— Эй, приятель! — позвал его Гас. — Не хочешь повидать дома звезд?
Мужчина оторвал налитый кровью взгляд от своего авто и перевел его на Гаса.
— Навидался уже, — сказал он презрительно. — Сам в кино работаю.
— Актер?
— Сценарист.
Пэт Хобби теперь стоял спиной к своей машине, со свистом выпускавшей пар из радиатора, подобно небольшому паровозу. Насчет домов звезд он сказал правду — только сейчас это уже было в прошлом. Некогда его имя то и дело мелькало на экране в те несколько секунд, что отводятся в титрах для указания сценариста, но последние пять лет услуги Пэта пользовались все меньшим спросом.
Настало время обеда, и Гас закрыл свою лавочку на перерыв, запихнув буклеты и карты в портфель и удалившись с ним под мышкой. Солнце пекло немилосердно, и Пэт Хобби нашел укрытие под зонтом, развлекаясь просмотром оброненного мистером Венске буклетика. Всей наличности у Пэта было ровно четырнадцать центов, иначе он позвонил бы в гараж и вызвал механиков, а так оставалось только ждать.
Через несколько минут к обочине подрулил лимузин с миссурийскими номерами, в котором позади шофера сидели миниатюрный седоусый джентльмен и крупная дама с собачкой. Они обменялись парой фраз, после чего дама высунулась из окна и неуверенно обратилась к Пэту:
— А кого из кинозвезд мы сможем посетить?
Пэт замешкался с ответом, не сразу уяснив, о чем идет речь.
— То есть мы могли бы войти к Роберту Тейлору, или Кларку Гейблу, или Ширли Темпл? [125]
— Почему бы нет, если вас туда пустят, — сказал Пэт.
— Я вот о чем, — продолжила дама, если нам удастся попасть в самые лучшие дома, к первоклассным звездам, мы готовы заплатить больше вашей обычной цены.
Для Пэта Хобби забрезжил луч света. Перед ним были простаки с кучей денег. Рыбка сама просилась на крючок, а в Голливуде такие шансы упускать не принято. Лови свой шанс, и будешь ты в шикарных ресторанах кутить ночь напролет с шампанским и девочками — или хотя бы купишь новую шину к своему дряхлому авто.
Он поднялся со скамеечки и подошел к лимузину.
— Что ж, я могу вам это устроить, — сказал он, тотчас испытав серьезные сомнения на сей счет. — Вы готовы заплатить вперед?
Эти двое переглянулись.
— Думаю, мы можем дать вам авансом пять долларов, — сказала дама, — и еще пять получите, если мы попадем в дом Кларка Гейбла или кого-нибудь такого же известного.
В славные старые времена для Пэта Хобби это было бы раз плюнуть. Он тогда выпускал по двенадцать-пятнадцать фильмов в год и запросто общался со многими звездами, от которых в ответ на подобную просьбу наверняка услышал бы: «Да ради бога, Пэт, если тебе это нужно». Но сейчас он мог припомнить лишь немногих, кто его хотя бы узнавал и разговаривал с ним на съемочных площадках: Мелвина Дугласа, Роберта Янга, Рональда Колмана, Фэрбенкса-младшего. А те, с кем он когда-то водил дружбу, в большинстве своем уже ушли на покой — а то и на тот свет.
Он имел очень слабое представление о том, где проживают новые звезды, но, по счастью, еще ранее заметил в буклете Венске несколько дюжин имен с адресами и карандашными пометками после каждого.
— Конечно, нельзя гарантировать, что кто-нибудь из них окажется дома, — сказал он. — В это время они могут быть на съемках.
— Мы это понимаем. — Дама взглянула на автомобиль Пэта. — Полагаю, лучше воспользоваться нашей машиной.
— Согласен.
Пэт уселся на переднее сиденье рядом с шофером, быстро рассчитывая свои дальнейшие действия. Из актеров дружелюбнее всех с ним здоровался Рональд Колман, и, хотя до сих пор их общение ограничивалось лишь взаимными приветствиями, Пэт мог пойти дальше под предлогом изложения Колману интересного сюжета.
Еще лучше, если Колмана не окажется дома и Пэт сможет продемонстрировать клиентам интерьер его жилища. Эту процедуру можно будет повторить в домах Роберта Янга, Дага Фэрбенкса-младшего и Мелвина Дугласа. К тому времени дама уже позабудет о Гейбле, и все благополучно закончится.
Он нашел в буклете адрес Колмана и назвал его водителю.
— Одна наша знакомая сфотографировалась с Джорджем Брентом, — сказала дама, когда машина тронулась. — Я про миссис Хорас Дж. Айвз.
— Она наша соседка, — пояснил мужчина. — Живет в доме триста семьдесят два по Роуз-драйв в Канзас-Сити. А мы живем в триста двадцать седьмом.
— И она сфотографировалась вместе с Джорджем Брентом. Интересно, пришлось ли ей за это заплатить? Если так, она зашла слишком далеко, и мы не должны следовать ее примеру. Что подумают люди в нашем городе?
— Конечно, мы не должны заходить слишком далеко, — согласился ее супруг.
— И с кого мы начнем? — спросила дама, устраиваясь поудобнее.
— Так или иначе, мне надо нанести пару-другую визитов, — сказал Пэт. — Сначала заедем к Рональду Колману.
— Ах, это один из моих любимых актеров! Вы хорошо с ним знакомы?
— Еще бы, — сказал Пэт. — Видите ли, я на этой работе лишь временно — подменяю знакомого. А вообще-то, я писатель-сценарист.
И, будучи уверен, что широкой публике известны имена от силы двух-трех сценаристов, он преспокойно назвался автором нескольких популярных картин.
— Это очень интересно, — сказал супруг. — Мне довелось однажды повидать писателя — не то Эптона Синклера, не то Синклера Льюиса. [126] Оказался неплохим парнем, даром что социалист.
— А почему вы сейчас не работаете над фильмами? — спросила дама.
— Дело в том, что мы сейчас бастуем, — нашелся Пэт. — Так решила Гильдия сценарных драматургов. [127]
— О-о… — только и вымолвили клиенты, с опаской взирая на «сталинского эмиссара», оккупировавшего переднее сиденье их лимузина.
— И по какому поводу вы бастуете? — спросил мужчина тревожно.
Политическое образование Пэта находилось на рудиментарном уровне, так что ему пришлось поднапрячься.
— Это… за лучшие условия жизни, — сообщил он наконец. — Бесплатные карандаши и бумага. Ну и все такое прочее — об этом написано в законе Вагнера… [128] И еще за признание Финляндии, [129] — добавил он после паузы.