Да, она его любит. И хочет, чтобы он знал это. Хочет показать ему всю силу своей любви. Немного смущаясь, она положила руки ему на плечи и заглянула в его бездонные глаза.
— Сейчас я ничего не боюсь.
Его и без того сдавленное дыхание участилось, когда она шагнула ближе и ее грудь коснулась его груди. Осторожно, словно она была сделана из драгоценнейшего фарфора и в любой момент могла разбиться, он прижал ее к себе. Словно электрический разряд пробежал между их телами.
— Кэтлин, — выдохнул он. — Пойдем, приляжем.
Не разжимая объятий, они подошли к расстеленному на песке одеялу. Эрик сел и, взглянув на нее снизу вверх, протянул ей руку. Кэти спустила с бедер бикини, и они, скользнув по ногам, упали на землю. Кэти грациозно перешагнула через них.
Теперь они сидели рядом. Он медленно лег, увлекая ее за собой. Повернувшись на бок, он прижал ее к себе, и они замерли лицом к лицу.
— Если тебе будет больно, я хочу, чтобы ты меня остановила.
— Не будет, — ответила она, откидывая серебряную от лунного света прядь с его широкого лба.
— Будет. А мне не хотелось бы причинять тебе даже самую незначительную боль.
— Я хочу, чтобы ты сделал мне больно. Хочу!
Он прошептал ее имя и закрыл поцелуем ее рот. Она снова ощутила сладостные движения его языка, упивалась нектаром его губ. Он поцеловал ее ладонь и положил ее себе на грудь.
— Я хочу, чтобы ты узнала меня, Кэтлин. Трогай меня. Я и пальцем тебя не коснусь, пока не пойму, что ты хочешь меня так же, как я хочу тебя.
Не отрывая глаз от его лица, Кэти начала медленно исследовать его грудь. Мягкие курчавые волосы, крепкие мускулы. Нечаянно коснувшись твердого соска, она смутилась и отдернула руку. Эрик едва слышно простонал и чуть задержал дыхание, словно предвкушая новое прикосновение. Отбросив прочь девичью стыдливость, Кэти начала слегка массировать маленькие бугорки.
— Могу ли и я позволить себе кое-что? — едва слышно проговорил Эрик.
— Все, что угодно, — улыбнулась она.
Кэти чуть отодвинулась, чтобы ему было удобнее касаться ее груди. Он осторожно, потом все увереннее гладил ее грудь, потом зарылся в нее лицом. Все ее существо отзывалось на его ласки и желало только одного: чтобы он не останавливался ни на минуту.
Кэти изогнулась и ощутила его напрягшийся пенис. Почему она его раньше так боялась? Разве это нечто чуждое, отдельное от Эрика? Нет, это сам Эрик, его суть.
Ее рука скользнула вниз к крепкому плоскому животу, добралась до жестких волос на лобке и, обхватив пальцами пенис, замерла.
— О Господи, Кэтлин. О-о-о… да, да.
Слова не имели никакого значения. Нега, звучавшая в его голосе, лучше любых слов говорила ей о том, что она доставляет ему огромное наслаждение. Это прибавило Кэти смелости.
Его рука опустилась на треугольник волос внизу ее живота, пальцы принялись медленно массировать податливую плоть. Она почувствовала, что он осторожно проникает в нее.
— Я сделаю все, чтобы тебе было не очень больно, клянусь, — прошептал он.
Несмотря на свое твердое намерение сдержаться, она все-таки закричала. Пятки вонзились в песок, а ногти впились в спину Эрика.
— Любовь моя, — прошептал он. — Прости меня. Расслабься, расслабься.
Кэти сама не знала, сколько времени она просто лежала в его крепких объятиях. Он целовал ее, нежно стирая губами слезы, невольно брызнувшие из ее глаз. Эрик легкими движениями откинул с ее лба упавшие на глаза волосы и зарылся в них лицом.
Кэти непроизвольно дернулась и обхватила ногами его бедра. Его прерывистое дыхание шумным ураганом разрывало ночную тишину. На этот раз он действовал уже не так осторожно. Сначала двигаясь медленно, потом все быстрее, он наконец достиг желаемой цели. В момент наивысшего наслаждения он прохрипел ее имя.
Было что-то невинно-первобытное в их раскинувшихся обнаженных телах. Шум реки, шелест ветра, черное звездное небо — вот единственные свидетели силы их страсти. Эрика и Кэтлин больше не существовало по отдельности. В эту ночь они стали единым существом.
— Кэтлин? Ты уверена, что ты в порядке?
Она прижалась к нему и тихо рассмеялась.
— Как тебя еще убедить? Ты спрашиваешь меня уже в четвертый раз с тех пор, как мы вернулись.
Он погладил ее плечо, наслаждаясь шелковистой кожей, провел ладонью по руке и положил руку ей на грудь.
— Знаю. Я просто хочу удостовериться, что ты в полном порядке.
— Поверь, я чудесно себя чувствую, — снова рассмеялась она.
Обнявшись, они лежали на узкой кровати в гостевом домике.
Кэтлин никогда не приходило в голову, что любовь может быть такой всепоглощающей. Прошел час с того момента, как они любили друг друга на берегу реки, а Кэти как бы заново переживала каждое мгновение…
…Эрик натянул плавки, Кэти надела футболку. Они со смехом гадали, далеко ли уплыл ее лифчик и кто его в конце концов подберет. Сложив одеяло, они в обнимку двинулись к «блэйзеру».
— Эрик, это было великолепно.
— Мне тоже так кажется. — Он поцеловал ее лоб. — В следующий раз тебе будет приятнее, я обещаю.
Неужели может быть еще приятнее? Кэти полагала, что лучше и быть не может, хотя она не испытала «волшебной невесомости», о которой читала в романах. И еще она чувствовала необъяснимое томление.
— Как ты думаешь, нас выгонят из лагеря, если мы проведем ночь у меня? — спросил Эрик, когда они подъехали к главным воротам.
— Не выгонят, если не попадемся, — тоненьким голоском пропела она.
— Я знаю, что мне в тебе нравится, Кэтлин Хэйли. Ты — настоящая авантюристка!
— Подожди! — внезапно воскликнула она. — Останови возле кухни.
— У тебя аппетит разыгрался? — озорно хмыкнул он.
В отместку она звонко чмокнула его прямо в ухо.
— Нет, мне нужно кое-что взять оттуда.
— Давай быстрее, а то увидят.
— Я мигом, — шепнула она, вылезая из машины.
Не прошло и минуты, а она уже бежала назад, держа в руках коричневый бумажный пакет.
— Что там? — поинтересовался он, нажимая на сцепление.
— Потерпи, — поддразнила она.
Наконец они вошли в домик. Когда глаза понемногу привыкли к темноте, Эрик заявил, что им необходимо принять душ.
— Я бы, конечно, предпочел ванну, но будем довольствоваться тем, что имеем, — произнес он тоном великомученика.
Вместо душа была симфония теплой воды, мыла, обнаженных тел, жадных объятий и ненасытных губ.