Экскурсанты быстро допили колу, упаковали сумки и рюкзаки, и группа двинулась в обратный путь. Глеб снова усадил беднягу Жорика в рюкзак и последовал за всеми. Кот вел себя, на удивление, спокойно. Он даже не урчал и не прижимал уши, из чего журналист сделал вывод, что все идет нормально.
Снегирев несколько изменил обратный маршрут и повел группу окружным путем. Идти стало легче. Меньше было узких лазов и проходов. Зато сам путь занял в два раза больше времени, чем дорога до станции. Ребята стали жаловаться на усталость, на что Женя только посмеивался и говорил:
— А что вы хотите? За удобства надо платить! Идем дольше, зато с комфортом.
Наконец показалась знакомая маленькая комната, утыканная вентилями и трубами.
— Ура! — выдохнули экскурсанты. — Пришли!
— Погодь! — заметил Снегирев. — Я сначала выгляну, осмотрюсь! Много ли народа вокруг?! А то шороха наведем.
Он поднялся по скобам, вмонтированным в стенки колодца, и осторожно приподнял крышку люка. Через пять минут он крикнул ожидающим внизу ребятам:
— Все спокойно! Поднимайтесь в темпе!
Затем сдвинул крышку вбок и первым выбрался из коллектора. Маша и мальчишки последовали за ним. Глеб тоже собрался подняться, как вдруг его взгляд привлекло странное зеленоватое свечение на трубах. Он выключил фонарик и с интересом стал рассматривать происходящее. Внезапно тысячи зеленых огоньков облепили все трубы, находящиеся в небольшой комнатке. Они, подобно светлячкам, искрились, переливались и сверкали. Парень сделал пару шагов по направлению к двум крупным вентилям, как вдруг от них оторвались и взмыли в воздух сотни огоньков. Они окружили журналиста и стали порхать, подобно бабочкам. В голове у Глеба помутилось, но в этот миг в рюкзаке страшно заурчал и зашипел Жорик. Он принялся извиваться и попытался выбраться наружу. К тому же сверху в проеме люка показалась голова Снегирева.
— Эй, Глебыч! — закричал он. — Чего возишься? Или решил дождаться, когда коллектор зеваки окружат, чтобы подняться, так сказать, с триумфом?!
Возни Жорика и этого окрика было достаточно, чтобы вывести парня из состояния оцепенения. Он встряхнул головой, и огоньки тотчас рванули от него в разные стороны.
— Что за хрень-то такая? — пробормотал журналист себе под нос, но потом более громко воскликнул:
— Иду, Жека!
Он вернулся к скобам и быстро поднялся по ним наверх. Ребята встретили его шутками.
— Наверное, подземный город увидел, поэтому задержался, — хихикали они.
— Да нет, просто Жорик решил справить нужду, а я его дожидался, — выкрутился парень.
Он понимал, что про зеленые огоньки сейчас говорить не следует. После того как крышка была водружена на коллектор, Женя и Глеб проводили ребят до метро. Там они с ними попрощались. Снегирев обернулся к Глебу и сказал:
— Как смотришь на то, чтобы перекусить? Время-то обеденное.
— Можно. У меня с собой бутерброды есть, а у тебя кола недопитая. Давай где-нибудь пристроимся и поедим.
— Принимается! — кивнул однокурсник. — Заодно и деньги сэкономим — покупать ничего не надо.
Журналист извлек из рюкзака измученного кота и понес его на руках.
— Никогда не видел такого трогательного отношения к животному, — заметил Женя. — Вы с ним прямо не разлей вода!
— Если б ты знал, насколько прав, — усмехнулся Глеб.
Парни заметили небольшую зеленую лужайку со скамейкой и свернули к ней. Журналист выпустил Жорика на траву, и тот начал немедленно все обнюхивать.
— Слушай, он у тебя не кот, он — пес, только замаскированный! — рассмеялся Снегирев. — Вечно что-то вынюхивает.
Друзья уселись на скамейку, и Глеб достал бутерброды, приготовленные утром.
— Угощайся! — обратился он к Жене. — Не зря же я все это сделал. Заодно и Жорика накормим.
Он снял с одного из бутербродов колбасу и положил на край скамейки. Кот, привлеченный запахом, подобрался ближе и стянул кусок вниз. Затем он принялся аккуратно разгрызать его на кусочки и есть. Тем временем Снегирев разлил остаток колы по стаканам и сказал:
— Что ж, Глеб, ты молодец! Первую ходку выдержал с достоинством, несмотря на присутствие питомца. Но должен тебя предупредить, что в дальнейшем лучше его оставлять дома. У нас есть гораздо более сложные маршруты, и кот в рюкзаке будет тебе просто мешать.
