— Ильдара попросим, он не откажет.
Пока мы трепались, я внимательно наблюдал за реакцией наемника. Судя по ней, он хорошо понимал русский. И замечательную историю про гранату в животе прекрасно слышал. И понял, к кому попал. Тот случай, про который мы говорили, действительно произошел с Зямой. Наш еврей охранял «языка» из числа американских советников. Ну, и «разговорились» они. Америкос был по происхождению арабом, соответственно антисемитом на генетическом уровне. В общем, когда мы пришли, их «беседа» была закончена. Зяма успел грамотно вскрыть ему брюшину, обколов живот пленного таким количеством обезболивающего, что того можно было пополам распилить и он бы этого не почувствовал. Обеззаразив гранату, угробив на эту процедуру весь запас спирта и половину антисептиков, он разместил ее в брюшине. Прикрепил гранату к внутренней стенке брюшины, зашил разрез, так что чека и кольцо остались снаружи. При этом кровотечение было остановлено, скончаться от потери крови «языку» не грозило. А вот от «несварения желудка или вздутия живота», как мрачновато шутил Зяма, — легко и непринужденно. Но самое интересное произошло потом. Вернулись мы, заминировав и взорвав все на должном уровне. Советника, которого «нафаршировал» наш еврей, мы поймали случайно. Сам на нас вышел… А нечего по ночам за пределами лагеря шляться! Спать надо ночью, а не моим бойцам на голову писать… Так вот, в связи с тем, что «минированный» был нам не нужен, Зяма предложил отпустить его к своим. На мой вопрос о причинах такого «гуманизма» он пояснил: «Прославиться хочу! Этот баран до конца жизни помнить будет и внукам своим расскажет, что его заминировал русский еврей Зяма. Да, мистер?!»
К тому времени мне было плевать на мнение румын и америкосов обо мне и моей группе. Нас уже давно чуть ли не в каратели записали. На нормы гуманитарного права мне было плевать еще на третьем курсе родного УдГУ, поэтому я согласился. Мы увели «заминированного» с собой до середины нашего маршрута и отпустили. И он дошел до своих. Более того, его не только подробно допросили, но и удачно прооперировали. Наш Зяма в их сводках еще месяц фигурировал. И сбылась его мечта — прославился русский еврей. Жаль, что наше командование не оценило юмора и гнобило его целый месяц. А погоняло «русский еврей» стало его вторым позывным после «Зяма».
— Ильдар, иди сюда, — позвал я врача, продолжая ломать комедию.
— Сыворотки правды нет, — без предупреждения заявил он.
— Я не о том. Ты прославиться хочешь? — И показал ему гранату.
— Прославиться? Как Зяма?!
— Именно!
— Интересное предложение, — включился Ильдар в игру. — Мы же с Зямой после того случая Термиту мозг сломали, но выведали, как в брюшине можно установить взрывчатку на неизвлекаемость!
— На кой ты это вслух сказал? — поинтересовался я. — Он же может предупредить своих, что он смертник.
— Мда-а-а-а, — протянул медик задумчиво. — Проблемка. О! Так давайте я ему еще и язык отрежу!
— Но писать-то он умеет! — не сдавался Макс.
— Так я и пальцы ему переломаю! — сделал «рационализаторское» предложение Ильдар.
— Ильдарище, — слегка обалдев, сказал Макс. — В последнее время я все чаще и чаще ловлю себя на мысли, что очень рад тому, что вы с Зямой воюете на нашей стороне!
— Не ты один! — с гордостью ответил Ильдар. — Ну, так что, можно начинать?
— Не нужно гранату, — ожил наемник. — Убейте. Прошу!!!
— Чтобы легко умереть, — присев к наемнику, ответил Ильдар, — нужно хорошо постараться.
Наемник задумался, а потом ответил:
— Спрашивайте.
— Молодец! — похвалил я наемника. — Как тебя называть?
— Зовите Наемником.
— А представиться не хочешь? Мы бы родственникам сообщили, что ты героически погиб за бессмертное дело капитализма.
— За что? — не понял Наемник.
— Не обращай внимания, это наш юмор, тебе не понять. Слушай первый вопрос: кто отдал приказ караулить нас?
Наемник хмуро засопел, но молчал.
— Слышь, любитель быстрой смерти, — предупредил его Ильдар, — я тебе пальцы и просто так могу сломать — ради эстетического удовольствия.
— Луиджи.
— Как?! — переспросил я.
— Луиджи Кадорна, — ответил он.
— Это случайно не Луиджи Роджер?!
— Он самый, — чуть удивленно подтвердил Наемник.
— Командир, ты откуда про итальянца знаешь? — поинтересовался Макс. — Ты же говорил, что на америкосах специализируешься.
— Таких людей, Макс, нужно знать без специализации.
— И что ты о нем слышал? — спросил уже Ильдар.
— Бывший полковник спецназа итальянской армии. Возглавлял особую бригаду, специализирующуюся на поимке партизан. У него была татуировка в виде Веселого Роджера, а его бойцов называли «пиратами». Но за два года до начала войны он ушел в отставку. Интересно, кто его вернул? Наемник, его вернули НАТОвцы, или венгры сами ему платят?
— Насколько я знаю, венгры. Сами, напрямую.
— Сколько «пиратов» он привез с собой?
— Двадцать человек.
— Так, наверху «минус два». Где остальные?
— Внизу. Готовятся к выходу.
— Печально. Ильдар, передай парням, что выходим на час раньше. От этих гавриков нужно убежать как можно дальше. Ты знаешь, кого вы ловили?
— Когда нас сюда забрасывали, то предупредили, что мы ловим или «Урал», или «Закат». Но теперь я вижу, что «Урал».
— Про нас так хорошо знают? — влез Макс.
— Знают про ваши группы в целом, про ваших командиров и про врача по кличке Зяма. — Помолчав, Наемник хмуро добавил: — Жаль, что не знают про того «медведя», что нас как котят раскидал.
Пришел Ильдар:
— Парни оповещены.
— Молодца. Наемник, когда у тебя связь с базой?
— Четких отрезков времени нет. На связь выходить либо при вашем обнаружении, либо в шесть утра.
— Откуда так хорошо знаешь русский?
— Научили в разведшколе.
— Кому ты паришь?! — влез Макс. — Судя по твоим гласным, говорить ты научился в районе Архангельска, поэтому не держи нас за идиотов.
— Ты — русский? — полуутвердительно спросил я.
Наемник помолчал, а потом коротко кивнул.
— Еще русские в группе есть?
— Еще четыре человека.
— Ладно, Наемник. Тебя как кончать — вырубить или оставить в сознании?
— Погоди, капитан. А дальше вы куда пойдете?
— А тебе, покойнику, какая разница? — с подозрением спросил я.
— Так, может, я с вами хочу пойти.
— Хочешь в предатели записаться?