— Это была серьезная ошибка.
— Да, сэр…
— Насколько я понял, тебя вряд ли можно назвать опытным моряком?
— Опытным? Нет, сэр, что вы!.. Правда, мне уже случалось выходить в море, но… Раньше никаких неприятностей не было.
— Так-так, понятно… А теперь расскажи мне о драке.
— О какой драке?
Этот ответ заставил офицера нахмуриться.
— Не пудри мне мозги, сынок, — промолвил он. — У тебя под глазом синяк, разбит нос и рассечена губа. Суставы пальцев тоже разбиты и содраны в кровь. Поверь мне, я знаю, что такое хорошая кулачная драка и какие после нее остаются следы. Поэтому не крути и отвечай честно — из-за чего все произошло?
Плечи молодого человека опустились еще ниже и затряслись от рыданий, а из глаз и из носа потекло, так что некоторое время он не мог ничего говорить.
— Вы подрались из-за девушки? — осведомился офицер уже помягче. — Мистер Уокер сказал мне, что ваша спутница была очень хороша собой. Как выразился мистер Уокер, такую не стыдно пригласить на любую вечеринку. Она была с кем-нибудь из вас?
— Вы имеете в виду, была ли она чьей-то девушкой? Нет, не сказал бы… Это… просто знакомая.
— И вы с приятелем сцепились из-за ее… благосклонности?
— Нет, сэр. То есть не совсем… Я хочу сказать, что все началось совсем не из-за нее, а…
— Из-за чего же?
Парень высморкался, но ничего не ответил.
— Лучше тебе рассказать все сейчас, приятель, — сказал офицер. — Потому что когда мы найдем… то, что найдем, мы не отстанем от тебя до тех пор, пока ты не скажешь правду.
— Мы… напились.
— Это я уже понял.
— …И… и… — Парень снова поднял голову, посмотрел на Хатча, на офицера и сказал серьезно, почти торжественно:
— Он мой лучший друг!
— Хорошо. Что же произошло?
Молодой человек слизнул сукровицу с разбитой губы.
— Он… он как будто взбесился. Я никогда его таким не видел.
— Каким — таким?
— Злым. Жестоким. Он как будто… действительно сошел с ума.
— Сошел с ума?
— Да.
— Что же ты сделал, что твой друг так разозлился?
— Ничего! Сначала он пошел вниз… с девушкой. Я остался наверху, чтобы дать им побыть наедине. Ну… вы понимаете…
— Они занимались сексом?
— Ну да. Я хотел, чтобы мой друг получил удовольствие. И вдруг он как выскочит, как бросится на меня!
— Без всякой причины? Он напал на тебя без всякой причины?..
— Даже без предупреждения. — Молодой человек снова опустил голову. — Это должна была быть праздничная вечеринка, понимаете? Мы договорились устроить себе праздник, и… Я не понимаю, почему все так закончилось. Богом клянусь, не знаю!
Он снова начал всхлипывать, закрыв разбитое лицо руками, а офицер поглядел на Хатча, словно хотел попросить разъяснений. Но Хатч ничего не мог сказать. Он не был отцом этого парня. Он не был ни офицером береговой охраны, ни полицейским, и это была не его проблема.
Когда Хатч так ничего и не сказал, офицер спросил, что он может добавить к рассказу юноши.
— Ничего, — коротко ответил Хатч.
— Может быть, вы видели или слышали, как они ссорились?
— Нет. Я видел только, что им очень хорошо втроем. Офицер снова повернулся к молодому человеку:
— Насколько мне известно, близкие друзья не набрасываются друг на друга без причины. Даже если перед этим они очень много выпьют. Они могут, конечно, сгоряча сцепиться, но такие ссоры обычно быстро заканчиваются, не так ли?
— Наверное, — мрачно ответил юноша.
— Вот почему я хочу, чтобы ты рассказал все. Слышишь меня?! Из-за чего вы сцепились? Парень с трудом сглотнул.
— Он… просто напал на меня.
— И все?
— И все.
— Почему?
— Но послушайте, я ведь только защищался! Клянусь!.. — пробормотал юноша. — Я не хотел с ним драться, это была просто вечеринка.
— Почему твой друг напал на тебя?
Молодой человек покачал головой:
— Не знаю.
— Ты врешь, сынок, и мы оба это понимаем. Ты знаешь, почему твой друг бросился на тебя. Скажи мне… Что рассердило твоего лучшего друга настолько, что он накинулся на тебя с кулаками?
Молчание длилось, наверное, добрых полминуты, потом юноша что-то пробормотал себе под нос.
Хатч не был уверен, что расслышал правильно. Ему помешал первый удар грома, от которого задребезжало стекло в единственном окне. Кроме того, ему еще никогда не приходилось слышать такого странного ответа.
Должно быть, офицер береговой охраны подумал так же. Покачав головой, он подался вперед, чтобы лучше слышать.
— Повтори-ка, что ты сказал, сынок…
Молодой человек выпрямился и вытер нос тыльной стороной ладони. Потом он откашлялся и несколько раз моргнул здоровым глазом.
— Он завидовал мне, — произнес он. — В этом все дело. Зависть — вот причина, по которой он на меня напал…
П.М.Э.
Остров Санта-Анна, Джорджия.
Февраль 2001 года
— Он просто обязан где-то быть!.. — Марис Мадерли-Рид нетерпеливо постучала карандашом по блокноту, на котором успела нарисовать полтора десятка звездочек и заштрихованных треугольников и набросать примерный эскиз обложки для новой книги.
— Вы сказали — П.М.Э., правильно?
— Совершенно точно.
— Прошу прощения, мэм, но в справочном регистре Джорджии нет таких инициалов. Я проверила дважды.
Идея эскиза обложки к мрачноватому повествованию автора о его отношениях с приемной дочерью пришла в голову Марис, пока она ждала ответа телефонистки.
— А в соседних штатах?
— Увы, мэм. Я проверила базы данных по всем Соединенным Штатам.
— Может быть, эти инициалы принадлежат не частному лицу, а означают фирму или учреждение?
— Я заглянула и в «Желтые страницы», мэм.
— Значит, П.М.Э. — владелец незарегистрированного но мера?
— Не исключено. Под этими инициалами или аббревиатурой у нас абонентов нет. Это все, что я могу сказать, мэм. Если бы у вас была хотя бы фамилия…
— К сожалению, фамилии я не знаю.
— Тогда, к сожалению, больше я ничем не могу помочь.