У Кэти внутри все замерло — она поняла, что человек направляется к ее бунгало. Бросившись к двери, Кэти открыла засов и увидела перед собой Эрика.
Его одежда промокла насквозь, волосы прилипли ко лбу. Грудь тяжело вздымалась, Эрик никак не мог отдышаться. Все лицо было покрыто каплями дождя. Свирепо сжав кулаки, Эрик обжег Кэтлин взглядом, а она шарахнулась от него, напуганная до смерти.
Перед ней стоял истинный сын Тора, грозного скандинавского бога. Глаза его метали ледяные молнии, лицо дышало яростью. Казалось, небожитель спустился на землю, чтобы страшно отомстить дерзкому грешнику, осмелившемуся оскорбить божество.
— Я из тебя сейчас душу вытрясу, — прорычал он.
С этими словами он оглушительно хлопнул дверью.
Первоначальный страх уступил место гневу, вспомнились и ревность, и обида. Кэти шагнула навстречу Эрику и зло процедила:
— Убирайся отсюда! Оставь меня в покое!
— Ну уж нет, миссис Кирхоф. Я рисковал жизнью, чтобы сюда добраться, и не уеду до тех пор, пока не сделаю то, что собирался.
Несмотря на ярость, Кэти схватилась за сердце:
— Ты прилетел сюда в такую погоду? Но каким образом?
— Нашел пилота, у которого алчность сильнее инстинкта самосохранения. Он сейчас сидит в аэропорту, в туалете. Его выворачивает наизнанку.
— Ты сошел с ума! И все напрасно. Зря потратил время, деньги и героизм. Не желаю тебя видеть. Уходи отсюда.
— Как бы не так.
Кэтлин видела, что его не остановить, и, желая выиграть время, поспешно спросила:
— Но как ты меня разыскал? Ведь я никому не сообщила, куда лечу. Я и сама не знала…
— Ваши привычки, миссис Кирхоф, мне хорошо известны, — скривился он. — Но на сей раз вы плохо замели следы. Добравшись до Сан-Хуана и не обнаружив тебя ни в одном отеле, я растерялся, но ненадолго. Достаточно было спросить в аэропорту, не видели ли они… Ладно, это не имеет значения. В общем, я тебя нашел. — Он стиснул зубы. — Почему ты сбежала, никому ничего не сказав?
Он впился в нее взглядом.
Ей снова стало страшно. Не может же он в самом деле ее ударить! Или может?
— Я… Я устала. Мне захотелось уединиться. Я все равно вернулась бы к началу съемок. Ведь ты сам сказал, что у нас выходной, — надменно напомнила она.
— Верно. Но ты единственная, кто сбежал, как вор среди ночи, не сообщив об этом никому. Я чуть с ума не сошел от беспокойства. Как по-вашему, миссис Кирхоф, ведут себя так порядочные люди или нет?
— Ты называешь меня «миссис Кирхоф» так, словно это ругательство! — вспылила Кэти.
— Что, — он зло улыбнулся, — стесняетесь собственного имени? Или же тебе стыдно вспоминать, как ты это имя заполучила? Бедняга Сет так и не смог воспользоваться купленным товаром, верно? Не понимаю, зачем ему понадобилось вешать себе на шею женщину с чужим ребенком.
— Заткнись! — Она повернулась к нему спиной. — Тебе никогда не понять такого человека, как Сет. Не все мужчины самовлюбленные эгоисты вроде тебя. У тебя на уме только одно. Ты как мальчишка-переросток.
— Откуда ты знаешь, что у меня на уме?
Он снова приблизился к ней. За ним по полу тянулась цепочка мокрых следов.
— Ничего, зато Тамара наверняка знает, что у тебя на уме. Я рада, что вчера ночью она так и не наступила на морского ежа! — запальчиво крикнула Кэтлин.
Она стояла у окна. Гром больше не грохотал, молнии не сверкали, но ливень по-прежнему стоял стеной, и пальмы сгибались под яростным ветром чуть ли не до земли.
Эрик вопросительно приподнял бровь:
— Ты что, подглядывала за нами? — с веселым недоумением спросил он.
— Вот еще! Просто мне не спалось, я вышла к морю, и вас двоих было трудно не заметить. Не беспокойся, я ушла до того, как начались всякие пакости.
— Значит, ты так и не знаешь, чем все закончилось?
— Я могу догадаться.
— Ты ревнуешь.
— Кто? Я? — Она чуть не захлебнулась от возмущения. — Ничего подобного! Мне было невыносимо видеть, как двое взрослых людей ведут себя, словно… словно подростки. Я вижу, ты любишь заниматься любовью возле воды.
Она тут же пожалела о сказанном. Теперь Эрик будет знать, что она все помнит, ни о чем не забыла. Взволнованно дыша, Кэтлин смотрела на Эрика, а он, насупившись, на нее.
— Значит, ты все помнишь…
Она хотела отвернуться, но не смогла.
— Да… — Кэти опустила голову. — Лучше бы этого никогда не было.
— Правда?
— Да!
— Но тогда не было бы Терона.
Она всхлипнула, отвернулась и, внезапно ослабнув, оперлась о подоконник. Сердце разрывалось от боли. Эрик ошибается, если думает, что Терон хоть в какой-то степени принадлежит ему. Нет, Терон принадлежит ей и Сету, больше никому. Едва слышным шепотом она сказала:
— Почему мы с тобой все время должны кидаться друг на друга? Стоит нам оказаться вместе, и каждый изо всех сил старается уязвить другого побольнее. Все, я сдаюсь. Мне надоело с тобой воевать.
— Я приехал не для того, чтобы воевать, — прошептал он ей в ухо.
А ведь она не слышала, как он приблизился…
Кровь бросилась ей в лицо, она закрыла глаза и спросила:
— Зачем же ты приехал?
Он не ответил. Она ждала, что он ей все объяснит — но тщетно. В конце концов, Кэтлин обернулась и посмотрела на него снизу вверх:
— Зачем ты сюда прилетел?
— Не хотел, чтобы ты снова исчезла из моей жизни. Когда это случилось в прошлый раз, я чуть не умер. Я не могу без тебя жить.
— Но я замужем.
— С юридической точки зрения. На самом деле он тебе не муж. — Эрик крепко взял ее за плечи. — Скажи, ты когда-нибудь была с ним, как женщина с мужчиной?
По-хорошему следовало бы влепить ему пощечину и сказать, что это не его собачье дело, но Кэтлин ответила:
— Нет.
— Он отец твоего ребенка? — уже мягче спросил Эрик, коснувшись пальцами ее висков.
— Нет, — прошептала она. Придвинувшись вплотную, он хрипло спросил:
— Кто же твой настоящий муж, Кэти?
— Ты, — выдохнула она, и в следующую секунду он коснулся губами ее губ, и их тела прильнули друг к другу.
— Поцелуй же меня, — прошептал он, на миг отстранившись, и их уста снова сомкнулись.
Кэтлин забыла обо всем на свете, всецело отдавшись волшебным ощущениям. Когда поцелуй закончился, она прижалась лицом к его мокрой рубашке, а Эрик сказал: