Она надела кружевные бикини — единственную роскошь, которую позволяла себе во время работы в лагере, поверх натянула форменные шорты. Обычно к ужину она меняла футболку на блузку. «Вот бы хоть раз принарядиться как следует», — уныло подумала она.
Когда раздался звонок, призывающий к ужину, Кэти уже шла по направлению к шумной столовой. Еда была единственной вещью, за которой дети соглашались стоять в очереди. Кэтлин пристроилась в хвост у двери.
— Привет, Кэти, — поприветствовал ее один из вожатых.
Майк Симпсон был крепким жилистым парнем, он учился на преподавателя физкультуры в Арканзасском университете. Его огромный рост ничуть не мешал ему быть весьма обходительным и обращаться с детьми крайне терпеливо.
— Привет, Майк, — ответила Кэтлин, стараясь перекричать галдящих детей, нетерпеливо ожидающих, когда можно будет ворваться в столовую.
— Гаррисоны просили, чтобы перед ужином ты зашла к ним. Они тебя ждут.
— Хорошо, спасибо, — бросила через плечо Кэти, спускаясь по лестнице.
Сзади она услышала, как Майк сказал:
— Очень смешно. Где этот умник, который меня ущипнул?
Вопрос вызвал взрыв хохота.
Все еще улыбаясь, она толкнула дверь домика, где располагался административный офис лагеря «Горный».
— Это ты, Кэтлин? — крикнула Эдна Гаррисон, прежде чем дверь полностью отворилась.
— Да, — отозвалась Кэти.
Она миновала кабинет и вошла в квартиру, где жили Гаррисоны.
— Заходи, дорогая. Мы тебя ждем.
Кэти замерла в дверях, встретившись взглядом с Эриком Гуджонсеном. Он поднялся с дивана, на котором сидел.
— Познакомьтесь: Кэтлин Хэйли, Эрик Гуджонсен, — сказала Эдна. — Эрик — оператор с Ю-би-си. А Кэтлин — один из членов нашего правления. Просто не знаю, что бы мы без нее делали.
— О, мы уже встречались с мисс Хэйли. Сегодня днем мы наткнулись друг на друга.
Кэтлин едва сдержалась, чтобы не ударить по его наглой роже. Только ради своих друзей она вежливо произнесла:
— Здравствуйте, мистер Гуджонсен.
— Проходи, Кэти, садись, — пригласил Би Джей. — Мистер Гуджонсен расспрашивает про «Горный», а я ему говорю, что лучше всех про устройство лагеря можешь рассказать только ты, ведь ты посещала его, еще будучи ребенком. Сейчас пойдем ужинать.
Эдна и Би Джей занимали два единственных кресла, поэтому Кэтлин ничего не оставалось, как сесть рядом с Эриком на диван.
— Как прошел день, Эдна? — спросила она.
Эта супружеская пара была ей дорога, как родители. В свои шестьдесят муж и жена были полны сил. Они искренне любили сирот, проживавших каждое лето в лагере, и нежно заботились о них.
Кэти никогда не думала о Гаррисонах по отдельности, они до смешного походили друг на друга. Оба были коротенькими и толстыми. И карие глаза Эдны, и серые глаза ее мужа смотрели одинаково открыто и дружелюбно. Оба имели твердую, целеустремленную походку, а во время разговора жестикулировали совершенно одинаково.
Кэти была уверена, что ни у одного из супругов в голове никогда не возникало недобрых мыслей. Во всем они старались найти только хорошее. Сейчас Кэти вдруг пришло в голову, что нет ничего удивительного в этой похожести друг на друга — ведь супруги прожили вместе более сорока лет.
— В одном из домиков протекает труба, я сегодня с ней возился, — рассказывал Би Джей. — Думаю, я сэкономил на плате водопроводчику. Через день-другой узнаем. — Он хихикнул.
— Спасибо, дорогой, — погладила его по коленке Эдна. — Завтра попробуешь починить сломанный кондиционер.
— Вот видите, Эрик? — беспомощно развел руками Би Джей. — Они никогда не бывают довольны.
— Ах ты! — воскликнула Эдна, шутливо ткнув мужа в плечо. Потом обернулась к оператору, с явным удовольствием наблюдавшему за семейной сценой. — Эрик, впервые Кэтлин приехала в наш лагерь, когда ей было четырнадцать. Не хочу смущать тебя, Кэти, но мне кажется, Эрику следует знать твою историю.
Ее добрые глаза обеспокоенно посмотрели на Кэтлин, но улыбка молодой женщины успокоила Эдну.
— Да. О лагере «Горном» я всегда рассказываю с удовольствием.
Кэтлин заставила себя взглянуть в лицо Эрику, Диван был маленький, они сидели слишком близко, и ей это было неприятно. Мужское начало, столь явно в нем присутствующее, действовало на нее, странно щекоча нервы.
— Мои родители утонули, когда мне было тринадцать лет. Родственников у меня не осталось, братьев и сестер тоже. Друзья из нашего прихода поместили меня в сиротский приют в Атланте. Он считался самым лучшим в стране. Но поскольку я росла единственным ребенком в семье, мне было трудно приспособиться к новой жизни. Училась я довольно хорошо, но тогда «съехала». Я стала агрессивной, можно сказать, хулиганкой.
Би Джей засмеялся, но немедленно стих, когда Эдна укоряюще взглянула на него.
— Летом приют отправил меня сюда. Одна мысль о летнем лагере приводила меня в ужас, впрочем, я тогда пугалась всего нового. Я считала, что абсолютно все относятся ко мне несправедливо. Но в то лето моя жизнь совершенно переменилась.
Голос ее предательски задрожал от нахлынувших чувств, и Кэти дрожащими губами улыбнулась Гаррисонам.
— Би Джей и Эдна не позволили мне разрушить мою собственную жизнь горечью и ненавистью. Они снова научили меня любить, подарив мне свою любовь тогда, когда я меньше всего ее заслуживала. Потихоньку из раненого зверька я снова стала превращаться в человеческое существо. Вот почему я чувствую, что никогда не смогу отплатить за их доброту.
— Ты уже тысячу раз заплатила сполна, Кэтлин. — Эдна глазами, полными слез, посмотрела на Эрика. — Видите ли, мистер Гуджонсен, с тех пор Кэтлин приезжала в наш лагерь каждое лето, пока не выросла. Потом, когда она училась в колледже, мы попросили ее поработать вожатой. Поскольку она сама прошла через тяготы и разочарования, подобно нашим подопечным, она как никто умеет находить с ними общий язык. Она совершает чудеса даже с самыми неуправляемыми детьми. Когда открылась вакансия в Совете директоров, мы пригласили Кэтлин. Она отнеслась к предложению без энтузиазма, но мы настояли. И никто не остался в проигрыше. В прошлом году она сама добыла денег на кондиционер для столовой и устройство двух баскетбольных площадок.
Кэтлин густо покраснела оттого, что считала это незаслуженной похвалой. Неловкость ее увеличилась, когда она подняла глаза и увидела, что Эрик пристально смотрит на нее.
Заметив ее смущение, он отвернулся и обратился к хозяевам:
— Я хотел бы побольше узнать о ваших достижениях, но сейчас я страшно проголодался. Может, продолжим беседу в столовой?