— Я не сладкая, — отпускать его не хотелось, потому и препиралась.
— Очень сладкая, — хмыкнул Кайл прямо мне в ухо. — Ты даже не представляешь, насколько.
— Кайл, мать твою! — раздалось из кабинета. — Я долго ждать буду?
От удивления я даже один глаз приоткрыла. Непривычно было слышать в голосе обычно спокойного Лэрнста такие нотки. И такие словечки.
— Мм, не обращай внимания, — посоветовал мне Кайл. — Все немного на нервах.
Я уже не видела, как он скрылся в кабинете, и не слышала ни слова из их разговора. Отключилась, свернувшись калачиком под теплой курткой, пахнущей знакомым свежим запахом с нотками мяты. Мне показалось, что проспала совсем ничего.
— Спит твоя принцесса, — сквозь сон услышала я грубоватый голос отца Анри и поняла, что разговор окончен.
А значит, мы пойдем домой. Наверное…
— Что ты в ней нашел? — продолжал демон.
Думая, что я не слышу, вероятно. Я даже дыхание затаила в ожидании ответа мужа.
— Она никому не нужна, — после недолгого молчания произнес Кайл. — Кроме меня.
Почему-то эта фраза взорвалась в душе обидой и болью. Вот как, значит. Не нужна никому, как зверюшка. Собака, которая будет возвращаться к хозяину, который ее кормит. Почему-то эта брошенная фраза показалась мне куда страшнее оскорблений, которых я за свою жизнь получила в достатке. Не выдержав, я хныкнула и еще сильнее сжалась в комочек. Подсознательное желание выглядеть меньше, незначительней.
— Блейк! — Кайл сел рядом. — Блейк!
Лэрнст тяжело вздохнул, и я услышала звук захлопывающейся двери.
— Блейк, ты меня неправильно поняла, — вздохнул муж. — Сладкая, я очень устал. Пожалуйста, не поступай необдуманно.
Я вообще не собиралась никак поступать. Я устала. От всего. Ничего не понимала и не хотела понимать. Ворох проблем, обрушившихся на меня, был слишком большим.
— Сладкая, — снова протянул Кайл. — Вылезай, я тебе кое-что скажу.
— Кайл, уходи, — попросила я. — Знаю я все, знаю, зачем ты меня взял, знаю, зачем держишь рядом. Но просто уйди, дай мне отдохнуть. Я не хочу сейчас ничего. Не хочу. Я устала.
— Ни черта ты не знаешь! — рявкнул он. — Блейк, вылезай и посмотри на меня!
Он сдернул куртку, заставив меня подняться. Глаза я опустила. Не хотела, чтобы он увидел в них то, что я так старательно прятала.
— Иди-ка сюда, я тебе кое-что скажу.
Тягаться с Кайлом в силе я не могла. Пришлось стерпеть то, как он улегся сам и уложил мою голову к себе на плечо. Прижал так, что любые попытки вырваться были бессмысленными.
— Блейк, сладкая, я думал, ты этого не услышишь. Ты так спокойно спала, выглядела такой милой. Пойми, пожалуйста, одну вещь. Я — собственник. Ты — моя, я никогда и ни с кем не буду тебя делить. Я сумел сделать себя центром твоего мира, единственным человеком, которому ты принадлежишь. И не позволю изменить это состояние.
— Вот именно, — горько усмехнулась я. — Как дорогую побрякушку, купленную у ювелира. Твое!.. Собственность, хранящаяся в красивом шкафу и радующая тебя лишь потому, что эта вещь твоя и только твоя. А мне что делать? Я ведь не вещь, я человек. Я девушка, мне двадцать. Я хочу быть кому-то нужной. Ладно, глупости это. Знаю ведь, всегда знала, что это не семья. Тобой движет и желание наказать за глупость и любопытство — дар у меня редкий, как оказалось. Это я мечтательница.
Перестала сопротивляться. И вспомнила давнее решение оставить все как есть, попытаться привыкнуть. Нельзя было расслабляться, нельзя было поддаваться этим мечтам о прекрасном принце, который заберет из реальной жизни в счастливую сказку с ласковой доченькой, преданными драконами и большим домом. Кайл не принц, да и я на принцессу не тяну. А драконы вот-вот поднимутся против людей. Лишь маленькая Элька ни в чем не была виновата и, пожалуй, страдала больше всех.
— Больно? — вдруг спросил Кайл.
И я поняла, что на этот вопрос надо ответить со всей серьезностью.
— Больно, — согласилась я.
— Мне тоже, сладкая. Я не умею любить.
Подумав, он добавил:
— Но если бы мог, полюбил бы именно тебя.
Я лишь тяжело вздохнула.
— Пойдем домой, — сказал Кайл. — Там Элла уже заждалась, извелась вся, капризничает. Выспимся, поговорим. Подумаем, что дальше делать.
Это он о нас или о Ладоне? Было тяжело собраться с мыслями, поэтому я просто встала и позволила отвести себя домой. И когда Элька выбежала в коридор, заплаканная, но счастливая, поняла, как по ней скучала.
— Маленькая моя! — Элька жалась ко мне, ревела и называла мамой. — Здесь я, здесь. И папа здесь, все хорошо, Эльчонок. Люблю тебя, очень сильно. Тихо, не плачь.
— Давай! — Кайл забрал у меня девочку. — Я ее уложу, а ты иди ложись. Устала.
Не было сил возражать. Только поцеловала Эльку на ночь и ушла в спальню, так быстро ставшую общей. Наспех переоделась в первую попавшуюся рубашку, несколько раз сполоснула лицо холодной водой. И прислонилась лбом к зеркалу.
— Высший, — пробормотала я. — Как же я теперь боюсь его потерять. Ну почему? Почему я в него влюбилась?!
Вода стекала по зеркалу. Израненные руки жгло от мыла, но все казалось ерундой по сравнению с тем, что я поняла. Это страшно — любить мужчину, которому ты не нужна. Когда ты не произносишь этого вслух, когда можешь делать вид, что это лишь благодарность за его помощь, когда ты даже себе не признаешься во всем, что происходит, это легче. А когда слова все-таки вырываются… что ж, назад пути нет.
Я вытерла слезы и слабо улыбнулась. Жизнь и так подарила мне слишком много — дом, любящую Эльку, еду, одежду, учебу, драконов. Просить у нее еще и Кайла — наглость.
Тихонько я отворила дверь детской, надеясь, что Кайл уже ушел в душ или на кухню. Но он уснул прямо поперек Элькиной кровати, держа дочку на руках. И та сладко сопела, в ответ обнимая отца.
— Не способен любить? — пробормотала я. — Видимо, ты не способен любить лишь меня.
Погасила свет, в кои-то веки создав правильное заклинание. И ушла в гостевую спальню. Отчаянно хотелось лечь рядом с Элькой и Кайлом, но там, в их маленькой семье, я была лишней. Хотелось лишь надеяться, что я сумела их подтолкнуть друг к другу. Хотя бы чуть-чуть.
А в постели Кайла одной спать было невыносимо. Я просто хотела отдохнуть.
Утром голос Кайла ворвался в мой тревожный сон, наполненный какими-то неясными кошмарами. Я чувствовала себя так, словно не отдыхала столько времени, а ворочала мешки на стройке. И голова побаливала, не давала как следует сосредоточиться.
— Ты почему тут спишь, а? — спросил муж.
Запоздало я вспомнила о событиях вчерашнего вечера и только тяжело вздохнула. Кайл, судя по всему, что-то понял. Потому что настаивать не стал и просто сел рядом.