он собратьям. – Их много, но не настолько, чтобы мы не смогли снова вспороть им глотки. Убейте иххана – и вы познаете рай. Пусть Аллах направляет ваши клинки и пусть каждый покинет поле брани так, чтобы с гордостью предстать пред Аллахом. Это всего лишь люди! – кричал принц. – Пусть приходят. И пусть узнают, что этой земли им не взять!

Те, кто услышал его, вновь повернулись лицом к монгольскому хану, и яркий огонь снова горел в их глазах. Воины подняли щиты и кривые сабли, а земля уже дрожала под их ногами.