Сутер полон решимости.
Он скачет во главе процессии, оседлав своего мустанга по имени Wild Bill [6] , и насвистывает песенку с карнавала в Базеле, ее наигрывают на дудочке. Он думает о том мальчугане из Рюненберга, которому отдал свой последний грош. Вдруг останавливает лошадь. Орел или решка? И вот дублон взмывает в поднебесье, точно жаворонок: орел — выигрыш, решка — все пропало. Орел. Удача ждет его. И, преисполненный новой решимости, он пришпоривает коня, не дожидаясь спутников. Это первое и последнее сомнение. Теперь он пойдет до конца.
Его спутники — капитан Эрматингер, направляющийся сменить коменданта Лесного форта; пять миссионеров, англичан, посланных Лондонским библейским обществом изучить диалекты индейских племен крее, живущих на севере Орегона; три женщины, белые, которые служат этим семерым мужчинам женами. В пути все они оставят его, и дальше Сутер будет продвигаться один, если не считать трех женщин, которые пойдут с ним.
11
Дорога поднимается по правому берегу Миссури, потом отклоняется влево и 400 с лишним лье следует вдоль западного побережья Небраски; она пересекает Скалистые горы возле пика Фремон, 13 000 футов в высоту, это чуть ниже Монблана. Наши путники идут уже более трех недель. Они прошли вечно безлюдные равнины, океаны трав, над которыми каждый день, едва наступает полдень, внезапно разражаются неслыханно яростные грозы и продолжаются только четверть часа, а потом небо опять становится безмятежного ослепительно голубого цвета с зеленой бахромой на горизонте. Они ночуют прямо под рожком молодого месяца, испещренного крапинками — это след от пролетевшей вечерней звезды; о сне нечего и думать, кругом жужжат мириады насекомых, тысячи жаб и лягушек поют хвалу медленно нарождающимся звездам. Лают койоты. Вот уже заря, магический час птиц, о нем неукоснительно дважды прокричит куропатка. Снова в путь. Дорога лихо убегает вперед под быстрыми копытами верховых лошадей. В руке ружье, на случай возможной добычи. По пути встречаются олени. В стороне от тропинки солнце, похожее на мясистый апельсин, стремительно приближается к зениту.
Вот наконец они добрались до большого перевала на Юге, Эванс-Пасс. Они на вершине крепостной стены, отделяющей Соединенные Штаты от западных земель, на границе, на высоте 7000 футов над уровнем моря, в 960 лье от форта Независимости.
Ну, теперь вперед!
Проторенной дороги больше нет.
Отсюда до устья Орегона, на Тихом океане, еще четырнадцать сотен лье.
Впереди больше ни тропки.
Первого августа они прибывают в форт Холл. Комендант хочет удержать их. Краснокожие стоят на тропе войны. Но Сутер хочет ехать. Они миновали уже столько мест, где живут воюющие племена! 4 августа они отправляются в путь. Еще три дня их сопровождает эскорт.
16 августа они приезжают в Лесной форт, где расположена солидная контора компании «Хадсон-Бэй». Здесь остается капитан Эрматингер; он вступает в должность; две женщины поступают на работу в контору. Все, кто остался от маленькой группки, продолжают путь через земли, опустошенные набегами индейцев-коойуттов. Тут был сильный голод, индейцы бьют гарпуном лосося, хотя для рыбной ловли вовсе не время; они совсем дикие, и вид у них угрожающий. На реках полным-полно их каноэ.
Сутер со спутниками проходят район гигантских сосновых лесов и в конце сентября добираются до форта Ванкувер, центра пушной торговли. Миссионеры вконец измучены. Последняя из женщин умерла по дороге от лишений.
Сутер остается один.
12
В этом укреплении, затерянном на самом краю американского континента, смельчаков всегда принимают с радостью, и это еще прибавляет Сутеру отваги. Ему делают соблазнительные предложения; но он их отвергает, всецело поглощенный одной навязчивой идеей.
Он хочет ехать в Калифорнию.
И вот сейчас, когда цель близка как никогда, перед ним вырастают очевидно непреодолимые препятствия.
Люди форта единодушны во мнении. Путь по суше невозможен. Индейцы племени апачей полны кровожадной ярости. Совсем недавно они вырезали охотников на медведей, отважившихся проникнуть в верхние плато Каскадных гор. Есть только один путь в Калифорнию — морем. Но корабля нет, да и навигация затруднена из-за постоянной угрозы с побережий. Но ему подтверждают, что парусное судно может доплыть туда за три недели.
Дальше Сутер не хочет и слушать. Он готов пуститься в плавание. На реке стоит на двух якорях трехмачтовое судно. Это «Колумбия», она пойдет к Сандвичевым островам [7] . Как ни крути — ведут в Рим все пути, как сказал бы папаша Хабербосх. Сутер договаривается с хозяином, оплачивает свое путешествие, и 8 ноября, когда «Колумбия» снимается с якоря, он уже обустраивается в собственной каюте на палубе.
13
Сутер забивает гвоздь, чтобы подвесить сплетенный из лыка гамак. Когда он привстает на цыпочки и напрягает живот, штаны натягиваются, и от перевязи отскакивает пуговица. Это медная пуговица, она катится по дощатой палубе. Тотчас страшный желтый пес срывается с места и несет ее хозяину. Это Беппо, Беппино, по виду похожий на пуделя, пес Марии, той женщины, что умерла от истощения под секвойями Снэйк-Ривер в Айдахо. Мария была неаполитанкой. Этот цирковой пес-оборотень, умеющий красиво кружиться и курить трубку с матросами, — единственное, что заработал Сутер за четыре года в Америке.
Нынешнее долгое путешествие проходит без приключений.
Все паруса подняты, и курс взят на юго-юго — запад.
30 ноября около пяти часов ввечеру закат тревожный и тусклый, омраченный еще и нависающими крупными черными тучами; но наутро погода опять великолепна, и штормовой форстеньга-стаксель и фок подняты.
4 декабря, едва забрезжил рассвет, налетает бешеный ветер, на море поднимается буря. К восьми часам она превращается в настоящий шторм. Мощные волны все сильнее заливают плохо законопаченную палубу. Вода попадает в камбуз и портит все продовольствие — ящики с галетами, картошку, мешки с рисом, сахаром, ржаной мукой, треску и бекон, а это запас провизии на три месяца. Восемь членов экипажа бессменно на вахте весь день и наступившую за ним ночь. Днем заканчивают ремонтировать все, что удалось наскоро залатать в ночной темноте. Ущерба очень много. Швартовые тумбы, державшие бушприт, под корень сорвало с палубы. Опоры подтягивают, используя как подручное средство полиспаст, и вот бушприт укреплен намертво. Назавтра к одиннадцати часам ветер стихает и внезапно меняется на северо-восточный, вскоре принося сильнейший град с ливнем. Спускают паруса и меняют галс. Градины сыплются не переставая всю ночь напролет.
7 января без происшествий, только под вечер мимо проплыл кашалот. Вокруг корабля резвятся тунцы и дорады. Волны не то чтобы угрожающей высоты, но плыть в таком бурном море очень трудно, потому что они, прихлынув с разных сторон, постоянно разбиваются о борт. Вся команда вымокла.