— Ты это ему скажи! — ткнул в Жорика пальцем журналист. — Он же ничего не понимает, ходит за мной как приклеенный.
Женя хитро посмотрел на друга и спросил:
— А с чего это вдруг такая любовь? Вроде я слышал, что кошки больше к домам привязываются, чем к людям.
Глеб было уже открыл рот, чтобы заявить, что кот к нему приставлен дедом Матвеем для присмотра за огненным монстром, но вовремя одумался и ляпнул:
— Понимаешь, он же слепой, а я у него единственная связующая нить с внешним миром, ну, соответственно, и с кормом. Поэтому он ни на шаг от меня не отходит.
— Звучит странновато. Знаешь, ты все же постарайся котика куда-нибудь на время вылазок пристраивать.
Журналист кивнул.
— Куда в следующий раз пойдем? — поинтересовался он.
— О! У меня для тебя много чего любопытного. Начнем, пожалуй, завтра с Кремля. Маршруты отработанные, изученные, но для тебя сейчас главное — это опыт! Немного потренируемся, а там более серьезными делами займемся.
— Какими, например?
— Ох и любопытный ты, Глебка! Ладно, скажу по старой дружбе.
Снегирев огляделся по сторонам, понизил голос и тихо произнес:
— Есть один правительственный заказ. Нужно кое-где нанести на карту города новые карстовые пустоты.
— А почему шепотом?
— Да потому, что простым смертным об этом знать необязательно. Сам посуди, живем как на пороховой бочке. Того и гляди вся Москва под землю уйти может. А что будет, если об этом обычные граждане узнают? Паника начнется!
Глеб усмехнулся и многозначительно произнес:
— А-а-а… так вот ты о чем. Тогда можешь быть спокойным. Желтая пресса буквально пестрит подобными байками. Люди в курсе, и, как видишь, никакой паники не наблюдается.
— Дурак ты! То — желтая пресса, а то — реальные документы. Разницу чувствуешь?
— Знаешь, мне все равно, по какому поводу под землю лезть. Лишь бы деньги платили…
— Похоже, дружище, ты не очень серьезно относишься к нашей работе. Так что начну понемногу тебя просвещать.
— Давай, — кивнул журналист, дожевывая бутерброд.
— Тогда слушай!
Снегирев поудобнее устроился на лавке и начал говорить:
— Подземкой я бредил с самого детства. Мы тогда с мальчишками со двора частенько совершали вылазки в подвалы соседних домов. Так вот, однажды через подвал дома мы каким-то образом выбрались в коллектор, а оттуда — в неизвестные подземные ходы. То путешествие я считаю своим посвящением в диггеры… Мы долго петляли по подземельям, пока, наконец, не оказались в одном таинственном помещении. Там на полках, покрытые толстым слоем пыли, стояли какие-то бутыли и банки. Решив, что наткнулись на старый склад с вино-водочными изделиями, мы начали стирать пыль с одной из бутылей. Мой друг направил на нее свет фонарика, и тут… произошло непредвиденное! Из бутыли на нас уставился немигающим взглядом какой-то уродец. Казалось, он молча нас изучал. С дикими криками мы бросились прочь с этого жуткого «склада». В тот момент мы с друзьями думали, что попали на базу пришельцев. Лишь много позже, когда я уже стал профессиональным диггером, я еще раз побывал в гостях у НЛОнавтов. Как оказалось, будучи мальчишками, мы случайно забрались на заброшенный склад Института океанографии. А в банках хранились экспонаты, оставленные по недосмотру или халатности сотрудниками института. Но именно благодаря этой находке я и стал досконально изучать московскую подземку. Не хочу хвастаться, но сейчас я — один из наиболее авторитетных диггеров города. Со мной советуются по многим вопросам, в том числе и по планированию строительства новых микрорайонов. Поэтому я прошу тебя быть под землей предельно внимательным. Объясню на примере… Все карстовые пустоты образуются из ранее малозаметных трещин. В них попадает вода, которая постепенно вымывает землю, образуя полость. Вода накапливается — полость увеличивается. Проблем добавляют горе-строители, которые, не зная о наличии пустоты, вырывают глубочайшие котлованы, в которые и заливается фундамент. Дальше строят объект. Вот тут и начинается «карусель»! Вроде бы здание только построено, а оно уже считается аварийным, поскольку может в любой момент провалиться.