Влад без особого интереса пожевал ягоды, выяснил, что их сок пачкает одежду, и отправился исследовать дворец, взяв с младшего брата честное слово, что он не будет отходить далеко от дерева.
Он прошел несколько похожих друг на друга двориков и оказался на большой, вытянутой площади, окруженной невысокой стеной. Здесь стояла группа людей — то ли воинов, то ли придворных, различить их было сложно, поскольку все носили одинаково пышные наряды. Все они наблюдали за пареньком лет тринадцати, упражнявшимся в стрельбе из лука.
Мальчик был метким. Он, не торопясь, натягивал тетиву почти до уха — одним большим пальцем. Лук сгибался, как шея большой птицы. Потом слышалось гулкое — «пум-мм», — и тетива звонко хлопала по кожаной муфте, защищавшей левую руку стрелка. Плечи лука выгибались вперед, а стрела, выпущенная из него, впивалась в вырезанную из дерева человеческую фигуру, стоявшую на другом конце площади.
Из десяти стрел девять поразили голову деревянного болвана, сделав ее похожей на дикобраза. Еще одна торчала в груди фигуры, там, где у человека располагается сердце.
Когда колчан мальчика опустел, придворные (или воины) принялись что-то громко и одобрительно выкрикивать. Некоторые приветственно гремели саблями — Влад уже понял, что у османов это распространенный знак уважения.
Мальчик, казалось, не обращал внимания на сыпавшиеся со всех сторон похвалы. Закинув лук за спину, он протолкался через толпу придворных и направился к фонтану. Бросил равнодушный взгляд на сидевшего на бортике Влада и принялся умываться, бросая себе в лицо пригоршни ледяной воды.
— Хорошо стреляешь, — сказал ему Влад по-немецки. Почему-то ему казалось, что османы должны понимать этот язык.
Но юный стрелок немецкого явно не знал. Он воззрился на Влада с таким изумлением, словно у того вдруг выросли крылья.
— Альман? — нахмурившись, спросил он.
Лицо его, острое, с выдающимся вперед хрящеватым носом, приобрело в этот момент удивительное сходство с круглой, украшенной усами физиономией великого султана.
Влад помотал головой.
— Я Влад из Дома Дракул, — произнес он на родном языке. — Сын валашского господаря.
Мальчик по-птичьи склонил голову к плечу, как будто мучительно старался понять, о чем говорит его собеседник. Внезапно глаза его расширились, и он отпрянул назад, словно увидев что-то страшное за спиной Влада. Влад быстро обернулся, и в ту же секунду коварный осман изо всех сил толкнул его рукой в грудь.
Влад полетел в фонтан, подняв кучу брызг. Над площадью прокатился громкий хохот, который обжег Влада сильнее, чем ледяная вода.
Княжич вскочил на ноги — фонтан был неглубоким — и, сжав челюсти, выбрался из каменной чаши. Лучник смотрел на него с ухмылкой на птичьем лице. А толпа разряженных турок хохотала, показывая на Влада пальцами.
— Шутник, — проговорил Влад сквозь зубы. — Ну, я сейчас тоже с тобой пошучу.
Он шагнул к осману и схватил его за отвороты рубахи. Парень отшатнулся, но было поздно. Княжич припал на одно колено и перекинул противника через плечо — в точности так, как учил его старый гайдук Батя.
— Ох! — успел только выдохнуть обидчик Влада, прежде чем ноги его, обутые в мягкие сафьяновые сапожки, оторвались от земли.
Прием, который не раз приносил Владу победу в дворовых стычках со сверстниками, не подвел и на этот раз. Осман, оказавшийся неожиданно легким, взмыл в воздух и, описав красивую дугу, рухнул в воду. Насладиться триумфом Влад не успел — набежавшие со всех сторон турки повалили его на землю. Какой-то толстяк уселся на него сверху, так что княжич не мог даже вздохнуть. Бить — не били, но держали крепко.
Перед глазами Влада, прижатого к земле, мелькали ноги придворных, суетившихся у фонтана. Лучника суетливо, мешая друг другу, вытаскивали из воды. Наконец вытащили — Влад увидел промокшие насквозь сафьяновые сапожки. Сапожки приблизились.
Княжич явственно представил себе, как мокрый острый носок сапога врезается ему в глаз, и непроизвольно зажмурился. Но удара не последовало.
— Отпустите его, — приказал обладатель мокрых сапог. Он произнес это на языке османов, но Влад каким-то образом понял. Турок, сидевший у него на спине, мгновенно поднялся на ноги, едва не раздавив при этом Влада. Кто-то подхватил княжича под мышки, помогая встать.
Вода стекала с лучника ручьями, длинные волосы сбились в мокрый колтун. Но он выглядел совершенно спокойным, и в темно-коричневых глазах его не было видно гнева.
Он коротко что-то сказал толпящимся вокруг придворным. «Пошли вон», — предположил Влад и не ошибся — пышно одетые турки, кланяясь и пятясь, поспешили покинуть площадь. Через минуту у фонтана остались лишь Влад и похожий на вымокшего, взъерошенного вороненка лучник.
— Я — принц Мехмед, — сказал он на немецком языке. У него был сильный акцент, но Влад его понял. — Я второй после отца человек в государстве. Ты… чужеземец… неверный… ты бросил меня в фонтан! Тебе нужно отрубить голову!
— Сначала ты бросил меня в фонтан, — возразил Влад. — А я тоже второй человек у себя в княжестве.
Принц Мехмед немного подумал и неожиданно рассмеялся.
— Точно! Значит, мы оба — принцы и оба искупались в этом фонтане!
Он подошел к каменной чаше и с силой ударил ладонью по воде, будто мстя ей за свое унижение.
— Нарекаю тебя «Фонтан Принцев»! — и расхохотался еще сильнее.
Влад тоже улыбнулся — не столько потому, что его рассмешила шутка османа, сколько от облегчения.
— Ты будешь заложником, как я слышал? — спросил Мехмед, отсмеявшись.
— Да. И мой младший брат — тоже.
— Отлично! Мы сможем вместе охотиться. Ты ведь охотишься, неверный?
Влад кивнул. Отец брал его на охоту с семи лет, а с десяти начал учить обращаться с ловчими соколами.
— Но мне не нравится, что ты называешь меня «неверный», — сказал он, тщательно подбирая слова. — Мое имя — Влад.
— Но ведь ты же не мусульманин? — удивился Мехмед. — Значит, неверный. А мне вот не нравится, что мы разговариваем на этом дурацком языке алеманов. Ты не знаешь нашего языка, ведь так?
— Только несколько слов: хаммам, экмек, ат .
— Этого слишком мало, — заявил принц. — Я хочу, чтобы ты выучил язык османов и говорил на нем свободно. Тогда мы сможем дружить.
— Дружить? — переспросил Влад.
— Да. У меня, видишь ли, нет друзей.
— И у меня нет. Отец говорит, что у князя друзей быть не может.
— Мой отец говорит то же самое, — вздохнул Мехмед. — Но если ты принц…
— Я еще и заложник, — напомнил Влад.
Минуту оба мальчика молчали, изучая друг друга.
— А ты здорово дерешься, — сменил тему Мехмед. — Научишь меня этому броску?