— Я-то знаю, что такое одиночество, — сказала она с сочувствием. — Он пьет с утра до ночи?
— Нет. Роковое время для него — два часа ночи. Если он к этому времени проспится, его начинают донимать мрачные мысли, и тогда он снова принимается пить.
Уормолда самого удивляло, как быстро он находит ответ на любой вопрос о своих героях; казалось, они живут где-то на пороге его сознания: стоит ему только повернуть выключатель и зажечь свет — они уже тут как тут, и сами начинают действовать. Вскоре после приезда Беатрисы Рауль праздновал день рождения, в она предложила подарить ему ящик шампанского.
— Он к нему и не притронется, — сам не зная почему, возразил Уормолд. — У него повышенная кислотность. Как только он выпьет шампанского, у него появляется сыпь. А вот профессор, наоборот, тот не пьет ничего другого.
— Аристократический вкус.
— Дурной вкус, — не задумываясь, откликнулся Уормолд. — Он предпочитает шампанское испанских марок.
Иногда его даже пугало, как эти люди, без его ведома, вырастали из мрака небытия. Что там делает Тереса у него за спиной? Он боялся об этом подумать. Порой его возмущали ее бесстыдные откровения, когда она рассказывала о своей жизни с двумя любовниками. Но самого неотступного внимания требовал Рауль. Бывали такие минуты, когда Уормолду казалось, что куда проще было бы иметь дело с настоящими агентами.
Мысль его лучше всего работала в ванне. Однажды утром, когда он был погружен в свои размышления, до него донесся какой-то шум — возмущенные возгласы, стук кулаком в дверь, сердитый топот на лестнице, — но захваченный творческим порывом, он был равнодушен к миру, который скрывало от него облако пара… Кубинская авиакомпания уволила Рауля за пьянство. Он был в отчаянии: работы нет, у него произошло неприятное объяснение с капитаном Сегурой, тот ему угрожал…
— С вами ничего не случилось? — донесся снаружи голос Беатрисы. — Вы не утонули? Может быть, взломать дверь?
Он задрапировался полотенцем и вышел в спальню, которая служила ему теперь и кабинетом.
— Милли ушла в бешенстве, — сообщила Беатриса. — Ей так и не удалось принять ванну.
— Настал исторический момент, — сказал Уормолд. — Где Руди?
— Вы же сами отпустили его на субботу и воскресенье.
— Ничего. Пошлем телеграмму через консульство. Достаньте шифровальную книгу.
— Она в сейфе. Напомните, мне секрет. Когда ваш день рождения? Ведь, кажется, мы остановились на дне рождения? 6 декабря?
— Я все переменил.
— Свой день рождения?
— Да нет же. Я говорю о секрете. — Он добавил назидательно: — Чем меньше людей его знают, тем лучше для всех нас. Достаточно, если его знаем Руди и я. Самое важное — это действовать по всем правилам. — Он пошел в комнату Руди и принялся крутить ручку — четыре раза налево, три раза направо. Полотенце упрямо сползало с бедер. — Кроме того, каждый может узнать мой день рождения, он ведь указан в бланке для прописки. Крайне опасно! Это как раз та цифра, о которой они подумают прежде всего.
— Еще один поворот, — сказала Беатриса.
— Этот секрет не разгадает никто. Надежнее быть не может.
— Ну как, готово?
— Я, кажется, ошибся. Придется начать сначала.
— Да, секрет и в самом деле разгадать трудно.
— Пожалуйста, не смотрите и не говорите мне под руку. Меня это нервирует.
Беатриса отошла и повернулась лицом к стене.
— Скажите, когда можно будет смотреть, — попросила она.
— Странная история. Должно быть, эта проклятая штука сломалась. Позвоните Руди по телефону.
— Не могу. Куда я ему позвоню? Он уехал на пляж Варадеро.
— Ах, черт!
— Может быть, вы мне скажете, как вы придумали эту цифру, если только вы можете вспомнить…
— Это телефон сестры моей бабушки.
— Вы помните ее адрес?
— Оксфорд, Вудсток-роуд, 96.
— Но почему именно сестры вашей бабушки?
— А почему бы и нет?
— Пожалуй, можно запросить справочную Оксфорда.
— Сомневаюсь, чтобы она нам помогла.
— А как ее фамилия?
— Фамилию я тоже забыл.
— Да, нечего сказать, секрет надежный.
— Мы всегда звали ее просто бабушка Кэт… Между прочим, она уже пятнадцать лет как умерла. А номер телефона мог измениться.
— Непонятно, зачем вы взяли именно ее телефон.
— Разве с вами не бывает, что какой-нибудь номер телефона запоминается вам на всю жизнь?
— Кажется, этот номер запомнился вам не слишком твердо.
— Сию минуту припомню. Там что-то вроде семерки, еще семерки, пятерки, тройки и девятки.
— О, господи! Неужели в этом проклятом Оксфорде пятизначные номера!
— Мы можем попробовать все сочетания цифр семь, семь, пять, три и девять.
— А вы знаете, сколько их? Что-то около шестисот. Надеюсь, у вас не очень спешная телеграмма.
— Я уверен во всех цифрах, кроме семерки.
— Превосходно. Которой семерки? Кажется, теперь нам придется испробовать что-то около шести тысяч сочетаний. Точно не скажу — я не математик.
— Руди, вероятно, где-нибудь записал этот номер.
— Надеюсь, на непромокаемой бумаге, чтобы она не размокла во время купания… Что и говорить, хозяйство у нас образцовое.
— А если нам воспользоваться старым кодом?
— Это небезопасно. Но что поделаешь…
После долгих поисков они нашли «Шекспира для детей» у кровати Милли. Судя по загнутой странице, она дошла до половины «Двух веронцев».
— Пишите телеграмму, — начал Уормолд. — Пропустите число. … марта.
— Неужели вы даже не помните сегодняшнего числа?
— Нижеследующее от 59200 дробь пять абзац А начинается 59200 дробь пять дробь четыре уволен за пьянство при исполнении служебных обязанностей опасается высылки в Испанию где его жизнь будет в опасности точка.
— Бедняга Рауль…
— Абзац Б начинается 59200 дробь пять дробь четыре…
— А нельзя ли просто; он?
— Ладно. Он. Он может при создавшихся условиях согласиться пролететь на частном самолете над секретными сооружениями и сфотографировать их за соответствующее вознаграждение и право убежища на Ямайке точка абзац В начинается ему придется вылететь из Сантьяго и сесть в Кингстоне если 59200 обеспечит посадку.
— Наконец-то мы, кажется, взялись за дело, — заметила Беатриса.
— Абзац Г начинается прошу утвердить пятьсот долларов за прокат самолета для 59200 дробь пять дробь четыре точка еще двести долларов для подкупа аэродромного персонала в Гаване точка абзац Д начинается вынужден дать 59200 дробь пять дробь четыре приличное вознаграждение в связи с серьезным риском перехвата самолетами патрулирующими над горами Орьенте точка предлагаю тысячу долларов точка.