— Скажите, Михаил Юрьевич, в последнее время никто не интересовался аварией, в которой участвовала ваша машина?
— Было такое дело. Вчера, когда на рыбалку ездил ко мне подошел паренек и попросил рассказать, что в тот день случилось и кому я давал ключи.
— Что вы ему сказали? — насторожился комитетчик, да и следователь что сидел индифферентным видом, тоже посмотрел на хозяина.
— Правду сказал. Сумел он меня убедить это сделать, хоть и хитростью. Я еще тогда сказал, что мне все это не нравиться. Романов мужик нормальный, странно, что он пошел на сокрытие.
— Политика, — спокойно пояснил комитетчик. — Этот парень вам угрожал?
— Да. И знаете, я ему поверил.
— Да что он может? — влез в разговор скривившейся следователь. — Обычный офицер-пограничник.
— Он сказал что орденоносец, — ответил Терентьев.
— Причем дважды, — кивнул комитетчик. — Я беседовал с директором детдома, где он появился в парадной форме.
— Не соврал, значит.
— Мы пока пытаемся выяснить место его службы и где он сейчас находиться…
— У вас за спиной, — послышался сзади насмешливый юношеский голос.
После беседы с пенсионером я заехал ко второму свидетелю, больше для подтверждения и рванул к Терентьеву, так как был уверен, скоро там появятся люди Романова. Должны были появиться. Ждать долго не пришлось, буквально через два часа у дома Терентьевых остановилась бежевая 'Победа', из которой появился неприметный мужчина в штатском и уже знакомый следователь.
Прокрасться к забору и подслушать тихий разговор в беседке мне не доставило труда, после этого я подошел ближе и обозначил свое присутствие.
— У вас за спиной, — хмыкнул я, и спокойно подойдя сел рядом с хозяином, напротив гостей и покачал головой. — Ай-яй-яй, как же вы так? Разве можно покрывать преступника, который СПЕЦИАЛЬНО направил машину на погибшую, что шла по ТРОТУАРУ. Это ведь превышение должностных полномочий и сокрытие улик, плюс выгораживание преступника. Что скажете на это?
— А как же нападение на следователя и запугивание пострадавшего? — надо отдать должное, что чекист быстро пришел в себя.
— Да что вы? И свидетели есть? И доказательства? — в моем голосе, было столько иронии, что собеседник понял. Этим меня не проймешь.
— Мы сейчас тебя арестуем и поговорим уже в камере.
Я натурально заржал, немного откинувшись назад.
— Ты клистирка штабная, мышь кабинетная, — раз смежник перешел на ты, я последовал его примеру, хотя он и был старше меня лет на пятнадцать. — Что ты можешь? Только газы пускать да бумажки перекладывать. Думаешь, я не понял откуда ты? И только не говори мне, что ты из Киевского управления, я там всех ребят знаю.
— Что-то ты много знаешь, — угрюмо проговорил комитетчик, и его рука поползла под пиджак. Пришлось показать пистолет, что был у меня в руках. Я прятал его под столом.
— Что сука, думал, что я из погранцов? — после чего достал точно такое же удостоверение, как наверняка было и у моего собеседника. Я сознательно давил на него, мне было нужно имя той девки, что задавила Марину. — Я сейчас пущу тебе пулю в лоб, и поверь, мне за это нихрена не будет. Приказ на мое задержание, не арест, задержание, может отдать только мой непосредственный начальник, начальник управления, председатель КГБ или лично товарищ Брежнев. Больше никто. Усек? Мне нужно имя, только имя.
Чуть помедлив тот кивнул, насторожено глядя на меня.
— Отойдем… и оружие убери.
Я убрал пистолет обратно за пояс, после чего мы отошли чуть в сторону.
— Хорошо сыграл, молодец. Я почти поверил. Так же ты провел Терентьева, запугал и сделал предложение?
— Угу, — кивнул я.
— Ясно… Кто начальник шестого отдела в Киеве?
— Серега Миронов.
— Ладно. Моя забота — это Романов. Девчонка эта московская, Виктор ее в гости привез. Дочка какой-то шишки, кажется даже председателя ЦК. Зовут Марина Агеева. Я в ту сторону не копал. В общем, все что знаю, сказал.
— Почему ее?
— По словам Вити, она Клюеву хорошо знала. Причина не известна. Девка сразу замкнулась, в этот же день мы отправили обоих в Москву.
— Понятно. Ладно, Роману Андреевичу передайте, что претензий у меня к нему нет.
— Ну ты и… нахал, — покачал головой смежник. — Буром нас взял.
— Зато быстро. Ладно, всего хорошего… — двинулся я было к выходу и остановился. — И совет напоследок. Не следует делать в мою сторону телодвижения, это может закончиться трагически.
— Я понял, — кивнул местный чекист.
Перепрыгнув через забор, я быстро скрылся, направляясь к дому, где оставил вещи.
— Что это было? — спросил следователь, когда задумчивый комитетчик вернулся к столу.
Тот очнулся и спокойно сказал:
— Мой вам совет забудьте все, что за эти два дня произошло.
— Но как же нападение на меня?! — возмутился следователь.
— Парень не прост и в достаточной степени был прав. Предъявить ему кроме твоих слов нечего.
— Но я послал по его следам оперов.
— Оперов отзывай. Дело не завёл?
— Пока нет.
— И не заводи. Не лезь, чую, мы тут пешки. Вам Михаил Юрьевич тоже совет, про все забыть.
— Да я уже понял, с головой дружу.
— Вся, уходим.
Через минуту комитетчик и следователь уехали, а Михаил Юрьевич, подумав, вернулся к теплице. Скоро стемнеет, нужно закопать яму у столбика теплицы и поправить остекление.
Реакций родного комитета я особо не боялся, предъявить мне было нечего. Романов не даст поднять шум, сделал один раз, сделает и второй. Единственно, что чекист может отправить рапорт начальству, только оно может им подтереться, и ничто более. Да и что я делал? Ну попугал, ну перешел немного моральные границы, но закон не нарушил. Зато выяснил все, что мне нужно.
Быстро собравшись, я направился к автовокзалу. В полдесятого оттуда на Киев отходил вечерний автобус, нужно было успеть на него.
По пути я размышлял над словами чекиста. Думаю, потребовалось все мое самообладание, чтобы не выдать свои чувства при сообщении данных убийцы. Конечно же Марина знала свою тезку, не могла не знать одну из своих учениц у которой была классной руководительницей.
Агеева была одной из тех одноклассниц, что строила мне глазки, а потом пускала слухи про меня и к тому времени сменившую город и место жительства, Марину. Что с ней стало после окончания школы, я не знал, видимо тоже отправилась учиться в Москву. Насчет того что отец ее шишка в какой-то степени было правдой, он был директором рынка в Киеве. Кто ее родственники в Москве я не знаю, но думаю, скоро выясню. Как и то — ПОЧЕМУ?!