– Именно, сэр.
Я взвесил его мысль еще раз. И чем дольше затягивалось взвешивание, тем соблазнительнее представлялось решение.
– Я вас понял. Механизм тот же, что был задействован при подмене тетиной собаки Макинтоша.
– Да, есть сходство, сэр.
– Тогда мы оказались без скочтерьера, хотя должны были его при себе иметь, но вы совершенно справедливо рассудили, что собаки данной породы очень похожи одна на другую, вызвали второй исполнительский состав, и успех был полный.
– Да, сэр.
– Думаете, с брошами сработает та же система?
– Полагаю, что да, сэр.
– А что, все броши тоже на одно лицо?
– Не всегда, сэр. Но, задав несколько вопросов, я составлю представление о том, как выглядело утраченное украшение и какая цена была за него уплачена. В результате чего я смогу привезти другое, практически не отличимое от прежнего.
Он меня убедил. С души моей свалилась страшная тяжесть. Выше я упомянул, что незадолго перед тем Дживс, как мне показалось, едва не похлопал меня по плечу. Теперь же я сам с трудом удержался, чтобы не похлопать по плечу его.
– Вы молодчина, Дживс!
– Благодарю вас, сэр.
– Rem… как там дальше?
– …acu tetigisti, сэр.
– Мне бы следовало знать, что вы найдете выход.
– Я рад, что вы питаете ко мне доверие, сэр.
– У меня есть счет в «Эспинале», так что велите им записать на меня.
– Очень хорошо, сэр.
– Езжайте, не откладывая.
– Времени довольно, сэр. Я смогу добраться до этого магазина задолго до закрытия. Я думаю, мне надо сначала еще заехать к мистеру Фитлуорту, известить его о том, что произошло, выгрузить ваши вещи и предостеречь насчет вашего скорого прибытия.
– «Предостеречь» – подходящее слово?
– Мне следовало сказать «предуведомить», сэр.
– Но только особенно в любезностях не рассыпайтесь. Минуты летят, помните. Брошь должна попасть в руки адресата сегодня вечером. Наилучшим вариантом было бы, чтобы подарок лежал у ее прибора, когда сядут ужинать.
– Я, вне всякого сомнения, сумею возвратиться в Стипл-Бампли ко времени ужина, сэр.
– Ну и отлично, Дживс. Я знаю, что вы обернетесь вовремя. Первая остановка – Боко. А я тем временем еще немного пошарю здесь. Есть какая-то вероятность, хотя и ничтожная, что я мог выронить эту штуковину на траву. Не помню точно, как на меня подействовало зрелище пожара, но, конечно, я на месте не сидел, а бегал, дергался и подпрыгивал достаточно, чтобы из карманов выскакивали пакеты.
На самом деле я так не думал. Я придерживался своей первоначальной теории, что потерял брошь, спасая маленький чемоданчик. Но в таких ситуациях хочется перевернуть каждый камень и пройтись по каждой тропе.
Поэтому я стал шарить вокруг по всему газону и даже перетрогал все камни на альпийской горке. Ничего – как я и ожидал. Довольно скоро я это дело бросил и зашагал в сторону Боко. Уже у самой его калитки я вдруг услышал треньканье велосипедного звонка. Удивительная у здешних жителей склонность, подумал я, только и делают, что разъезжают на велосипедах, названивая в звонок. Смотрю, а это Нобби.
Я пошел ей навстречу, потому что именно ее я и хотел сейчас увидеть. Мне надо было поговорить с нею о Сыре и его сердечных делах.
Нобби грациозно соскочила с велосипеда, приветливо улыбнулась. Со времени нашей последней встречи она успела смыть дорожную пыль и сменить туалет и выглядела изрядно и элегантно. Зачем ей это понадобилось когда предстояла встреча веет только с субъектом г латунных фланелевых брюках и свитере с круглым воротом, обвисшим вокруг шеи, не могу себе .представить, но такой уж они народ, женщины.
– Привет, Берти, – сказала она. – Пришел к Боко с добрососедским визитом?
Я ответил, что так оно и есть, более или менее, но сначала мне нужны две минуты ее драгоценного времени,
– Послушай, Нобби, – начал я.
Разумеется, она не стала слушать. Я не встречал еще девушек, которые слушают. Скажешь«послушай» любой представительнице нежного пола, а она воспримет это слово как знак, что ей надо немедленно заговорись самой. Но по счастью, Нобби заговорила на ту самую тему, которую я хотел с ней обсудить, и поэтому такого уж страстного желания съездить ей кирпичом по голове я не испытал.
– Чем это ты так разъярил Сыра, Берти? – спросила она. – Я сейчас встретила его на дороге и спросила, не видел ли он тебя, а он стал весь малиновый и заскрежетал каждым зубом. Никогда еще не видела такого самовоспламеняющегося полисмена.
– Он тебе ничего не объяснил?
– Нет. Только еще энергичнее заработал педалями; словно участвовал в семидневной велосипедной гонке и вдруг увидел, что отстал от лидера. А что случилось?
Я мрачно ткнул ей в плечо указательным пальнем
– Нобби, – говорю, – произошло некоторое недоразумение, В результате неблагоприятного сечения… нет, как его?..стечения обстоятельств Сыр теперь относится ко мне с подозрением. В его дурацкую голову запала мысль, что я приехал сюда с целью увести у него Флоренс.
– А на самом деле?
– Моя дорогая юная заноза, – проговорил я с чувством. – Ну кому захочется уводить Флоренс? Ты подумай своим умишком. Но, как я уже сказал, из-за этого злосчастного стечения он заподозрил худшее.
Я в нескольких сжатых словах описал ей ситуацию, включая приезд Лохинвара, и когда кончил описывать, она произнесла одну из тех дурацких реплик, которые укрепляют мужчину в убеждении, что женский пол как таковой надо запретить:
– Ты бы сказал ему, что отрицаешь свою вину. Я раздраженно цыкнул зубом.
– Как будто я не говорил ему, что отрицаю свою вину. Да только он мне не поверил, И продолжал распаляться; достигнув под конец такого градуса по Фаренгейту, что кажется, еще мгновение, и он меня арестует. И кстати, ты могла бы предупредить меня, что он работает полицейским.
– Упустила из виду.
– Этим ты избавила бы меня от неприятного потрясения. Когда я услышал, что кто-то зовет меня по имени, обернулся и увидел, что он катит ко мне на велосипеде в полной амуниции деревенского полисмена, меня чуть родимчик не хватил.
Нобби рассмеялась, но это был сольный смех. В сложившемся положении я был совсем не расположен составить с ней дуэт.
– Бедняга Сыр!
– Так-то оно так, но…
– По-моему, это очень даже мужественное решение – самому зарабатывать себе на жизнь, а не сидеть на коленях у богатого дядюшки и получать подачки из его кармана.
– Согласен, но…
– А Флоренс не согласна. И это забавно, ведь внушила-то ему такие мысли она. Толковала про социализм, заставляла читать Карла Маркса. А Сыр очень внушаемый.