— Ты ранена, — сказал я. — Дай я взгляну.
— Чепуха! Царапина. Так вот я говорила… во время первой войны Отрис был разрушен до основания.
— Но… как он оказался здесь?
Талия настороженно оглядывалась, пока мы пробирались через груды каменных обломков, мраморные плиты и разрушенные арки.
— Он перемещается так же, как и Олимп. Он всегда существует где-то у границ цивилизованного мира. Но то, что он здесь, именно на этой горе, очень плохо.
— Почему?
— Это гора Атласа, — сказала Зоя. — Где он держит… — Она внезапно умолкла. Затем продолжила, и голос ее звучал отчаянно. — Где он обычно поддерживал небосвод.
Наконец мы добрались до вершины. Прямо перед нами серые облака кружились мощным водоворотом, образуя облачную воронку, почти касавшуюся вершины горы, но теперь ее держала на плечах двенадцатилетняя девочка с рыжеватыми волосами, в изодранном серебристом платье — Артемида, чьи ноги были прикованы к скале цепями из небесной бронзы. Вот что я видел во сне! Артемиду вынудили держать не потолок пещеры, а крышу мира.
— Госпожа! — Зоя бросилась вперед, но Артемида ее остановила:
— Стой! Это ловушка. Ты должна немедленно уйти.
Голос ее дрожал, как натянутая струна. Платье насквозь пропиталось потом. Никогда раньше я не видел страдающей богини, но вес неба явно был слишком велик для Артемиды.
Зоя расплакалась. Несмотря на протесты Артемиды, она подбежала к ней и стала тянуть за цепи.
И тут за нашей спиной раздался громыхающий голос:
— Ах как трогательно!
Мы обернулись. Перед нами стоял Генерал в шелковом коричневом костюме. Рядом находились Лука и с полдюжины дракониц, которые держали золотой саркофаг Кроноса. Слева от Луки стояла Аннабет. Ее руки были скованы за спиной наручниками, во рту торчал кляп, и Лука вдобавок приставил острие своего меча к ее горлу.
Я встретился с ней взглядом, пытаясь так о многом спросить у нее. Но она вложила в свой ответный взгляд только одно: БЕГИ!
— Лука! — злобно прорычала Талия. — Отпусти ее.
В ответ Лука улыбнулся слабой, бледной улыбкой. Он выглядел еще хуже, чем три дня назад в округе Колумбия.
— Таково решение Генерала, Талия. И все же приятно снова тебя видеть.
Талия плюнула ему под ноги.
— Так, значит, мы обращаемся со старыми друзьями? — Генерал хмыкнул. — А ты, Зоя? Сколько воды утекло… Как там мой маленький предатель? Убив тебя, я получу истинное наслаждение.
— Не отвечайте, — простонала Артемида. — Не спорьте с ними.
— Постойте, — сказал я. — Вы Атлас?
Генерал бросил на меня быстрый взгляд.
— Значит, даже самые глупые из героев в конце концов начинают кое-что соображать. Да, я — Атлас, военачальник титанов и ужас богов. Мои поздравления! Я убью тебя тут же, как только покончу с этой мерзкой девчонкой.
— Вы не причините зла Зое, — сказал я. — Я не позволю.
— Да какое ты имеешь право вмешиваться, ничтожный герой? — вопросил Генерал. — Это дело семейное.
— Семейное дело? — нахмурился я.
— Да, — уныло ответила Зоя. — Атлас мой отец.
Ужасно то, что я действительно заметил семейное сходство. У Атласа было то же царственное выражение лица, что и у Зои, такой же холодный, высокомерный взгляд, который появлялся в глазах у охотницы, когда она сердилась, хотя у Атласа он казался гораздо более злобным. В нем было все, что я изначально так невзлюбил в Зое, но ничего хорошего и доброго — того, что я научился ценить в отважной охотнице впоследствии.
— Отпустите Артемиду! — суровым тоном потребовала Зоя.
Атлас подошел ближе к опутанной цепями богине.
— Тогда, может быть, ты хочешь подержать небо вместо нее? Давай попробуй.
Зоя собиралась было что-то сказать, но Артемида произнесла:
— Нет! И не думай, Зоя. Я запрещаю тебе.
Атлас ухмыльнулся. Опустившись на колени рядом с Артемидой, он попытался погладить ее по лицу, но богиня укусила его, едва не отхватив несколько пальцев.
— У-ху-ху! — фыркнул Атлас. — Видишь, дочка? Госпоже Артемиде нравится новая работа. Думаю, я заставлю всех олимпийских богов по очереди нести мое бремя, как только вновь воцарится повелитель Кронос и это место станет центром нашего дворца. Так можно будет научить этих слабаков смирению.
Я посмотрел на Аннабет. Она отчаянно пыталась сказать мне что-то. Она кивала в сторону Луки. Но единственное, что я мог, — это не отрываясь смотреть на нее. Раньше я этого не замечал, но что-то в ней изменилось. В ее светлых кудрях теперь пролегли седые пряди.
— Это оттого что она держала небо, — пробормотала Талия, словно прочитав мои мысли. — Такая тяжесть могла убить ее.
— Не понимаю, — сказал я. — Почему Артемида не может просто отпустить небо?
— Туго же ты соображаешь, юнец, — расхохотался Атлас. — Это место, где земля впервые встретилась с небом, где Уран и Гея взрастили своих могучих детей, титанов. Небо все еще страстно стремится обнять землю. Кто-то должен поддерживать его, либо оно обрушится, в мгновение ока расплющив все горы и все живое на сотни миль кругом. Если уж ты взвалил на себя эту ношу, пощады не жди. — Атлас улыбнулся. — Если только кто-нибудь не возьмет это бремя на себя.
Он приблизился, пристально глядя на меня и Талию.
— Так вот они, лучшие из лучших — герои века? Не на что и посмотреть.
— Давай сразимся, — предложил я. — Тогда и посмотрим.
— Разве боги тебя ничему не научили? Бессмертные не могут вступать в прямую схватку со смертными. Это ниже нашего достоинства. Пусть лучше Лука сокрушит тебя.
— Значит, ты тоже трус! — отрезал я.
Глаза Атласа полыхнули ненавистью. Не без некоторого усилия он переключился на Талию.
— Что до тебя, дочь Зевса, похоже, Лука ошибался.
— Я не ошибался, — выдавил Лука. Он выглядел ужасно слабым и говорил так, словно каждое слово причиняло ему боль. Если бы я не ненавидел его до глубины души, то, пожалуй, и пожалел бы. — Талия, ты все еще можешь присоединиться к нам. Позови Офиотавра. И он приплывет. Смотри!
Он взмахнул рукой, и рядом с нами появился пруд — обрамленный черным мрамором бассейн, достаточно большой для Офиотавра. Я живо представил себе Бесси в этом бассейне. И чем больше я думал об этом, тем отчетливее доносилось до меня мычание Бесси.
«Не думай об этом! — внезапно прозвучал в моем сознании голос Гроувера. Сработала эмпатическая связь, установившаяся между нами. Я чувствовал его эмоции. Сатир был на грани паники. — Я теряю Бесси. Блокируй свои мысли!»