Пока бак наполнялся бензином, Рейли смотрел в сторону города. Он тосковал по городской жизни, по кинотеатрам, ресторанам с морепродуктами, футбольным матчам, долгим воскресным пробежкам вдоль гавани.
Но больше всего он тосковал по любимой работе.
Наверное, работу он любил больше, чем Холли. Трудное признание, но если быть честным, то о крахе своей карьеры он сожалел больше, чем о потере любви.
Со временем он осознал, что если бы Холли любила его так сильно, как уверяла, то не усомнилась бы в нем. Как только он признался, что ответил на заигрывания Сузи Монро, все остальные его слова Холли должна была принять как чистую правду — так же, как его родители. Она должна была поверить ему без колебаний и условий.
Однако она не поверила. Если бы поверила, то не отказалась бы от него так легко. А если бы он любил ее так сильно, как полагал, то вряд ли отступил бы, оставив ее в качестве легкой добычи для Джея.
Вы трус.
Он понимал, почему Бритт назвала его трусом. Но не смелости не хватало ему, а поддержки. Умный человек не мчится вперед сломя голову, осыпая бездоказательными обвинениями уважаемых людей. Если нет твердых доказательств, нужен хотя бы один свидетель, способный подтвердить твои заявления.
И теперь, выждав пять долгих лет, он, наконец, заполучил такого свидетеля.
Бритт, вероятно, кажется, что он вооружил ее и бросил на передовую сражаться за него, однако она не знает, что он собирается развязать собственную войну за линией фронта. Это единственный путь к победе, ибо даже сейчас он не уверен в том, кто из двоих выживших героев замешан в убийстве Джея.
И Магауан, и Фордайс сделали все возможное, чтобы прекратить расследование пожара. Кто-то из них решил заткнуть рот Джею, или они сообщники? С уверенностью можно сказать одно: они оба вовсе не герои, какими их считают.
Рейли с удовольствием уступил бы Бритт честь разоблачения заговорщиков, их обмана, их преступлений. Ему же нужна лишь реабилитация. Он хочет вернуться к своей жизни.
Разумеется, он не строит иллюзий. Никто не преподнесет ему оправдание на блюдечке. Каждому из этих парней есть что терять, ни один из них не сдастся без сопротивления. И у каждого из них есть приличные ресурсы для долгих боев, боев без правил.
Тот, кто организовал убийство Джея, привык к закулисной борьбе. Наверняка он пристально следил за Джеем, боялся, что, узнав о своем диагнозе, Джей захочет исповедаться перед смертью. Бритт сказала, что Джей назначил ей свидание по телефону в первой половине дня, то есть план убить его и возложить вину на нее созрел и осуществился почти мгновенно. Один из двух парней действовал быстро и уверенно.
Как только Бритт начнет задавать вопросы о пожаре, так называемые герои окажутся под пристальным вниманием общественности и полиции. Один или оба задергаются, а он, Рейли, проследит, кто яростнее начнет защищаться от омерзительных обвинений, а кто охотнее выложит сокрытую информацию о пожаре.
Он до них доберется. В последние пять лет он ни о чем другом почти и не думал. Теперь, благодаря смерти Джея и помощи Бритт, он сможет закончить дело, не боясь недоверия или позора. Пожалуй, Джей заслужил благодарность.
Но только за это. Джей, Пат Уикем, Кобб Фордайс и Джордж Магауан. Первые двое вышли из игры. Двое оставшихся подвергнутся такому же публичному наказанию, как и Рейли Гэннон пять лет назад.
На них накинутся все местные средства массовой информации. Уж Бритт об этом позаботится. В эфир попадет все, что они скажут и сделают. Чем громче они будут протестовать, тем больше Бритт будет на них давить. Уж тут она будет в своей стихии.
Подача бензина прекратилась. Рейли положил шланг на насос, закрутил крышку бензобака. Помахал настороженному молчаливому мужчине за решеткой окна, достал из кузова ветровку, швырнул ее на пассажирское сиденье, где уже валялась его собственная рубашка.
Он отъехал от бензоколонки и собрался свернуть на дорогу, ведущую к дому, как вдруг с силой надавил на тормоза и, смахнув капли пота со лба, уставился на ветровку. Она не пахла псиной. Он сказал Бритт, что пес спал на ней, просто чтобы разозлить ее. Ветровка хранила только ее запах. Запах этой женщины как будто принес тревогу в сердце Рейли.
Возможно, Бритт сразу арестуют и посадят в камеру за убийство Джея. Но она непременно разыграет карты, которые он ей сдал. И сразу же получит двух могущественных врагов.
Да ничего с ней не случится. Фордайсу и Магауану хватит ума не связываться с ней, уж точно не на глазах всей Южной Каролины. Известность защитит ее. И потом, она ведь будет под охраной полиции.
Господи, ну и женщина. На все готова ради хорошего материала. Только, сосредоточившись на сенсации, не забудет ли она об осторожности? Сможет ли удерживать ситуацию под контролем и сохранять здравый смысл?
Оглядываясь на дорогу, по которой приехал, Рейли вдруг засомневался, разберется ли она в его указаниях. Достаточно ли они ясные? Предупредил ли он ее не сворачивать влево, пока она не пересечет двухколейную железную дорогу? Если она свернет влево после одноколейки, то может проехать лишний десяток миль прежде, чем поймет, что едет неверной дорогой.
Черт, упомянул ли он об этом? Когда утром Рейли составлял инструкции для Бритт, его отвлекали мысли о ней, спящей в его постели, свернувшейся калачиком на боку с поджатыми к груди коленями. Вполне вероятно, его указания оказались не слишком подробными.
Он снова покосился на ветровку, выругавшись, вывернул пикап на узкую дорогу, ведущую в обратную сторону, и что было сил надавил на акселератор.
— Будь он проклят!
Выходит, ее сотовый все время был при ней.
Через пятнадцать минут после того, как полностью разрядился аккумулятор, прервав ее разговор с Биллом Алегзандером, Бритт все еще кипела от гнева. Она обнаружила звенящий телефон в застегнутом на «молнию» отделении сумки, которым никогда не пользовалась. Надо же! Она, как последняя дура, поверила Рейли Гэннону, заявившему, что он оставил телефон в ее машине.
Интересно, сколько еще лжи он нагородил? Сколько полуправд?
Если он умеет так правдоподобно и убедительно врать, стоит ли верить в его версию смерти Сузи Монро? Неужели, услышав, как на пресс-конференции Бритт упомянула наркотик сексуального насилия, стерший в ее памяти ночь, проведенную с Джеем, Рейли сочинил похожий сценарий, выстраивая свою собственную защиту?
Рейли обвинил Джея Берджесса в самых тяжких грехах, не скрывая, что затаил на него злобу. Может, он решил одним махом оправдать себя и очернить героическое прошлое бывшего лучшего друга?
Не одурачил ли он ее?
Если так, Рейли — великий лжец. Ведь она поверила ему еще и потому, что он рассказал не обо всем. Она знала по опыту, что люди, владеющие самой ценной информацией, обычно неохотно с ней расстаются. Рейли наверняка было известно о пожаре и его причине гораздо больше, или он знал что-то еще.