— Посмотрим теперь, не станет ли тебе повеселей, — объявила она. — Когда там у вас танцульки?

— В Колледж-клубе по четвергам, а в Озерном клубе по субботам, — выпалила Рода.

— Ну, если этот парнишка не захочет потерять место, которое дает ему твой отец, у тебя будет кавалер на все лето.

IV

Случайные компании, возникшие по прихоти денег или географических координат, могут оказаться довольно вздорными и скучными, но если молодых людей объединяет только свойственная им непривлекательность для окружающих, то их бедственное положение можно сравнить разве что с положением заключенных, брошенных в тесную камеру. С точки зрения Бэзила, небольшое общество, приглашенное следующим вечером на ужин, напоминало цирк уродов. Льюис и Гектор Крамы, туповатые двоюродные братья, которые могли общаться разве что друг с другом; Сидни Розен, жуткий тип, хоть и богатый; страшилы Мэри Хаупт и Элейн Уошмер, а с ними Бетти Гир, при виде которой Бэзил вспомнил жестокую дразнилку, что распевали они в детстве на мотив «Городка в джунглях»:

В джунглях круглый год

Девочка живет.

Как она дурна,

Как она страшна,

Чересчур толста,

Похожа на кота.

Знает целый мир

Нашу Бетти Гир.

Более того, все они не жаловали Бэзила, считая его «задавакой»; по дороге домой он засыпал от тоски и смутно чувствовал, что его использовали.

Слов нет, он был благодарен миссис Райли за ее доброту, но догадывался, что более сметливый парень непременно увильнул бы от необходимости сопровождать Роду в Озерный клуб на танцы уже в ближайшую субботу. Предложение застало его врасплох; но когда его поймали на ту же удочку неделю спустя, а затем и еще через неделю, он понял, что влип. Это входило в круг его обязанностей, и он через силу выполнял новую повинность, не понимая, впрочем, зачем такой девушке, которая дичится, да к тому же скверно танцует, идти туда, где она явно будет обузой. «Ей бы дома с книжкой сидеть, — неприязненно думал он, — или съездить куда-нибудь… или рукоделием заняться».

Однажды в субботу, когда он смотрел с трибуны теннисный турнир и содрогался от предстоящей вечерней миссии, его неожиданно привлекло девичье личико на расстоянии буквально нескольких футов. У него перехватило горло, а сердце радостно дрогнуло; чуть позже публика стала расходиться, и он, к своему удивлению, обнаружил, что таращился на девочку лет десяти. Бэзил отвел глаза, испытывая странное разочарование, но в следующий миг опять смотрел в ее сторону. Милая, застенчивая внешность вызывала в нем мысли и чувства, не находившие словесного выражения. Он прошел мимо, отказавшись от смутного желания узнать, кто эта малышка, и весь мир вдруг заполонила красота, которая отчетливо и узнаваемо нашептывала ему вечно правдивое и убедительное обещание счастья. «Завтра… совсем скоро… нынче осенью… возможно, сегодня». Чтобы только дать выход своим эмоциям, он сел и попытался написать одной знакомой девушке в Нью-Йорк. Слова получались высокопарными, а девушка казалась холодной и далекой. Видением, которое крутилось у него в голове, силой, которая довела его до такого томления, было личико девчушки, которую он заметил на трибунах.

Приехав с Родой Синклер в Озерный клуб, Бэзил тут же огляделся по сторонам в поисках ровесников, которые были бы в долгу у Роды или в подчинении у него. В ту пору еще не принято было разбивать пары, и обычно ему удавалось заранее избавить себя от полудюжины танцев, но нынче вечером здесь собрались ребята постарше, и ситуация складывалась не в его пользу. Однако, когда Рода выходила из гардеробной комнаты, он заметил Билла Кампфа и с благодарным чувством устремился к нему.

— Здорово, старина! — излучая добродушие, сказал он. — Пригласишь на один танец Роду?

— Не смогу, — бросил Билл. — У нас гости. Ты что, не в курсе?

— Ну, на один танец-то можем обменяться?

Билл поднял на него удивленный взгляд.

— Я думал, ты знаешь! — воскликнул он. — Здесь Эрмини. Весь вечер только о тебе и говорит.

— Эрмини Биббл!

— Да, вместе с отцом, матерью и младшей сестрой. Утром приехали.

Теперь эмоции, пережитые двумя часами ранее, забурлили в нем по-настоящему, но на этот раз Бэзил знал причину. Девочка, у которой было до странности знакомое личико, оказалась младшей сестрой Эрмини Гилберт Лабуисс Биббл. Его мысли унеслись на целую вечность назад, на год назад, к долгому вечеру на веранде Кампфов, выходящей на озеро, как вдруг у него в ушах зазвенел настоящий голос: «Бэзил!» — и блистательная красотка пятнадцати лет подлетела к нему и сжала его пальцы словно для того, чтобы всей руке не осталось ничего другого, кроме как приобнять ее за талию.

— Бэзил, я так счастлива!

От радости у нее немного сел голос, хотя в ее возрасте удовольствие обычно прячется под бормотаньем и ухмылками. Зато Бэзила, невзирая на стремления его сердца, сковало неловкостью и смущением. Он даже испытал некоторое облегчение, когда Билл Кампф, уделявший теперь своей очаровательной кузине намного больше внимания, чем год назад, повел ее танцевать.

— Кто такая? — строго спросила Рода, когда он, как в тумане, повернулся к ней. — Я ее раньше не видела.

— Просто девушка. — Он с трудом понимал, что говорит.

— Я догадываюсь. А зовут как?

— Минни Биббл, из Нового Орлеана.

— Ну и задавака! В жизни не встречала такой жеманницы.

— Тише ты! — невольно вырвалось у Бэзила. — Пошли танцевать.

Лишь спустя томительный час Бэзил освободился благодаря Гектору Краму, и через несколько танцев смог заполучить Минни, которая теперь была в центре круговорота. Но она наградила его тем, что взяла за руку и увлекла за собой на веранду, нависавшую над темным озером.

— Давно бы так, — прошептала Минни, инстинктивно выбрав самый темный уголок. — Я подозревала, что у тебя новое увлечение.

— Вовсе нет, — в ужасе заверил он. — Она мне вроде как двоюродная сестра.

— Я всегда знала, что ты непостоянен. Но не думала, что ты забудешь меня так скоро.

Она повертелась на стуле, пока не коснулась Бэзила. Ее глаза, встретившись с его взглядом, сказали: «Разве это важно? Мы наедине».

Вдруг он вскочил, охваченный непонятной паникой. Ну никак он не мог поцеловать ее вот так, с ходу. Между ними теперь пролегал минувший год. В сильном волнении Бэзил метался туда-обратно, повторяя: «Боже, как я рад тебя видеть!» — и сопровождал это не слишком оригинальное заверение притворным смехом.

Храня самообладание, в котором уже сквозила зрелость, Минни попыталась его успокоить: «Бэзил, иди сюда, присядь!»

— Я сейчас, — выдохнул он, как будто теряя сознание. — Слегка разволновался, вот и все.

И снова он издал смешок, который даже ему самому, несмотря на шум в ушах, показался глупым.