Но он не теряет надежды.
67
Все эти годы Иоганн Август Сутер жил на свою генеральскую пенсию. Жил — слишком громко сказано, ибо в действительности вся пенсия из года в год уходила на сомнительной репутации адвокатов, продажных посредников, третьестепенных министерских чиновников, которые все как один гарантировали ему, что процесс удастся выиграть.
В 1863 году молодой датский мошенник, накануне прибывший из Нью-Йорка, с которым Сутер познакомился на религиозном собрании, забирает у него все бумаги и на следующий день сводит со своим подельником, представившимся секретарем министра юстиции. Два проходимца совершенно завладевают беднягой. Сутер пишет судье Томпсону, что отныне его дело в руке Божией и отстаивать его интересы в суде будет сам министр собственной персоной, и просит для министра 10000 долларов. Мина, которой он пишет то же самое, высылает ему 1000 долларов. Ему удается обратить в деньги и получить из Швейцарии худосочное приданое своей покойной жены. Все собранные средства оказываются у двух жуликов, которые в один прекрасный день просто сматываются, поняв, что больше со старика состричь нечего.
И сколько раз еще приходят к нему адвокаты настоящие и мнимые, заставляющие его изложить им дело и подписать кучу документов, по которым Сутер отказывается от четверти, от половины, от трех четвертей и даже от всего в случае успешного исхода, ибо что ему все эти деньги, золото, земли, если он жаждет одной только справедливости, суда и приговора.
Проходят годы. Бедность, неприкаянность. Чтобы прожить, он хватается за самую черную работу: уличный чистильщик сапог, рассыльный, прислуга на побегушках, мойщик посуды в дешевой харчевне для солдатни, которая уважает его за генеральский титул и отвращение к виски. Мина теперь посылает ему ежемесячно 1000 долларов, и эти деньги тоже разлетаются по вербовщикам и зазывалам разного разбора, которые ловко их у него выманивают. Он отдает все до последнего доллара, чтобы ускорить процесс.
В 1866 году Сутер появляется в сенате и требует один миллион долларов наличными и возвращения своих плантаций. Сделать так ему настоятельно посоветовал один польский еврей.
В 1868-м Сутер посылает в сенат письменное прошение. Он пространно излагает суть дела и готов удовольствоваться лишь 500000 долларов и своими землями. Это прошение составил один сержант пехоты.
В 1870-м в новом послании, адресованном сенату и написанном неким Бюжаром, фотографом из кантона Во, Сутер требует уже лишь 100000 долларов, отрекается от любого другого возмещения ущерба, не претендует на свои земли, обязуется покинуть территорию Соединенных Штатов и вернуться в Швейцарию, где собирается поселиться в кантоне Во, «ибо не могу, — говорит он, — бывши некогда самым богатым человеком на свете, вернуться в родной кантон нищим и жить на иждивении общины пращуров своих».
В 1873-м он входит в секту герренгутгеров, поручает вести свой процесс Совету Семи Старцев Иоаннитов и подписывает акт, согласно которому передает в дар свое возможное состояние и все калифорнийские владения братству, «с тем чтобы запятнанность этих прекрасных долин золотом была бы смыта чистотою Адамовой». И Процесс возобновляется опять, на сей раз его ведет владелец адвокатского бюро, он же основатель и духовник этого германо-американского коммунистического фаланстера.
Сутер покидает Вашингтон и переезжает в Литиц, штат Пенсильвания, чтобы креститься и обрести очищение по великому обряду вавилонян. Теперь это совершенно непорочная душа, живущая в интимном общении с Вседержителем.
68
Герренгутгеры в Литице занимают большое поместье, где выращивают и обрабатывают многочисленные посевы зерновых. Есть у них и нефтяная скважина. Мешки с зерном и бочонки с нефтью возят на побережье, а их зарегистрированной торговой маркой служит изображение лежащего пасхального агнца, который держит в лапах хоругвь. На хоругви начертаны черные жирные инициалы И.Х. - нет, не Иисуса Христа, а Иоханнеса Христича, основателя, управителя и великого магистра секты, а помимо этого еще и въедливого и опасного сербского адвоката, продувной бестии и удачливого предпринимателя, который сколачивает себе одно из самых крупных промышленных состояний на хребтах почти четырехсот иллюминатов, по происхождению преимущественно немцев.
Основные догматы веры в этом фаланстере таковы: общность женщин и имущества, живительная святость труда, некоторые правила жизни адамитов, прорицательство и религиозный экстаз. Единственное Евангелие здесь — это Апокалипсис. В своем маленьком приходе Сутер быстро завоевывает известность благодаря глубокому знанию этой книги и личным комментариям к ней, с которыми выступает.
69
Великая блудница, родившая на водах многих, суть Христофор Колумб, открывший Америку.
Ангелы и звезды у святого Иоанна суть американский флаг; а Калифорния, обозначенная на нем новая восходящая звезда, — та, имя коей Полынь.
Антихрист суть Золото.
Звери и сатанинское сборище суть индейцы — людоеды, караибы и канаки. Еще есть негры и китайцы, те, кто черен и желт ликом.
Три Всадника суть три больших племени краснокожих.
Уже третья часть всех людей, населяющих Европу, была истреблена в этой стране.
Я есмь один из двадцати четырех Старцев, и мне был Голос, и вот почему я снизошел к вам. Я был самым богатым человеком этого мира, золото меня разорило…
Русская юродивая бьется в ногах у Сутера, пока он комментирует видения святого Иоанна и рассказывает эпизоды из своей жизни.
70
Но Сутер так и не в силах избавиться от своей тихой мании.
Иоханнес Христич — его злой гений, Иоханнес Христич возобновил Процесс, Иоханнес Христич берет дело в свои руки, форсирует его и любой ценой хочет выиграть. Христич неделями пропадает в Вашингтоне. Он ходатайствует, настаивает, интригует, рассылает гербовые бумаги, размахивает досье, перерывает архивы, выводит на свет новые мотивировки следствия, крутится так усердно, что ему удается сдвинуть эту немыслимо разросшуюся процедуру с мертвой точки. Очень часто он увозит Сутера с собой или посылает в город одного; он таскает его повсюду, выставляет напоказ и заставляет рассказывать о себе. Тот стал его менеджером. Он откопал свою старую генеральскую форму и напялил ее, прицепив на грудь даже несколько орденов.
И вновь начинается мученическое хождение генерала от конторы к конторе, из одного министерства в другое; чиновники высокого ранга сочувствуют судьбе этого старика, берут его дело на заметку, обещают вмешаться и добиться для него определенного удовлетворения. Когда он идет один, уличное отребье пристает к нему с расспросами, как открывали золотые прииски, и Сутер смущается, сваливая в одну кучу свою историю, Апокалипсис и анекдоты из жизни герренгуттеров. Он совершенно опустился, генеральское безумие видят все вашингтонские мальчишки, которые от души потешаются над ним.
Сумасшедший старикан.
Самый крутой на свете богач.